не знаю… Чем там обычно занимаются ребята в двадцать два? Пиццу развозят? На автомойке подрабатывают?
Конечно, тот факт, что мы с ним повстречались в одном из самых дорогих питерских отелей, должен был меня насторожить, но я как-то не стала заострять на этом внимание. В конце концов, Богдан мог быть сыном богатых родителей или, скажем, айтишником… Я слышала, они сейчас неплохо зарабатывают.
Но шоу-бизнес?! Это, честно говоря, из ряда вон! Просто в голове не укладывается!
— То есть он знаменит? — подытоживаю я свои молчаливые рассуждения.
Значит, это за ним, а не за мной охотились те коварные журналюги! Они как-то вызнали, что Богдан остановился в этом отеле, вот и поджидали его у входа! А я-то наивно решила, что вся эта заварушка из-за моей нескромной персоны.
— Конечно, знаменит! Не то слово! — усмехается Эдик. — Карин, а как так вышло, что вы с ним тесно общались, но ты при этом ты понятия не имеешь, кто он такой?
— Ой, это долгая история, — вздыхаю я.
Прямо сейчас у меня нет сил придумывать какие-то благозвучные версии нашего с Богданом знакомства. По правде говоря, я вообще не предполагала, что мне придется это с кем-либо обсуждать. Думала, уеду в Москву, а моя интрижка останется в Питере — так и распрощаемся. Но злодейка-судьба распорядилась иначе.
— Эти снимки надо убрать, Эдик. Срочно, — собравшись с мыслями, говорю я.
— Ты думаешь, я не пытался, Кариночка? — агент иронично вздергивает брови. — Да я все утро с ними на телефоне, они вообще ни в какую!
— Ну, что ты в самом деле?! — раздражаюсь я. — Денег предложи!
— Предлагал, им этот материал дороже, — качает головой Эдик. — Они его сейчас выпустят, и новость за считанные минуты по Интернету разлетится. Просмотры, ажиотаж — все у них. А что? Молодежь, знаешь, как этого Ткача любит? Прямо кипятком на концертах писает! Так что новость о его девушке они точно мимо ушей не пропустят.
— Какой еще девушке?! — от возмущения мне аж дышать нечем становится. — Ты че несешь, Эдик?! Я вообще-то замужем! А эти фотографии… Да на них даже лиц толком не видно! И вообще! Это же вмешательство в частную жизнь! Мы можем засудить этих репортеров? Можем, Эдик?
На меня накатывает такое сильное волнение, что я начинаю заикаться и дрожать. Вся эта ситуация из просто неприятной грозит превратиться в катастрофу, и я совершенно не знаю, что мне предпринять.
— Карина, мы в России, ау! — приятель щелкает перед моим лицом. — Засудить за вмешательство в частную жизнь? Ты серьезно?
— Эдик, — трясущимися пальцами я подпираю виски, — что делать-то будем?
— Знаешь, я думаю, они рассмотрят возможность удаления этих кадров в обмен на интервью, — после недолгого молчания, заявляет агент.
— Интервью? — я радостно вскидываю на него глаза. — Конечно, давай договоримся об интервью! Я с удовольствием его им дам, если они сожгут эти чертовы фотки!
— Да не ты им нужна, Карина! — Эдик машет на меня руками так, будто я сморозила несусветную глупость. — Богдан твой! С ним интервью организовать надо! У них же молодежное издание, канал на Ютубе свой… Не в обиду тебе будет сказано, но авторы социальной прозы их не интересуют.
С тяжелым вздохом я сутулюсь и роняю лицо в ладони. Ну почему? Почему их всех сопляков России я переспала именно с популярным рэпером? Ну что же это за закон подлости такой?
— Позвони его представителям, договорись об интервью, денег им заплати, — чувствуя внезапно навалившуюся усталость, говорю я. — Сделай, что угодно, лишь бы эти кадры не попали в сеть!
— Карин, у меня иногда складывается впечатление, что ты на другой планете живешь, — Эдик садится в кресло напротив. — Там же вся суть в том, что у Ткаченко и главной редакторши «Интро» пару лет назад случился конфликт. Об этом все паблики в социальных сетях писали. Чего-то они там не поделили, или кто-то кого-то обозвал — в подробности не вникал. Но с тех пор Ткач с ними наотрез сотрудничать отказывается. Почему я это знаю? Моя знакомая из «Интро» уже несколько месяцев пытается с ним об интервью договориться, и все никак. Вот я и подумал, если уломать паренька на сотрудничество, то, возможно, они и откажутся от идеи распространения этих фоток.
— Отлично! Осталось только уговорить Богдана дать интервью людям, с которыми он в ссоре! — саркастично восклицаю я. — И как ты собираешься это сделать?
— Я? — Эдик выпучивает глаза. — Кариночка, милая, не сочти за дерзость, но, думаю, моя роль на этом этапе заканчивается. Дальше давай сама. В конце концов, он твой знакомый, а не мой!
— Ты мой агент! — встаю на дыбы.
— Но не раб же, — обороняется Эдик. — А в чем, собственно, проблема? Позвони ему, обрисуй ситуацию… Или, думаешь, откажет?
— Я… Я не знаю! — в панике заламываю руки. — У меня даже нет его номера, понимаешь? Мы общались-то всего-ничего…
— Успокойся-успокойся, — приятель подскакивает ко мне и принимается ободряюще похлопывать по плечу. — Мы сейчас что-нибудь придумаем. Он же публичный человек, наверняка появляется на всяких светских мероприятиях…
— Он рэпер, а не художник! Какие светские мероприятия? — издаю горестный стон.
— Ну, значит, не светские, — суетится Эдик. — Ты давай, раньше времени не убивайся. Сейчас мы все выясним. Интернет нам в помощь.
Карина
После пятиминутного копошения в телефоне Эдик сообщает, что ближайшее выступление Богдана состоится через два дня в одном из многочисленных ночных клубов столицы. Название заведения мне ни о чем не говорит, но это, наверное, потому что я очень давно выпала из тусовочной жизни.
— Ну вот и все, дело в шляпе, — довольно потирает ладони приятель. — Тебе всего-то и нужно попасть к нему за кулисы и уговорить дать интервью для «Интро».
В голосе Эдика звучат нотки облегчения, будто все то, что он озвучил, — плевое дело. Однако я его настроений разделяю. Как по мне, поставленная задача отдает бредом сумасшедшего и поэтому изрядно меня страшит. В ней слишком много неизвестных, которых я не просто не понимаю, но и искренне не хочу понимать.
— Попасть за кулисы? — пребывая в глубочайшем шоке от происходящего, переспрашиваю я. — Как ты себе это представляешь? Мне что, пробиваться сквозь толпу его юных фанаток, работая локтями?
— Ну почему сразу локтями, Кариночка? — кривится Эдик. — Мы же цивилизованные люди. Я попробую договориться насчет прохода, используя свои связи. Думаю, не откажут.
— Господи, какой кошмар, — в изнеможении прикрываю веки и откидываюсь на спинку кресла.
Мне становится дурно от одной только мысли, что придется толкаться в прокуренном клубе среди пьяной
