Другой, похудее и повыше, не обращая на свои аналогичные украшения ни малейшего внимания, прохаживался туда-сюда по ворсистому зеленому ковролину, способному вызвать ностальгию по жаркому лету и густой траве.
– Итак, – обратился к нему Дмитрий, – давайте повторим еще раз. Вы нанесли своему бывшему приятелю, гражданину Асламову, девять ножевых ударов, повлекших за собой его смерть, не потому, что он отказался разделить с вами прибыль от продажи партии героина, а, исключительно, защищаясь, так как тот первым набросился на вас, угрожая оружием – пистолетом системы Макарова.
– Истинная правда, дарагой, – подтвердил высокий, произнося слова с сильным южным акцентом.
Полный с готовностью закивал.
– Таким образом, мы имеем дело не с умышленным убийством, совершенным по предварительному сговору, из корыстных побуждений, что по статьей 105 часть 2 УК Российско Федерации наказывается лишением свободы на срок от восьми до двадцати лет, либо смертной казнью или пожизненным лишением свободы. А с непредумышленным убийством, совершенным при превышении пределов необходимой обороны, что по статье 108 час 1 предусматривает ограничение свободы на срок до двух лет или лишение свободы на тот же срок.
– Замечательно, дарагой.
– Далее. Вы закопали труп Асламова за городом не с целью сокрытия улик, а, будучи в состоянии аффекта, не отдавая себе отчета в содеянном.
– Так, так, дарагой. – Высокий радостно улыбнулся. – Именно, не атдавая атчета… Значит, мы можем палучить всего три года?
– Ну… – Дмитрий потер наморщенный лоб, – если суд сочтет представленные доказательства убедительными… Вы хотите, чтобы именно я занимался вашим делом или…
– Нет, нет, дарагой. Ми хотим, чтобы именно ты был нашим адвакатам.
– В таком случае, мы еще увидимся. На днях я приеду в СИЗО Матросской Тишины. – Дмитрий поднялся, сделав жест посетителям, объясняющий, что разговор исчерпан. Полный встал с дивана.
– А скажи напаследак, дарагой, – встрепенулся высокий, – нельзя ли будет палучить эти три года условна, а?
– Трудно сказать, – проникновенно произнес Дмитрий. – Все-таки вы вдвоем совершили убийство. К тому же в деле замешаны наркотики.
– Но ты пастарайся, дарагой, а? Ми за ценой не пастаим.
– Я сделаю все, что в моих силах, – заверил его Дмитрий, распахивая дверь кабинета. – До свидания.
– Да встречи, дарагой.
Четверо дюжих конвойных, томившихся в ожидании в коридоре, моментально взяли посетителей в «клещи».
Из окна Дмитрий пронаблюдал, как воронок с клиентами покидает дворик юридической консультации. Устало переведя дыхание, снова потер ладонью высокий лоб, который уже прорезали несколько неглубоких морщинок.
Ада купила себе большой букет роз, красных, как губы вампира.
С домработницей она столкнулась уже в дверях.
– Какие красивые цветы! Кто это вам подарил?
– Я сама, любимая, – нехотя призналась Ада.
Домработница слегка сконфузилась.
– Вы сегодня рано. Я все сделала, могу уйти?
– Конечно, Роза Абрамовна. Идите.
Оставшись одна, Ада подошла к большому зеркалу в великолепной резной раме, позвала собаку:
– Тайка, где ты? Сейчас мы будем поздравлять именинницу. Дорогая Ада, тебе сегодня двадцать шесть. Ты почти пенсионерка подиума. Правда, об этом никто не подозревает, и это здорово. С днем рожденья!
Затрезвонил домофон.
– Ада, – бодро сообщил охранник, – тут к тебе пришли представители налоговой инспекции.
– Что?! В семь вечера? А вы документы проверили?
– Конечно! – радостно заверил страж. – Все в порядке. Пропустить?
– Дурдом какой-то. Ну, пропустите.
Недоуменно пожав плечами, Ада открыла дверь. И тотчас, во весь голос распевая «Хэппи бездэй ту ю», в дом ввалились: Юлька – с огромной корзиной голландских тюльпанов и связкой воздушных шаров, за ней – Лена, с огромным, ощетинившимся разноцветными свечками, тортом, последней – Марина, с бутылками, фруктами и прочей снедью.
– Где оркестр, флаги и транспаранты? – Юлька извлекла из кармана спички.
– Тащи посуду, – водрузив торт на стол, распорядилась Лена. – Будем праздновать!
– Ой, – обрела, наконец, дар речи Ада, – это мне? И тюльпаны… мои любимые. Где вы их достали?
– Для «звезд» нет ничего невозможного, – заявила Юлька. Она извлекла из фирменного пакета бутылку «Дом Периньон» и бросила Марине, которая ловко, как кошка муху, поймала ее на лету.
– Класс! – восхитилась Юлька. – Открывай.
И, чиркнув спичкой, зажгла первую свечу.
Сексапильная брюнетка, стоя на подоконнике, старательно развешивала под потолком блестящую мохнатую мишуру. Завидев Дмитрия, кокетливо повела затянутым в узкую, с длинным разрезом, юбку, бедром.
– Добрый вечер, Дмитрий Сергеевич. А мы уже украшаем. Вон тот шарик не подадите?
Дмитрий протянул девушке красный елочный шар и, едва удостоив ее взглядом, кивнул в сторону массивной, обитой черной кожей двери с золоченой табличкой посередине:
«Терехов Иван Иванович. Директор.»
– Да… – с придыханием промолвила девушка, одарив Дмитрия самой чарующей секретарской улыбкой, а, когда он скрылся в кабинете, сокрушенно вздохнула.
– Верочка, добрый вечер! – в приемную ввалился запыхавшийся молодой адвокат из начинающих с объемистым рыжим кейсом под мышкой. – Иван Иванович на месте? Мне срочно…
– Он занят, – официальным тоном заявила сверху Вера. – Придется подождать.
В кабинете шефа за громадным дубовым столом восседал пухленький розовощекий человечек с блестящей макушкой и реденькими пучочками седых волос, топорщившихся из-за кругленьких, похожих на сдобные крендельки, ушек. Он смачно прихлебывал что-то из большого синего, в горошек, бокала. При появлении Дмитрия, круглое лицо его расплылось в приветливой улыбке.
– А, Дима, заходи. Чаю хочешь?
– Спасибо, – махнул рукой Дмитрий, – не буду. Домой поеду. Голова раскалывается.
– Магнитные бури, наверно, – важно изрек начальник. – Выпей кружечку с печеньицем. Сто грамм не предлагаю, ты за рулем.
– Лучше кофе.
– Сейчас, – Иван Иванович нажал пухлым пальчиком кнопку внутренней связи и заказал сексапильной Вере, вновь бросившей на Дмитрия томный взгляд, две чашечки.
– Ишь, как смотрит, – заметил он, лукаво подмигнув. – Когда-то и на меня девицы поглядывали. Ты ж у нас теперь знаменитость. Телезвезда!
– Да бросьте! – Дмитрий устало потер виски. – Вся нечисть ко мне валом повалила. Эти наркоторговцы сами попросились или вы прислали?
– Сами, – кивнул с набитым ртом директор. – После того, как ты отмазал Папишвили, твой рейтинг вырос до заоблачных высот.
