Но в доме Самойловых Машу совсем не ждали. Дверь ей открыла заплаканная Катя, которая встретила Машу в штыки:
— Ты опять пришла? Что ты все лезешь? Как липучка! Видеть тебя не могу!
— Катя, подожди… Это важно. Я понимаю, что ты волнуешься, что ты не в себе. Но я хочу вам помочь. Дело в том, что я видела Лешу.
— Видела Лешу? — Катя замерла. — Где он? Говори!
— Вернее, не совсем видела. Не наяву…
— Во сне, что ли? — разочаровалась Катя.
— У меня было видение… — начала Маша свой сбивчивый рассказ. — Ты послушай, это важно! Леша там, где крутятся огромные лопасти.
— Прекрати молоть чушь! Я устала от твоих «видений». И прекрати сюда ходить!
— Но я хочу помочь…
— Чем? Ты знаешь, где Леша? Адрес!
— Нет… Но у меня в голове картинка…
— Иди отсюда со своими картинками, юродивая! Обратись к психиатру! — Катя была возмущена до предела. Она вытолкала Машу на лестничную площадку и закрыла дверь.
Яков с Ириной стали готовиться к встрече, на которой можно будет забрать бриллианты. Яков профессионально делал «куклу».
— Я так понимаю, что ты настоящие положишь только в верхний ряд? — спросила жена.
— В два верхних, Ирочка. Не стоит в таких делах мелочиться. Ты откроешь чемодан, покажешь верхние, потом элегантно отогнешь пару пачек, продемонстрируешь второй ряд, а дальше не углубляйся. Да и не будет он ничего пересчитывать! Он в этих делах неопытен. И потом, он сам боится. Место темное, у вас бриллианты, доллары. А вдруг милиция или еще что? Уверяю тебя, он чемодан схватит и рванет со всех ног!
— Какой же ты самоуверенный. Так нельзя. Надо все продумать. Что мы будем делать, если старик все-таки заметит обман?
Яков вынул из стола пистолет:
— Тогда я ему покажу вот это!
— Да… — протянула Ирина. — Признаться, впечатляет…
Она еще раз критически оглядела приготовленный чемодан с «деньгами». Все действительно выглядит как настоящее.
— Даже я с первого взгляда не отличу, — подвел итог Яков. — А старик сослепу, в темноте — и подавно.
Ирина стала убирать остатки бумаги, но в это время в дверь позвонили.
— Кто это? — заволновался Яков.
— Спрячь чемодан! — попросила Ирина и пошла открывать.
Вернулась она вместе с сестрой. Яков к этому времени все спрятал и сел в кресло якобы читать газету. Полина сразу зарыдала:
— Ирочка, Яша, помогите! Я не знаю что делать! Вы — моя последняя надежда…
— Конечно, поможем, Поленька. Успокойся… Расскажи, в чем дело… Яша, принеси воды, — попросила Ирина.
— Ирочка, Лешу похитили… — не переставала плакать Полина.
— Какой ужас! — сказал Яков, переглянувшись с Ириной.
— И теперь они требуют выкуп! Да. Вся надежда только на тебя… и на Яшу! Мы не можем сразу достать столько денег. Самойлов должен продать компанию, но это слишком долго. А они хотят выкуп уже завтра. Может быть, у вас есть знакомые… по вашим алмазным делам. Там ведь люди богатые. Может, займут? Мы бы сразу отдали, как только Борис продаст компанию.
— Знакомые есть… — задумалась Ирина. — И богатые. Но срок — завтра. Как успеть за такое время? Надо подумать.
— Еще Сан Саныч обещал. Говорил, что достанет. Но я не верю, что он сможет. Такая сумма!
— Поля, сколько они требуют?
— Два миллиона долларов.
— Два миллиона? — переспросила Ирина.
— Интересно… — сказал Яков, начиная кое-что понимать.
— Это совершенно безумные деньги! Два миллиона, — согласилась Полина.
— Я сейчас же позвоню друзьям в Якутию, — пообещала Ирина. — Думаю, они смогут помочь. Сколько идет телеграфный перевод, Яша?
— Лучше пусть перечислят через банк, — посоветовал Яков.
— Ты моя последняя надежда, — молила сестру Полина. — Если и тебе не удастся, я не знаю, что будет с Алешей!
— Клянусь, я попытаюсь тебе помочь. А сейчас иди домой, Полинка, отдохни, прими успокоительное, — попросила сестру Ирина.
Когда за ней закрылась дверь, Ирина вернулась в комнату и с осуждением спросила у Якова:
— Ты же собирался дать отбой смотрителю! Почему он все-таки похитил Лешу?
— Я не успел его предупредить, — растерялся Яков. — Не думал, что он такой прыткий.
— Что теперь делать? Как вытаскивать Лешу из лап этого бандита?
— Если Михаил все-таки похитил Лешку, значит, уверен, что бриллианты у него.
— Но Леша не знает, где они! — напомнила Ирина.
— Не знает… — согласился Яков.
— Так почему смотритель в таком случае не отпустил его? А еще и выкуп требует?
— Два миллиона… — пробормотал Яков.
— Он совсем обнаглел! Он стал действовать по какому-то своему плану! Пусть немедленно отпустит Лешу!
— Он его выпустит, — уверенно сказал Яков. — И еще приплатит мне за самодеятельность. Но не сейчас, позже. Сейчас нам стоит подумать не о Леше, а .о наших бриллиантах.
— Как ты можешь так говорить? — возмутилась Ирина.
— Послушай меня. Если Лешу отпустят сейчас, об этом сразу же узнает Сан Саныч. Сан Санычу тогда уже не нужны будут срочно два миллиона. И он не станет продавать бриллианты. Значит, нам их не видать. Я не злодей, Ириша. Просто так складывается ситуация.
— Я поклялась сестре помочь ей вернуть сына, — напомнила ему Ирина.
— Поверь, мне тоже очень жаль Лешу. Но бриллианты для нас сейчас важнее. Они — наше будущее.
Обнадёженная Полина пришла домой и взволнованно сообщила мужу:
— Слава Богу! Ирина обещала найти деньги.
— А где она их возьмет? — мрачно спросил Самойлов. — Они с Яковом не Рокфеллеры.
— Сан Саныч тоже не Билл Гейтс, но вызвался помочь.
— Вряд ли у него получится собрать такую сумму, — покачал головой Самойлов.
— Мы будем просить у всех! — заявила Полина.
— Если бы меня не торопили! За пару недель я собрал бы эти чертовы миллионы! — в отчаянии стукнул кулаком по столу Самойлов.
— За две недели с Лешей может случиться все что угодно, — тихо сказала Полина.
— Его судьба и за один час может резко измениться, — согласился Самойлов, — ведь он — заложник…
— Мы выполним все их требования, и нам вернут Лешу. Не звери же они! — Полина все еще надеялась.
— Пусть только объявятся эти гады. Получат по максимуму за каждый час, который Лешка у них провел.
— Ты с ума сошел! Ни слова милиции! Я запрещаю, — напомнила Полина. — Лишь бы Леша был жив…
Самойлов кивнул.
* * *
Смотритель с сыновьями размышляли над тем, что же делать дальше.
— План действий такой: завтра мы получаем деньги и быстро уезжаем из города, — сообщил отец.
— Совсем? — уточнил Толик.
— Совсем. Здесь, сын, нам больше нельзя оставаться. Деньги берем на рассвете, садимся в катер — и только нас и видели.
