взгляд на дочку – малышка внимательно смотрит на потолочные светильники и сучит ножками. Роксана отворачивается, очевидно, не желая меня смущать и вытирает столешницы губкой для посуды.
Правильно. Потому что я ем, как изголодавшийся мужик – жадно и некрасиво.
– Данил, я могу уйти в условленное время? – оборачивается Рокси через несколько минут. – Или ты собирался… продлевать мое время.
– Что-то случилось?
– Нет. Но у меня есть… личная жизнь. Уточняю, чтобы предупредить своего мужчину.
Что?! Похоже, изумление безошибочно застывает на моем лице. Как? А впрочем, почему у нее не может быть личной жизни? У меня же есть жена, ребенок, а Рокси… Черт, вдруг ее парень – это кто-то засланный? Сколько она с ним встречается? Кто он? Почему я не проверил информацию раньше? Может, он представляет опасность?
– И ты молчала? Рокси, говори, как его зовут? Как ты могда не сказать об этом сразу? Сейчас, когда Салима выпустили, и он со дня на день сюда заявится?
– Или не заявится. Ты думаешь, у него нет других забот, кроме как нас убивать? – Рокси складывает руки на груди.
– Нет. Я – причина его провала. Я – причина гибели почти сотни его людей. И, наконец, я – причина его ареста и заключения. Я враг номер один, так понятнее?
– Тогда забирай семью и сваливай за границу! Чего ты ждешь?
– У меня есть сын. И жена болеет. Так понятнее? – сам не замечаю, как поднимаюсь из-за стола и грозно нависаю над Роксаной. Как она посмела скрыть близкого человека из своего окружения?
– Имя, Роксана. Мне нужно имя твоего мужчины.
– Иди к черту, Абу-Таир!
Роксана.
– Мне нужно имя твоего мужчины!
Узнаю Абу-Таира – вспыльчивого, импульсивного, страстного… Кажется, у него даже ноздри раздуваются. Того гляди повалит пар!
– Иди к черту, Абу-Таир! Моя личная жизнь не твоя забота! – парирую в ответ, забирая со стола пустые тарелки.
– Согласен, не моя. Но сейчас другая ситуация, Рокс. Я ежесекундно думаю, как нас всех защитить, – тягостно вздыхает он. – Салим может сюда заявиться, а может и забить на все, ты права. Но я не из тех, кто гадает. Я должен быть готовым ко всему.
– А ты не думай. Увози девочку и больную супругу за границу, там и медицина лучше, – задыхаюсь от возмущения. Ну зачем он ко мне лезет? Топчется в душе грязными сапогами? – Я жила как-то без тебя, проживу и сейчас.
– А как же Ярик? – хрипло добавляет Данил. Кидает в меня беспомощный взгляд, пожалуй, таким он на меня еще не смотрел. – Я познакомился с сыном, поговорил…
Интересно… О чем это он поговорил с моим несмышлёнышем? Наверняка нахмурился, состроил умное лицо и что-то многозначительно бубнил? Данил словно угадывает мои невысказанные слова добавляя:
– Я ужасный отец. Я говорил с ним, как со взрослым, Рокси. Потому что ни черта не знаю, как говорить с детьми. Но я хочу… Хочу быть хорошим отцом для своих детей. Хочу, чтобы Сашенька гордилась мной и считала супергероем. И чтобы Ярик… Знал, что его папа не трус и не…
– Сашенька? – невольно улыбаюсь, переводя взгляд на малышку.
– Да, Рокс, я ее так назвал. Александра Апраксина.
– Я даже понимаю почему? Наверняка из вредности, Абу-Таир. Специально не захотел называть девочку именем, которое придумала я. Угадала?
– Ты слишком много о себе думаешь, Рокси, – обрывает Таир, расхаживая по кухне.
Какие мы грозные, куда там! Я давно изучила твои повадки, воин! Разложила тебя по молекулам и забралась в душу, узнав твои сильные и слабые стороны. И все для того, чтобы предать и… влюбиться.
– Да понятно, – поднимаюсь с места, намереваясь уйти. Рабочий день закончился, мне пора домой, к маме и сыну. – Пойду я. Спокойной вам ночи. Одень Сашеньку потеплее и положи спать с собой.
– Стоять, Рокси. Говори имя своего… Или ты все придумала? – Данил сощуривает глаза.
– По-твоему, со мной нельзя встречаться? Что значит придумала? Я урод, Данил? Или… Или… Немощная, кривая, тупая…
Не думала, что сорвусь. Слечу с катушек, выказав ему слабость. Откуда у него вообще такие мысли?
– Извини, Рокси. Я совсем не это хотел сказать. Прости, я был неправ. Боже мой… Мне правда очень жаль, если я тебя задел.
– Его зовут Алексей Каретников, – сухо произношу я. – Алексей Михайлович Каретников. Ему двадцать девять лет, он врач-хирург в отделении, где я работаю. Работала… Сейчас я в отпуске без содержания.
– Понимаю, работа няней более высокооплачиваемая. Я проверю этого… Алексея. Вы… давно встречаетесь, Рокси?
– А тебе зачем?
Саша начинает капризничать и сучить ножками. Подхватываю малышку на руки и прижимаю к груди. Как же тяжело, больно и гадко… Отвечать на въедливые вопросы Данила, выдерживать его пристальный, подозрительный взгляд. Как он смеет лезть в душу?
– Рокси, ответь, пожалуйста, – взмаливается он, подходя ближе. Вскидывает черный взгляд, заставляя поежиться.
– Не так давно. Алексей хороший парень. Он…
– Рокси, тебе ли не знать, как могут выглядеть хорошие парни? Как и девушки, впрочем… – хмыкает он. А это уже камушек в мой огород, понимаю…
– Держи малышку, Данил. А я сегодня в кино иду. Хочешь, проверяй моего парня, если тебе так хочется.
– Проверю, не сомневайся, – кисло протягивает он, нехотя забирая Сашеньку из моих рук.
Спешно одеваюсь, желая поскорее избавиться от общества Данила. Выхожу под темное небо, непрерывно сыплющее колкими снежинками, и бреду к автобусной остановке. Я не соврала Данилу… Алексей давно проявлял ко мне интерес, но я делала вид, что не замечаю знаков внимания. И от приглашений на свидание отказывалась, мотивируя занятостью, маскируя под нее чудовищный страх перед отношениями… Я боялась ошибиться. Причинить себе новую боль. Уж я-то знала, как это – рвать из сердца укоренившиеся там чувства. Так почему сейчас согласилась, спросите вы? Только из-за Таира? Да, черт возьми! Из-за него… Потому что не могу видеть его дом, его ребенка, его жену на фотографиях… Видеть, как он устроился в жизни в то время, когда я пашу как лошадь, чтобы прокормить пожилую маму и сына. Кто-то скажет, что я завистливая дрянь, не отпускающая прошлое. Может, он будет прав, не спорю и не оправдываюсь. Данил сумел встать на ноги, а я нет… Так и осталась в должности обслуживающего персонала, бегающего на побегушках. Он молодец и… Да, я ему завидую. Фух… Выговорилась, и стало легче. Психолог, готовящий нас к заданию, советовал высказывать свои чувства невидимому собеседнику. Так я делала все эти годы, пытаясь пережить то, что со мной случилось…
Автобус довозит меня до кинотеатра «Октябрь». Прыгаю со ступеньки в грязную
