— Зараза! — от души ругаюсь вслух. — Ничего не соизволила передать?
— Угу. В стиле нашего премьера.
— Это как?
— "Ну, вы держитесь там". — Дамир завернул на стоянку. — Но стоит заметить, что в этот раз она была намного дружелюбней.
— Еще бы, — фыркаю, — ее любимая свекровь не сводит ее с ума. А куда мы приехали?
— В студию.
— Сколько у тебя их?
— Дофига. Тебе какая разница? — Парень выходит из машины.
— Эй, а дверь открыть?
— А с каких пор ты стала леди? Ладно, так уж и быть, поухаживаю.
— Скажи мне, за что я тебя терплю? — безобидно толкаю его плечом.
— Не знаю. Может, потому что я хорош собой?
— Мимо. — Мои шаги гулко раздаются по пустому помещению.
— За хороший кофе по утрам?
— Не-а, опять не то. О, поняла! — Разворачиваюсь к нему с широкой улыбкой. — За то, что ты Баранкина выгуливаешь, во.
— Постараюсь не обидеться, — он включает освещение и настраивает кондиционер. — Располагайся.
— А мы что одни будем?
— А тебе нужен кто-то еще? — Парень отвлекается от настройки аппаратуры.
— Я думала, что народу будет тьма. Ну там помощники, гримеры. — Прищуриваюсь. — Я надеюсь, эта съемка будет в границе дозволенного? Никаких оголенностей и пошлых поз? Ты учти, я ж не разогнусь потом. Вспомни, как мы диван двигали и как я, потом три дня отлеживалась с сорванной спиной.
— Я это уже учел.
— И это ведь не реклама каких-то игрушек? — Не сдавалась я. — Я барышня вроде бы скромная.
— Ну да, — Дамир издает смешок. — Успокойся. Нормальная будет съемка.
— И что, не будет никакого реквизита?
— О, Майя, ты любого достанешь! Хочешь, возьми с подсобки лопату и да будет тебе реквизит. Давай, дуй в комнату!
— Не смешно. — Дую губы и удаляюсь в гримерную.
Стоит мне перешагнуть порог, как я вижу это. Самое прекрасное платье, которое я видела в своей жизни. Из черного атласа с пышной юбкой и длинным шлейфом. Оно переливается сотней, нет, тысячей страз и тем самым напоминает ночное звездное небо. Когда ткань скользит по коже, то у меня встают дыбом не только волосы, но соски на груди. Смотрюсь на свое отражение и не верю своим глазам. Черный цвет выгодно подчеркивает мой цвет волос. Распущенные локоны смотрелись расплавленным янтарем на атласной ткани.
— Ммм, Дамир, — неуверенно мнусь за спиной парня. — А зачем все это?
— Что? — Он разворачивается ко мне и застывает с фотоаппаратом в руках. Я вижу его восхищенный блеск глаз и мне становится неловко. — Только не говори, что это для личного архива.
— О, — Дамир опомнился, — нет. Это кое-что другое.
Он помогает встать мне по центру декорации, которая изображала зимний пейзаж и расправил шлейф платья так, как ему нужно было. Затем зачерпнул жменю искусственного снега и посыпал мою голову, а затем и плечи.
— Один мой очень хороший знакомый запускает свою линейку украшений. И ему нужна необычная и запоминающаяся реклама. — С этими словами, он достает бархатную коробочку и открывает ее. — Как только я увидел это, я сразу подумал о тебе.
— Ох… — вырывается вздох из моей груди.
Колье, которое покоится на подушечке, нереально прекрасно. В центре всей композиции расположен камень насыщенного красного цвета. По бокам расположились более мелкие и черные камешки, которые переплетаясь, создавали причудливый узор. Приподнимаю волосы и чувствую, как прохладное украшение касается кожи. Затем по моей шее скользят пальцы Дамира, он бережно поправляет колье и возвращает локоны на место.
— У тебя очень подходящий типаж для такой рекламы. К тому же, центральный алмаз выгодно оттеняется твоим цветом волос. Готова?
Что ж, краснею в тон драгоценности на моей шее. Даже щеки трогать не надо, смотрится так, будто я и вправду нахожусь на морозе.
— Ты только подсказывай как нужно, — почему-то перехожу на шепот.
— Не бойся, я никуда не денусь. Я рядом. — Дамир подмигивает. — А теперь обхвати себя руками и посмотри налево…
Глава 10
Под моим ухом ровно билось чье-то сердце. Его размеренный стук напоминал мне отлаженный часовой механизм. Еще я чувствовала, что мужская рука лежит на моем плече. Опачки. Приоткрываю глаз и отмечаю тот факт, что нахожусь у себя в комнате. Выворачиваю голову и смотрю на ворона, который был нарисован на тяжелой конечности. Скольжу взглядом выше и натыкаюсь на сонные глаза Дамира.
— О, неет… — стону и утыкаюсь ему носом в ребра. В голове медленно восстанавливаются фрагменты вчерашнего вечера.
Я настолько увлеклась фотосессией, что сама не поняла, как перестала чувствовать стеснение. Все кружилась и кружилась под искусственным снегом. Как будто маленькая девочка, которая вдруг превратилась в принцессу. И с каким сожалением я покидала ту студию… Видимо, Дамиру стало жаль меня и он, предложил отметить мою первую работу моделью. Зря. Пить я не умею от слова "совсем". Мне хватает буквально трех бокалов чего-то крепче, чем пиво и моя душа рвется на абордаж. Нет, не кидаюсь и не влезаю в драки, но отчаянно хочу танцевать и петь. И тусить — тусить — тусить. Собственно говоря, меня не удивило отсутствие подушек между нами и то, что я по-свойски закинула ногу на парня. С этим я потом разберусь. А вот в данную секунду меня пугает только один факт…
— Дамир…
— М?
— А почему я в шубе? — вытягиваю руку и рассматриваю мутоновый рукав. На улице не смотря на раннее утро, уже вовсю палило солнце и мне было дико жарко в этом одеянии.
— Ты согласилась лечь в постель лишь с одним условием. И это условие сейчас на тебе. Вроде бы как шуба должна была сбить весь романтический настрой и послужить защитой вместо подушек.
— А мы… у нас… — резко встаю и хватаюсь за голову.
— Нет. Ничего не было. — Дамир потягивается. — У меня не встает на запах нафталина.
— Чудесно. — Вырывается вздох облегчения. — Я больше ничего не начудила? Не уволилась ненароком? Не пообещала побриться налысо?
— Нет, но грозилась. Особенно ты хотела показать кузькину мать своему шефу. А потом мы увидели записку от твоей родственницы и ты на радостях погнала меня за добавкой.
— Какая прелесть.
— Ты о своем состоянии или о том, что бабушка отбыла на отдых? — Ехидно уточнил сосед.
— Слушай, не доставай. — Скидываю шубу и топаю в сторону кухни. Мне срочно нужен кофе. Много литров крепкого кофе. Но по пути к заветной машинке, застываю у зеркала в прихожей и из моей груди вырывается вопль ужаса.
— Мать твою!! Что это?! Дамир, это твоих рук дело?!
— Почему сразу я виноват? — Парень появляется на мой крик и бесстыже так лыбится. — Ты это сама сотворила.
— Зачем?
— Хотела воссоздать грим Джокера. — Дамир откровенно веселился. — Скажи спасибо, что у тебя не оказалось белил. А я тебе говорил, что просмотр "Бэтмена" в таком состоянии не лучшая идея. Ладно, иди в ванную, а я пока поесть чего-нибудь придумаю.
Нет, мне точно противопоказано пить. В тысячный раз повторяю себе, пытаясь оттереть черные круги вокруг глаз. Что ж, консультант не подвел. Карандаш, сука, не смывался. Я лишь растирала черноту все больше и больше, пока не превратилась в подобие панды.
— Рррр, — крепко стискиваю зубы и беру еще один спонж. Добротно смазываю его средством для удаления макияжа и вновь натираю область глаза. Который уже хочет выпасть, лишь бы его больше не трогали. С губами была та же беда. Матовая красная помада так и до конца не смылась с левой щеки, где я пыталась воссоздать улыбку негодяя из фильма. С грустью вспоминаю, какой красавицей была вчера в студии. А затем перевожу взгляд на зеркало и вижу чудище. Да, на месте Дамира я бы наложила в штаны, проснись я в обнимку с таким страшилищем. Но судя по веселому напеванию из кухни, его это ни капельки не волновало. Парень как ни в чем не бывало жарил яичницу и посматривал на экран телевизора, где шли новости. Останавливаюсь у раковины и набираю воды в чашку. О дааа…. благодать. Все-таки сушняк — редкая гадость. И не успеваю поставить чашку в мойку, как на столешницу по обе стороны от меня опускаются руки. Теплое дыхание щекочет шею и я понимаю, что Дамиру пришлось немного согнуться, чтобы я чувствовала это. Делаю вдох и разворачиваюсь в кольце его рук. Его губы застывают в миллиметре от моих.
