старательно от меня открещивался последние десять лет, что не заметил, как остался один. Мама не в счет, ее тоже считай, что нет. И я рад тому, что, умирая, ты будешь сидеть один в комнате и сожалеть о том, что, убиваясь от потери одного сына, потерял в итоге и второго.
Он срывается вперед и бьет кулаком мне в лицо. Хватает за лацканы пиджака в ярости, но молчит. Отрываю его руки от себя и сев в машину уезжаю.
Утром меня будит звонок моего помощника и я, кое-как разлепив глаза отвечаю:
– Да, Костя.
– Доброе утро, Станислав Григорьевич. Готов отчет по клиникам.
– Скоро буду в офисе прочту. Свяжись пока что с ними, узнай в какой минимальный срок они смогут принять девочку.
– Хорошо.
Нехотя встаю и ступаю на беговую дорожку. Сегодня не хочу выходить и бегать в парке.
Пока кофемашина готовит утреннюю порцию кофеина я включаю новости и начинаю недолгую пробежку.
Дальше все по плану: душ, перекус и получасовые пробки.
На работе все спокойно. Просматриваю и выбираю две клиники из тех, что приготовил на выбор Костя.
– Свяжись с Германией и Израилем, прошерсти отзывы. Только не от сети, а реальные, – даю ему указания.
– Сделаю. О готовности, Германия готова уже послезавтра начать все подготовки. Израиль сегодня. Сначала будут разные диагностики и анализы, а уже после операция.
– Понял, спасибо. Работай.
К обеду у меня на руках были все документы Ани из больницы, где она наблюдалась и все счета за этот год.
– Охренеть просто. Не удивительно, что они накопить не смогли.
Вместо обеда, вникнув в суть написанного лишь частично, даю поручения готовить самолет и все для отлета сегодня. Больше ждать нельзя. Собираюсь и еду к Алисе. Хотя по факту мог бы и позвонить ей, но…
Стою в том же дворе наблюдая, как ее дедушка ходит с выцветшей и весьма старой коляской туда обратно. Хочется подойти и поздороваться, но отчего-то не хватает смелости. Вскоре он уходит, и я вылезаю из машины. Уверен, он скажет ей что я снова тут.
– Да, Костя.
– Я бы посоветовал Германию. Хотя отзывы разнятся. Будет немного дешевле и чуть дольше реабилитация…
– Нет. В Израиль отправим ее. Так что организовывай там все.
– Но зачем? Я думал…
– А я сказал, что Израиль. Завтра чтобы все было готово. Я готовлю самолет через несколько часов. Германия отпала, потому что там менее квалифицированный врач. А мне нужен лучший результат. Все.
Только сбрасываю трубку и слышу ее позади. Значит подслушивала. Мимолетно улыбаюсь, забрасывая подальше эти эмоции.
Предупреждаю Алису о времени и уезжаю. Правда уже скоро возвращаюсь вновь. Не мог не приехать.
Вижу, как родные любя роняют слезы провожая Аню. А потом она смотрит на меня и оставшись одна направляется в мою сторону, впрочем, как и я к ней.
Я не планировал новой встречи так скоро. По факту мог просто забирать ее на вечер и все. Но… Видимо не хотел, раз приготовил уже план и был готов его осуществлять.
Она шла медленно, словно раздумывала на каждым своим шагом, а я только смотрел, пока мы не остановились напротив друг друга.
– Стас, – первой начала девушка, чуть осипшим голосом, – то, что ты сделал для Ани… для… Это… Я тебе очень благодарна. Это бесценно, – выдает сбивчиво, но после усмехается. – Хотя, это имеет конечно свою цену, и я помню про то, что должна сделать. Ты не думай я не пытаюсь улизнуть или… – прокашливается чуть сморщившись, словно ей больно, но продолжает стоять на месте, подняв голову и смотря в мои глаза.
– Алиса… – не знаю, что хотел сказать, но она мне не дала этого сделать, перебив.
– Я просто хочу сказать, что готова к этой игре. Ты ведь за этим приехал? Напомнить мне о моих обязанностях? Давай, я слушаю.
Снова превращается в «большую» девочку разговаривая задрав свой носик. Ладно.
– Приехал я не за этим, но раз ты заговорила, то скорее всего завтра, или на днях, тебя заберет мой водитель. Думаю, вещи можешь не брать, купишь необходимое сразу же.
– То есть… Я не поняла, куда заберет? – хлопает ресницами, округлив глаза.
– А ты решила, что все поверят в то, что моя невеста живет… тут? – обвожу глазами подобие жилья.
Задеваю ее, но она сама не оставляет выбора, выбирая тон.
– А, ну да. Конечно. А когда они узнают, кто я такая, решат, что принц спустился на сотни уровней вниз, к одной единственной. Прямо герой.
– Алиса, – подхожу к ней и предостерегающе сдвигаю брови изображая злость.
Хотя мне было смешно от того, как она храбрилась. В ней всегда была эта черта.
– Соглашусь на этот переезд, как только Аня окажется в Израиле.
Запрокинув голову, смеюсь. Ну что за девчонка.
– Ты сейчас серьезно, Алис?
– Конечно. Не поеду, пока сестра не будет там.
Встаю еще на пол шага ближе и почти шепотом проговариваю на ухо:
– Завтра, окажешься в моем доме, – разворачиваюсь и сунув одну руку в карман брюк ухожу, слыша, как она пыхтит злясь. Понимает ведь, что так или иначе придется сделать как я сказал. Потому что Аня уже сегодня в полночь будет в Израиле.
Если я и шла сказать ему «спасибо». То очень сильно пожалела о своем порыве. Вот зачем приехал? Поиздеваться снова? Показать кто тут всему голова, якобы я этого не поняла еще?
Нет, я благодарна. Это правда, но ведь мог и по нормальному как-то. Нет же, снова выпятил свое «Я».
Бесит.
Стою смотрю ему в спину желая произнести еще немного фраз в дорогу, но благоразумно молчу, в знак признательности. Я же понимаю, что мы объективно не смогли бы собрать столько денег и организовать как это сделал он, за пару дней.
Понуро опускаю голову и ступаю домой.
Остается одна надежда, что он не будет жить с нами. Иначе… иначе это будет катастрофой для моего сердца.
Стоп! А к себе домой – это куда. Надеюсь, не в родной дом. Видеть его неадекватного отца и мать, которая во мне так разочаровалась. Кажется, вся боль меня ждет впереди.
Звоню старшей смены, чтобы убрать меня с нее. Думаю, мне вообще пора перестать пахать как лошадь.
На пособие для Кати, на зарплату из магазина я вполне могу жить с мамой, дедом и Аней. Сомневаюсь, что Стас заберет все наши оставшиеся деньги с квартиры. Там сумма немаленькая, но в сравнении с той,
