в горле пересохло, и хрипотца в голосе выдаёт меня с потрохами. – Нервные клетки не восстанавливаются, а в твоём возрасте и подавно.
– Иди к себе, Лера, – спокойно, даже с подобием улыбки на лице, произносит он.
– А то что? – усмехаюсь я, вздёрнув голову ещё выше.
– А то… – наклоняется так близко, что наши губы оказываются в миллиметре друг от друга. От этой близости дыхание перехватывает, а сердце нервно бьётся в груди.
Глаза Руслана покрываются чёрной дымкой, зрачки расширяются, а шумное дыхание делает его похожим на готового к прыжку быка. Я с трудом, но выдерживаю его взгляд, и жду, чем он мне на этот раз угрожать будет. Но пауза затягивается, а у меня уже шея болит от того, как высоко мне приходится задирать голову.
– Иди в свою комнату, Лера, – низким и хриплым голосом говорит он.
– Не указывай мне, что делать! Ты мне никто, – шиплю ему в ответ и наблюдаю, как начинают трепетать его ноздри, как судорожно поднимается и опускается его грудь. Вот-вот, и меня ударят.
– Ты когда-нибудь договоришься. Не думай, что моё терпение резиновое, – вопреки его реакции, говорит он спокойным тоном, только глаза выдают истинное состояние.
– Да ты камень, такой же бесчувственный и твёрдый, – ляпнула, не подумав, и тут же прикусила себе язык.
Руслан хмыкает, правильно поняв мою фразу, пока я проклинаю себя за длинный язык.
– Где Лиза? – спрашиваю, решив сменить тему и не акцентировать внимание на своём замечании про его тело.
– Там, где её место, и не лезь в это, – с раздражением в голосе отвечает он.
– Она моя подруга, – в сердцах бросаю я и топаю ногой.
– Не. Лезь! – рычит он, наклонившись ещё ближе и обдавая моё лицо горячим дыханием.
– Знаешь, что? – начинаю я, но вдруг чувствую, как по моим ногам что-то сползает, и, отвлёкшись, опускаю взгляд туда. И моментально краснею как свежесваренный рак.
У моих ног расстелено полотенце, а Руслан стоит в чём мать родила. Как у меня кровь закипела, а щёки стали гореть, когда взгляд упал на… его детородный орган, я и говорить не хочу. Мне вдруг захотелось испариться в воздухе или провалиться сквозь землю. Но вместо того, чтобы отойти от него или убежать в свою комнату, я стою и пялюсь во все глаза на толстый, с выпуклыми венами и багровой головкой член.
– И не стыдно? – хриплый шёпот, и горячее дыхание касается моего уха, и я, вздрогнув, поднимаю взгляд на Руслана.
Хочется съязвить в ответ, но язык прилипает к нёбу, а в горле застревает ком. Нахожу силы только на то, чтобы сделать шаг назад, и не опускать глаза вниз, а для этого приходится часто моргать и одёргивать себя.
Сглотнув образовавшуюся во рту слюну, я максимально обхожу Руслана и пулей вылетаю из кухни, слыша за спиной его громкую усмешку. А добравшись до своей комнаты, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной, пытаясь выровнять дыхание.
Никогда не думала, что увидев член, я потеряю дар речи. Нет, я видела, конечно, в фильмах для взрослых. Интересно было, и я взглянула одним глазком. Ну, может, не одним, но вживую я увидела его первый раз!
Арс часто намекает перейти уже к горизонтальному положению, но я не готова. Он мне нравится, но пока не настолько, чтобы отдать ему свою девственность. Хочется красиво, романтично – лепестки роз на белых простынях, ароматические свечи и приятная музыка. А Арс пока только тискает меня в своей модной машине, то и дело протягивая мою руку к своему паху. Я понимаю, что для парней его возраста секс в машине – обычное дело, и даже крутость какая-то, но не для меня. Я не девушка, склеенная в клубе для того, чтобы поиметь в тачке, пусть она хоть сто раз модной будет.
За дверью раздаются тяжёлые шаги, и я задерживаю дыхание, прислушиваясь к ним. На секунду по ту сторону становится тихо, и я всем своим нутром чувствую, что Руслан стоит под моей дверью. Сердце делает кульбит и беспокойно бьётся. В этот момент я разделяюсь на две части: одна хочет снова взглянуть на этот мешок тестостерона, а вторая желает никогда ему на глаза больше не попадаться. И я даже вспоминать не хочу, как рот наполнился слюной, а низ живота приятно покалывало, когда он стоял передо мной, как бог, спустившийся с олимпа.
Нет! Я его ненавижу! Всё!
Шаги возобновляются и постепенно становятся почти неслышными. А когда раздаётся хлопок двери, я выдыхаю и плетусь к кровати, где без сил падаю на мягкую постель. Где-то вибрирует телефон, но я даже не дёргаюсь посмотреть, кто там. Скорее всего, это Арс, и он будет уговаривать меня поехать с ним на очередную вечеринку. Не хочется, сегодня так точно.
Спрятавшись под одеялом, я закрываю глаза, но уснуть не получается. Перед моим взором так и стоит обнажённый мужчина и криво усмехается, словно издевается надо мной одним только взглядом. Внезапно в голову приходит осознание, что сейчас он наверняка между ног моей матери, и от этого становится противно и неприятно. В груди и вовсе что-то колет, и мне очень не хочется, чтобы эти уколы были тем, о чём я в первую же очередь подумала.
“Он отморозок, которому плевать на мнения чужих людей. Всё, на что он способен – это приказывать и указывать людям на их место. Альфонс, спустившийся с билбордов с рекламой фитнес-центров, которому нужны деньги покойного мужа мамы”, – мысленно повторяю, пытаясь не дать волю эмоциям и изменить мнение об этом мужчине.
Но, кажется, поздно я одумалась. В этом я совсем скоро смогу убедиться.
Лера
По ушным перепонкам бьёт громкий бит, перед глазами мигают разноцветные блики, а во мне уже несколько коктейлей. Тело расслаблено, а голова, словно чугунная. Мозг безжалостно подкидывает мне картинки голого жениха моей матери, то и дело заставляя щёки гореть.
Я так стараюсь не пересекаться с Русланом, избегать его за завтраком и не выходить вечерами из комнаты, но мы живём в одном доме, и это почти невозможно. После той ночи я не могу ему язвить, не получается огрызаться. Вижу его, и каждый раз он словно стоит передо мной голый.
Такие смешанные чувства, что сама теряюсь. Ненавижу его ещё больше и всем своим видом показываю ему это. Игнорирую, не отвечаю на его вопросы, не поддерживаю разговор, когда вынуждена сидеть с ним и мамой за одним столом. Делаю
