– Конечно, дорогая, за пятьдесят тысяч хоть на край света!
«Единственный в мире тиран, которого я согласен принять, это тихий голос, идущий из глубины души».
Махатма Ганди
На следующее утро вместе с похмельным синдромом Лиду преследовали воспоминания о вчерашнем незнакомце.
Его потрепанный вид, заношенная одежда, старомодные ботинки вызывали не раздражение, а чувство, будто треснула оберегавшая ее скорлупа. Лида думала о том, что Семен – совершенно из другого мира, который не лучше и не хуже того, в котором она жила, просто он совсем другой.
Лучики солнца, прокравшись сквозь плохо задернутые занавески, грели комнату и душу. Лида нежилась в постели, размышляя: «Давненько я в народ не выходила. Там все по-другому. Я думала, мне будет сложно общаться на языке быдла, а оказалось, что это после нашего тусовочно-модельного быдла трудно перестроиться на разговор с интеллигентным человеком. Как его зовут? Семен… Сема, значит. У меня никогда не было знакомых с таким именем. Да-а, все по-другому», – Лида улыбнулась сама себе. Ей было отчего-то очень хорошо и приятно.
Мысли прервал телефонный звонок.
– Лидочка, доброе утро. Я тебя не разбудила? – это была Полина, – можно я к тебе приеду и останусь на ночь? – ее голос заметно дрожал.
– Конечно, можно! Я буду только рада. Полин, что-то случилось? – Лида отвлеклась от своих мыслей и переключилась на подругу.
– Может случиться страшное, если я останусь дома.
– Ты не одна?
– У меня тут морская звезда на ковре. В общем, мне сейчас не очень удобно разговаривать. Все подробности при встрече, ладно? Я буду через час. У тебя все нормально?
– Да, нормально. Вчера поспорила с Ленкой на пятьдесят тысяч евро, что построю любовь с первым встречным.
– Ну и кто выиграл?
– Пока все в моих руках.
– Значит, кандидат уже есть?
– Да, зовут Семен.
– Ничего себе! И что ты с ним будешь делать?
– Понятия не имею. Если честно, я вчера была просто «в хлам». Приезжай, вместе подумаем.
Вчера уставшая после показа и бессонной ночи Полина приехала в свою съемную квартиру, которую, к слову, оплачивала она одна, и застала следующую картину: в гостиной, удобно расположившись на большом диване, сидели пять человек – Вадик, трое незнакомых Полине молодых парней и вульгарная девица в ультра-мини. Они курили кальян и сигареты, пили виски и закусывали тем, что нашли в холодильнике, а именно: черной икрой, французским сыром с трюфелями, консервированной фуа-гра и другими деликатесами, которые Полина купила в гастрономическом бутике к приезду своей мамы, чтобы порадовать ее и отметить мамин день рождения. Сама она к этим продуктам не притрагивалась и Вадика предупредила, что это – для мамы.
Увидев кучу открытых коробок и банок, Полина позвала Вадика на кухню и вежливо попросила его отправить незнакомых ей людей по домам и возместить ущерб, нанесенный ее кошельку в очередной раз. После чего Вадик, не удостоив ее ответа, вернулся в комнату и, прервав оживленный спор своих изрядно подвыпивших друзей на тему, как правильно ставить ударение в слове «трюфели», тоном глубоко оскорбленного человека, но при этом сильно заплетающимся языком произнес:
– Дорогие гости! Приношу свои извинения, но эта девушка, которую я сильно любил, холил и лелеял, относился к ней со всей душой… хотя, после того, что я сейчас услышал, могу назвать уже своей бывшей… Так вот, эта милая девушка попросила вас убраться отсюда, а меня – оплатить наше скромное дружеское застолье. Полиночка, солнце мое, ну как же ты дошла до такого – выгонять друзей своего мужчины? Ты же говорила, что любишь меня, почему же ты не любишь моих друзей?
Полина, которая целый день мечтала о том, как бы поскорее приехать домой, принять душ и упасть на кровать, почувствовала животную ярость.
Неожиданно для самой себя она бросилась к гостям со словами:
– Пошли вон из моей квартиры, придурки!
Полина вдруг ощутила такой прилив сил, что она одна запросто могла бы вышвырнуть их всех на лестничную площадку. Она принялась выталкивать их по одному с дивана.
Вадик в состоянии шока застыл на месте со стаканом виски в одной руке и почти догоревшей сигаретой в другой. Он просто остолбенел.
Когда последний гость оказался за дверью, Полина закричала:
– У меня в доме не курят, не водят без спроса гостей, не пьют напитки из моего бара, не жрут продукты за пятьсот баксов! Понял, ты, дорогой, любимый человек?! Убирайся к своим придуркам и зубную щетку захвати, больше здесь твоего ничего нет. Трусы и носки на тебе. Все. Пошел вон!
Внезапно Вадик упал на колени, заплакал, вцепился ей в щиколотки и, захлебываясь слезами, стал причитать:
– Прости меня, прости, родная, я очень тебя люблю, я все тебе верну, за все заплачу. Пожалуйста, не выгоняй меня, ты же знаешь, что я без тебя не могу. Я, правда, никого не приглашал. Эти идиоты сами сюда приперлись, начали шарить по холодильнику, развалились на диване с сигаретами. Я просто не мог один за всем уследить. Честное слово, любимая, этого больше не повторится. Обещаю тебе! А если повторится, я сам уйду. Даю слово. Только не надо меня сейчас выгонять! Куда я пойду? Ты же знаешь, мне некуда идти.
Полина, «выпустив пар», немного успокоилась и холодным, равнодушным тоном объявила:
– Между нами все кончено. Мое терпение лопнуло. Я больше не хочу тебя видеть. Можешь даже не возвращать долги. Просто уходи. Я хочу отдохнуть. Я устала.
Но Вадик, не отпуская ее щиколотки, продолжал:
– Бедненькая моя, красавица моя, любимая, я тебя не оставлю. Я сейчас все здесь уберу, помою посуду, приготовлю тебе ванну, сделаю твой любимый расслабляющий массаж. Ты только не нервничай, спокойно ложись спать, а я лягу в другой комнате, да хоть на коврике в коридоре, я только хочу быть с тобой, не надо меня выгонять!
У Полины больше не было сил с ним спорить. Она приняла душ и уснула, едва дойдя до постели.
Утром она с удивлением обнаружила, что в квартире была произведена генеральная уборка. От визита вчерашних гостей не осталось и следа.
Вадик спал на диване, скромно укрывшись пледом. Услышав возню на кухне, он вскочил и подошел к Полине, разглядывающей содержимое холодильника.
– Полиночка, солнышко, ну как ты? Хорошо спалось?
Полина действительно прекрасно выспалась, и ей совершенно не хотелось портить себе настроение беседами с мужчиной, который стал ей по-настоящему противен. Больше всего на свете в это утро ей хотелось побыть одной в своей квартире, расслабиться, почитать книгу, послушать любимую музыку и, главное, чтобы при этом никто не напрягал ненужными разговорами и не раздражал своим присутствием.
