следил за всем, лениво развалившись на стуле.
Боже, какой же все-таки странной семьей они были…
И кто бы только знал, как сильно мне хотелось сбежать из нее как можно дальше.
– Мы все прекрасно понимаем, что происходит. Дед задал нам веселый год, не правда ли? – Макс повернулся к главе семьи, который сидел все это время молча. – Тряханул наше застоявшееся болото! И я считаю, что правильно сделал. В начале он привел свою новоиспеченную избранницу, и все перепугались, что же будет, если он на ней женится!
О, как! Об этом я не знала! Мы с Максом так торопились, что, кажется, успели обсудить не все. Я явно была не до конца в курсе событий. Ну, то есть, даже вот о том, что Павел Лаврентьевич обзавелся половинкой, я ничего не знала.
Не знала также историю мамы Максима, которая до боли напоминала мою.
Короче говоря, нам с мужем было о чем поговорить. Но сейчас я старалась держать лицо и ничем не выдать своего незнания.
– Всем стало страшно, что будет, если все, что принадлежит семье Орловых, вдруг, достанется ей, этой чудной женщине, – продолжил Макс. – Но вскоре дед нас заверил, что все в порядке, и никакого брака и новых потомков не планируется. Все мы успокоились и перестали сомневаться на счет намерений прекрасной Светланы Александровны, – Макс очаровательно улыбнулся женщине и отсалютовал ей. Она сделала тоже самое, казалось, искренне.
Я бросила взгляд на незнакомку и вдруг неожиданно поняла, что она совершенно не походила ни на одного из Орловых. Надо сказать больше, она вообще не вписывалась в их окружение. Лицо у нее было приветливым и добрым, сама женщина была пухленькой, а в глазах блестели веселые, озорные чертики. Встреть я ее где-нибудь в другом месте и подумала бы, что это весьма приятная домохозяйка лет пятидесяти-шестидесяти, увлекающаяся, скажем, каким-нибудь вязанием или садоводством. Одним словом, она не вписывалась сюда. И оттого было еще интереснее, какова ее роль в предстоящем грандиозном спектакле под названием «Убью, умру, но заберу миллионы»?
– Но дедушка на этом не остановился. Он пошел дальше, – улыбаясь, продолжил Максим. – Он затеял гонку, в которой победителем может быть только один из трех. И ставки распределены! – он развел руками в стороны. – Наш любимый папочка ставит на Мира. Уверен, у вас двоих уже есть план, – Максим поочерёдно посмотрел на каждого из них. – Все потому, что папа считает, что бесхребетным и бестолковым младшим сыном будет проще всего вертеть и управлять. Ведь его самого в гонку даже не включили, – улыбнулся Максим.
И улыбка эта вышла настолько пугающей, насколько была еще и до жути странной. В ней было и злорадство, и счастье, и гнев одновременно. По всей видимости, у Макса накопилось очень много обид на своего родителя и отпускать он их не спешил, если вообще собрался.
– Ах, ты, неблагодарный щенок! Нужно было отправить тебя…
– Женечка, не надо, – быстро пресекла его супруга, качая головой.
– Папе всегда одинаково тяжело было воспринимать, как критику, так и правду, – усмехнулся мой супруг. – Но идем дальше. Ольга, уверена, не разделяет мнение своего дражайшего мужа. Она поставит на Михаила. Своих сыновей она, надо отдать должное, любит одинаково сильно, но в приоритете всегда был и будет Миша. Просто потому, что в отличие от Мира у него в голове есть небольшой, но намек на какое-то подобие человеческого мозга. Если кто-то и сможет обойти меня, то это он. Ну, а что же я, спросите вы? – Максим сделал небольшой глоток шампанского, так, будто уже был победителем. – А я скажу следующее. У меня есть жена. У меня есть ребенок, которого я уже сейчас усыновляю официально. Более того, моя прекрасная супруга ждет нашего совместного ребенка, и в отличие от некоторых, я никогда в жизни не буду разделять этих детей на «своих» и «чужих». – Макс притянул меня к себе и легонько, почти невесомо поцеловал в губы. Буквально мазнул своими устами по моим, но отчего-то сердце зашлось в какой-то быстрой пляске. Хотя, наверное, это было больше от шока из-за выдуманной беременности.
Хоть бы со мной обсудил, боюсь, что я могла выдать себя ошарашенным взглядом. Что он вообще творил-то?!
– Ты не посмеешь! Я урою тебя! – Михаил снова взбесился и, казалось, собирался напасть на старшего брата, но на этот раз его присек дед. Одним лишь резким движением руки.
– Продолжай, – Павел Лаврентьевич кивнул Максу.
– У меня есть еще кое-что. На твоем почтовом ящике, дедушка, есть письмо от меня. Там документы и все, что доказывает то, что свой первый миллион я заработал еще десять лет назад.
Все замерли, застыли, подобно восковым изваяниям.
Черт, да что же это было такое? О чем еще Максим умолчал? Почему я не знала о таком количестве важной информации? Он не доверял мне? Вел какую-то свою игру, сделав при этом меня своей разменной монетой? Забыл сказать впопыхах? Банально не успел? Что я должна думать на счет всего этого?!
– Не может быть… – Первым нарушил оглушительную тишину Михаил.
– Я всегда мог рассчитывать только на себя, поэтому учился, работал, не жалея сил. За меня никто и никогда не стоял горой, поэтому пришлось быстро взрослеть и понять, что, если хочешь что-то получить, то нужно много трудиться. В отличие от своих братьев, я никогда не получал дорогих подарков, учеба в университете мне никто не проплачивал. Я даже на карманные расходы перестал просить у родителей сразу, как мне исполнилось восемнадцать. Здесь, конечно, не стоит умолять заслуг Ольги, которая много и часто возмущалась по этому поводу. Но, в любом случае, к двадцати пяти у меня уже были деньги, о которых я говорю. Дед, проверь все, я не смогу тебя обмануть, особенно, когда дело касается денег и бизнеса, мы все это знаем.
– Но… в таком случае… – Мирослав впервые за весь вечер подал голос. Он весь подобрался, и теперь смотрел на старшего брата с каким-то ужасом в глазах. – Но у меня тоже есть невеста, мы собирались пожениться на этой неделе!
– В таком случае, выходит, что мне осталось построить только дом. Собственными руками. И, знаете, что? Я даже дерево посажу, – улыбнулся Максим. В какой-то момент мне
