— Давайте поставим на место антресоль, — настойчиво попросила Ася.
Он раздражал ее вопросами, но раздражал весело. На языке вертелись тысячи колкостей, только Ася не смела их высказать, чтобы, не дай Бог, не обнадежить на будущее. За мебель — спасибо, но потом — чужими были, чужими останутся.
Устанавливать было очень трудно. Запоздало они сообразили, что надо было к каждому шкафу сразу приставлять антресоль, а так — хоть на шкаф лезь, чтобы дотянуться до задних стыков. И Ваня: молчит-молчит, да как ляпнет глупость, так нет сил устоять. Ася губы до боли искусала, чтобы не расхохотаться над его шутками. Иван, видя, как Настя подавляет в себе смех, немного жалел ее.
В старину замужней женщине не разрешалось даже взглянуть на другого мужчину, кроме мужа. Настя и не замужем-то, а так по-старомодному хранит верность жениху. «Ох, Юлик, Юлик, — беззвучно вздохнул Иван. — Зачем девчонке голову морочить? И сказать не скажешь, да и что говорить? За полгода Настя узнала все, что ее интересует. Но, видать, плохо интересует, или Юлик изворотливый такой».
Иван уже не думал о мебели, он как будто привык держать над головой нелегкую тумбу и все время глядел на Асю. Она нравилась ему. Нравилась необычная старомодность, нравилась сдержанная энергия, нравилось то, что она не кокетничала, не хихикала, как глупая девственница при виде мужчин, нравилось, как она полностью отдавалась делу, которым занималась… Иван почувствовал возбуждение и позволил себе интимные мысли. Как она поведет себя в постели? Чему отдаст предпочтение: сдержанности или энергии? Если первому, приятно будет преодолевать природное сопротивление, если второму, приятно будет вдвойне…
— Я не могу попасть, — пожаловалась Ася, с натугой подправляя боковую стенку.
— А? — Иван очнулся и вернулся в действительность. — Да, сейчас. Последний рывок. — Он приподнял тумбу, чтобы Асе легче было управиться, и она свела наконец соединительные шипы.
— Готово, — тяжело выдохнула Ася и опустила плечи облегченно. — Я и забыла уже, как она выглядит. Красиво, правда?
— Свое всегда красиво выглядит. — Иван спрыгнул со стула, отошел в сторону, глядя на свои труды, нет, не свои — общие, его и Насти. — Сейчас она действительно смотрится лучше, чем два дня назад.
— Это надо отметить, — застенчиво сказала Ася. — Я накрыла стол. Правда, в кухне… Ничего особенного — так, что есть.
Иван стряхнул с рук пыль. Он опасался последнего момента, когда работа будет завершена. Вчера Настя здорово обидела его, хотя Иван понимал, что это традиционный вопрос, сам не раз задавал его в подобных случаях. Тем не менее обида была сильна.
— Тест на честность. — Он бодро улыбнулся Асе. — Скажи, тебе ведь не хочется угощать меня? Лучше, если б это был Юлиан?
— Нет, нет… — Ася затянула с ответом, и улыбка Ивана перешла в усмешку.
— Спасибо, Настенька. У меня дома свои работники трудятся, поэтому мне лучше не задерживаться.
Ася почувствовала, как радость обновки испаряется. Ей не хотелось отпускать Ивана просто так, но она не умела просить. В общежитии больше ценилось умение выпроваживать, нежели приглашать.
— Вы обиделись из-за вчерашнего? — все же сделала она попытку объясниться.
— Было чуть-чуть. Но ненадолго. — Здесь он слукавил. — Но ты права, мне сейчас предстоит выяснять тот же вопрос.
Он повернулся, чтобы уйти.
— Может, чаю выпьете? — остановила его Ася. — Извините, крепких напитков у меня нет.
— Извиняю, — рассмеялся от души Иван. — Может… Звонок в дверь прервал его. Ася еще раз извинилась и пошла открывать с двояким чувством — сожаления, что Ивану теперь ничто не мешает уйти, и облегчения, что он не задержится.
По возбужденному разговору за дверью она уже знала, кого ждать в гости. Ася открыла дверь, и на нее посыпался град восторженных криков.
— Привет! Какой замечательный у тебя дом!
— И лифт!
— И район!
— Счастливая ты, Аська! За что только счастье тебе привалило?!
— Привет, девчонки. Заходите.
Они и так ввалились, без приглашения. Новоявленной собственнице все не удавалось проявить степенное гостеприимство.
— Ну, показывай квартиру. Ого-о… — Ярко накрашенная блондинка с узким вытянутым лицом уставилась в немом изумлении за плечо Аси. — Ты, подруга, зря время не теряешь.
Асе не надо было поворачиваться или уточнять, что она имеет в виду. Она спиной чувствовала присутствие Ивана.
— Здравствуйте. — Иван чуть склонил голову, приветствуя необычный женский цветник.
Девушка в фиолетовом с желтыми цветами платье скептично оценила незнакомца.
— Опять Нарцисс. — Растянув один уголок губ, она недовольно посмотрела на Асю. — И когда ты научишься выбирать мужчин?
— Вера! — осадила ее Ася.
Напрасно. Вера была не из тех, кого можно приструнить.
— Погоди, Асенька. Дай полюбоваться прототипом Венеры.
— Вера, это уже слишком, — неожиданно рассмеялась Ася и повернулась к Ивану. — Вы не обижайтесь, у Веры своеобразное чувство юмора.
— Очень своеобразное, — пробурчал Иван. Он вообще не знал, как воспринять слова Настиной подруги. Реакция девушек на его внешность была ему до боли знакомой, они во все глаза смотрели на него. Другая подружка аж рот открыла в безмолвном восхищении. Но слова Веры были обидны, хотя и неизвестно чем. Нарцисс! Ивану он нравился, презревший женщин, падких до его красы. Упоминание Венеры было ни уму ни сердцу; в Иване не было ничего женоподобного, хотя женщины часто называли его куколкой и сравнивали черты его лица с девичьими. Но те женщины… Иван похолодел. Неужели это одна из его бывших клиенток? Он никогда не запоминал ни лиц, ни имен, но вряд ли он не запомнил бы этот кактус.
— И кстати, Вера, — справедливости ради возразила Ася, — Иван вовсе не Венера. Проходи, посмотри, как он собрал мебель. Я с ней мучилась две недели, и все без толку.
— Воистину шедевр! — всплеснула руками Вера. — Красота, да еще и с руками. Не верю!
Иван чувствовал себя идиотом рядом со «своеобразной» Верой.
— Я пойду, Настя?
— Как хотите, — пожала плечами девушка. — Девочки, пройдите наконец в комнату.
— А… — подала голос Зина, но Вера перебила ее:
— И оставить подарок за дверью?!
Она положила на пол тяжелые полиэтиленовые пакеты и позвала подруг с собой, а спустя минуту они втроем загородили дверной проем массивной тумбой.
— Придется красавчику подождать, — отдуваясь, сказала Вера, — пока мы затащим эту бандуру в комнату.
Ася молча смотрела на подарок. Эта старая швейная машинка была ей хорошо известна. Вера позволяла Асе шить на ней в общежитии и сама пользовалась умением подруги. Но такой щедрости Ася не ожидала от Веры.
