И дверью хлопнула случайно, когда садилась. Джон недобро поглядывал на нее, но промолчал, тронувшись в путь.
Интерьер этой машины не такой роскошный и футуристичный, как в «Бугатти», даже показался излишне простым. Но тем не менее, Джон все равно органично смотрелся за рулем. У него был свой особенный стиль вождения. Размеренный, уверенный, неторопливый. Но при необходимости мог резко собраться, свернуть или кого-то подрезать, а затем снова плавно мчаться вперед.
Да и в городе он ориентировался очень уж хорошо, не пользуясь навигатором, чем вызвал ее любопытство.
— Ты же из Лос-Анджелеса. Откуда знаешь Нью-Йорк?
— Не совсем, — он не согласился. — Я работал в Лос-Анджелесе. Сам я из Нью-Йорка. Родился и вырос здесь.
— А твоя семья?
— Не слишком ли много вопросов? — Джон наклонил голову и, поглядывая то на дорогу, то на нее, улыбнулся. — Еще скажи, что понравился.
— Даже если и так? — ей, конечно, хотелось зажмуриться и спрятаться из-за своего неспокойного языка. Но сказанного не вернуть. Однако его реакция ее удивила. Он вмиг посерьезнел, немного помолчал, снизил скорость перед светофором и остановился.
— Я точно не тот, кто тебе нужен, Нэтти, — тихо сказал он.
И он говорил абсолютную правду.
Они принадлежали разным мирам, хотя с виду казалось, что у них общий круг знакомств.
На деле Джон погряз в делах своего отца так глубоко, что не знал, возможно ли выбраться из этой трясины. Связь с женщиной-агентом противоречила бы всему его жизненному укладу. Они из параллельных вселенных, которые пересекались в очень редких случаях, вроде сегодняшней встречи.
— А с чего ты решил, что я чего-то жду? — Натали недоуменно подняла свои темные брови, смешно сморщив лоб. — Ты мне нравишься, как человек. Это же нас не обязывает строить отношения?
Говорила слишком легко и непринужденно. Как будто связь с ним для нее что-то сверхъестественное и невыполнимое. Это его немного задело. Куда проще, когда она себя ведет, как ежик-колючка.
Он растерялся. Долго подбирал слова, чтобы съязвить ей что-нибудь в ответ. Но в голову так ничего и не пришло, а он уже подъехал к месту назначения.
— Оставайся в машине, — скомандовал он.
Натали как бы и не горела желанием высовываться, ведь он привез ее в один из самых злополучных районов Бруклина — Браунсвилл. Но и оставаться вечером одной в дорогой машине посреди улицы — такая себе перспектива.
— Не-а, — запротестовала Натали. — Вместе. Договор. Забыл?
Что-то она начала страдать косноязычием в присутствии этого верзилы.
Джон закатил глаза и тяжело вздохнул, недовольный тем, что сейчас придется спорить.
— Тебе там абсолютно нечего делать. Опасно, — привел он аргумент.
— Я в курсе, — судя по лицу Натали — убеждать ее все равно, что рукой торнадо ловить.
Она вытащила пистолет из-под куртки и с улыбкой отъявленного маньяка показала свой способ защиты.
— Не забыли, что я федеральный агент, мистер Ноулз?
— Табельный? — он с опаской взглянул на оружие в ее руке. Серебристый «Кольт» сорок пятого калибра не тянул на стандартный «Смит и Вессон», пользовавшийся поплярностью у агентов.
— Я что, похожа на идиотку?
— Я не знаю. И да, и нет. Пока еще не понял.
Джон сделал внезапное открытие, что ему нравились перепалки с Натали. Да и женщина, надо признать, необычная.
Он продемонстрировал ей свой пистолет в ответ, веселясь от ее шока.
— Мне нужен водитель, — объяснил Джон. — Подожди меня за рулем и будь готова сорваться с места.
К его удивлению это сработало и она послушалась.
Заглянул в ее серебристые сосредоточенные глаза, проклиная себя, на чем свет стоит.
Зачем он ее с собой взял? Правильно. Боялся, что она начнет следствие против него. Она должна стать соучастницей. Что ж, посмотрим, Натали Лагранж, как далеко ты способна зайти.
Джон вышел из машины, Натали переползла на водительское кресло изнутри. Не хотела светиться? Интересно. Они смотрели друг на друга сквозь боковое стекло. Чужие люди, внезапно оказавшиеся на одной стороне. Он заставил себя отвернуться и отправиться в невысокое кирпичное здание. Уже стемнело, на улице ни души. Да и нужно быть откровенным самоубийцей, чтобы прогуливаться здесь перед сном.
Сюда они приехали не просто так. Догадывался, кто подстроил похищение Мишель. Его сводный брат. Безумный психопат и любимец их общего отца. Джон вечно разгребал последствия за братцем, зарабатывал деньги для семьи, решал все сложные дела. Но Чезу, в отличие от Джона, всегда все сходило с рук.
Натали ошибочно предположила, что Мишель похитили из-за излишней осведомленности о делах сенатора. Нет, все не так. Просто она связалась с семьей Конте. Снова. Чез паталогически ненавидел Алекса Конте, и тут надо же, такой удобный способ его уничтожить. Похитить беременную невесту. Вдобавок прекрасная возможность в очередной раз задеть Джона. Чертов придурок, все время дергал его за открытые раны, в ожидании, когда же терпение старшего брата иссякнет.
Четыре года назад Джон запретил кому-либо из членов семьи подходить к Мишель ближе, чем на сто метров. Договор прекратил свое действие, как только она перешагнула за порог дома Конте. А Алекс, вместо того, чтобы защитить девушку, оставил ее на попечении… кого… Натали? Господи, да той самой нужен опекун. Дерганая, нервная, того и гляди, сбежит, если близко подойдешь или дотронешься.
Джон постучал в низкую дверь, за которой слышалась громкая музыка. Охранник выше него самого, сходу узнал его и пустил внутрь.
Он прищурился, чтобы дать возможность глазам привыкнуть к ярким красно-зеленым прожекторам. Типичный притон, в котором с особым пристрастием играли в азартные игры и нюхали кокаин. Большой танцпол венчался полукруглой сценой с шестом. На нем крутилась стриптизерша с соблазнительными формами в белом латексном костюме.
Вокруг танцпола заполнены столики отдыхающими полицейскими, не потрудившимися даже снять форму, чиновниками, известными лицами. Натали бы здесь очень «понравилось». Хорошо, что удалось уговорить ее остаться в машине. Причем он переживал не за то, что она агент и могла впоследствии разделаться с этим притоном. Вовсе нет. Он беспокоился о ее душевном состоянии. А еще не хотел, чтобы она видела другую его жизнь. Как же она пошатнула его эмоционально. Давненько не чувствовал себя таким уязвимым. Одну женщину нужно спасать, а за другой следить. Отличная суббота!
Один из полицейских потащил упирающуюся девушку в коротких шортах и топе вверх по широкой лестнице. Ей, наверное, и двадцати еще не было.
— Девушка не хочет тебя, Джим, — гоготнул один из охранников. Взбесившись от издевательств и насмешек, полицейский, здоровый пузатый боров, ударил ее по лицу и потащил за короткие черные волосы. Она больше не отпиралась
Джон испытывал жгучий стыд.
Так хотелось разнести здесь все к чертовой матери.
Но в данный момент у него есть дела поважнее. Еще он оставил в своей машине женщину, которая обязательно ввяжется во что-нибудь, если он не поторопится.
Он поднялся по лестнице, обойдя полицейского, вовсю насиловавшего проститутку прямо на ступенях.
— Змей! — его окликнул один из приятелей и соучастников Чеза. — Как тебе наш новый клуб?
— Где Чез? — спросил Джон и навис над невысоким и худым Стью. Наркотики со временем иссушили его.
— Эй, дружище, я не при делах, — тот поднял руки вверх и попятился, но Джон схватил его за горло и припечатал к стене с облупившейся краской.
— Я тебе не друг. И не смей так со мной разговаривать, — пригрозил он. — Еще раз спрашиваю, где Чез?
Стью не мог дышать. Похлопал по руке Джона в агонии.
Он отпустил его и дал откашляться.
— Он там с резвой девчонкой. Подожди, а? — в полусогнутом положении попросил наркоша. Надо же, чуть не задохнулся, а сохранял преданность Чезу.
— Последний шанс даю, — Джону даже оружие не нужно, чтобы прикончить его. Голыми руками придушит или шею свернет. Стью, верно оценив свои возможности, махнул рукой через две двери. Чез там.
