(не)моё чудовище (СИ) - Деметра Фрост

- Конечно, баб Шур, спасибо.

Наклоняюсь, чтобы поцеловать пожилую женщину в щеку. Та принимает благодарность с радостью и удовольствием. И даже гладит меня по плечу. Потом разворачивается и уходит. По-старушечьи медленно, но все же бодро.

Удивился ли я, увидев Димку вусмерть пьяным в одном из захудалых домишек? Ни на йоту. Брезгливо морщусь, случайно толкнув стоящую на полу бутылку дешевой водяры, но еще больше - от невообразимого амбре спирта и некачественного табака. Горе-друзья даже не соизволили окна открыть, отчего воздух в комнате спертый и в плотной завесе дыма.

Ну пацан… Ну отгребет он у меня. Оставить бы его здесь. Да вот только примет это за науку? Зная парня, понимаю - нет, не примет. Поэтому принимаю решение, противное самому себе. Подхватываю Димку за шкирку и бросаю на плечо. Выдворяюсь на улицу, складирую пьяницу на коняку.

Я, блин, до самого вечера провозился, разыскивая подопечного по поселку. До самых сумерек. Из-за этого приходится возвращаться домой не через лес, а по дороге. Заблудиться тут, конечно, трудно, но чем черт не шутит. Лучше по проезженной тропке, чем по кочкам. В темноте гнедой ведь и оступиться может. А оно мне надо?

Расспросы по деревне свое дело сделали. Я не только исследовал все пути передвижения своего подопечного, но и узнал о новоприбывшей. Русоволосая малышка оказалась той самой наследницей Самойлова. И не школьницей и даже не студенткой, как я подумал. Девушке было почти тридцать и работала она в хорошо известной мне компании Воронцова. Местные назвали ее богачкой, но то и неудивительно - для них все москвичи, имеющие собственное жилье - богатеи. Ну и я, вообще-то, успел заметить на ней дизайнерские вещички. Не из свежей коллекции, разумеется, но оно и понятно. Все-таки наследница в деревню приехала, а не на показ мод.

Кстати, выбранный мною путь был еще тем хорош, что я аккурат мог пройти мимо участка Самойлова. Точнее говоря, уже Самойловой. Вероники Максимовны.

Благодаря безоблачной и звездной ночи даже я смог отметить небольшие, но изменения. Мусорных гор нет. Арматура, мятые ведра и прочие железяки сложены в аккуратную кучу около сарая. Нормальные, годные для растопки деревяшки и пни собраны подле. А на одной из грядок тлеет перегоревший костер. Наняла кого-то из местных? Или сама?

Кстати, в одном из окон горит свет. Если не ошибаюсь - это была спальня. Совру, если скажу, что мне стыдно за желание подглядеть за девчонкой. Мне никогда не бывает стыдно. А вот стройная фигурка, нарисовавшая через тюль, неожиданно увлекает соблазнительными формами.

Дикость какая-то.

Мельком увидел в магазине молодую женщину, принял за студентку, а теперь интересуюсь ее времяпрепровождением. И ведь не сказать, что секси. Красивая, да, и естественная такая. Одичал я, наверное, совсем. Вот и повелся на соблазнительную мордашку с невинным выражением.

И ведь нельзя сказать, что совсем ее не знаю. Хорошая память мгновенно подкинула обрывки разговоров с Виталием Самойловым, хотя, признаться, слушал я его всегда вполуха. Дед гордился своей внучкой. Признавал в ней свою, Самойловскую, породу. Сама поступила на бюджет, училась отлично, с боем пробивалась и работала как каторжная. Сама заработала на квартиру. Но в детстве была той еще оторвой. Гоняла собак с местными пацанами, играла с ними в партизан и индейцев, ураганом проносилась по юрьевским огородам. Я уже и забыл историю о том, как малолетняя компания под предводительством бойкой девчонки залезла в мой собственный яблоневый сад и как последней не повезло, ведь я аккурат оказался там, чтобы выкурить сигарету. Поймал ее, а наутро отыскал ее дом и все высказал деду. Высказал и выкинул из головы. Что мне эти почти дикие яблоки? Просто дело принципа - ну не мог я просто так отпустить замеченных воришек.

Сколько лет с тех пор прошло? 12-13? Ну, около того.

Теперь та самая мелкая воришка вернулась и почему-то влечет к себе.

Я аж улыбнулся и покачал головой собственным мыслям. Со стороны, наверное, я мог бы показаться настоящим маньяком. Причем неадекватным. Стою такой, бородатый бугай с конем под уздцы, а через седло перекинуто проспиртованное тело.

Мда уж… негоже это. Лучше пойду я подобру-поздорову, а то еще соседи заметят, слухи пойдут. Меня в Юрьево хоть и уважают, но деревенским только дай волю посплетничать. Мне-то что? А вот Самойловой хуже будет.

Хотя… Что это я? Ну не останется ли она здесь навсегда! Зачем ей менять Москву на провинцию? Это я, долбанутый, на старости лет к природе приобщился. А Самойлова еще молодая. Ей еще жить и карьеру строить.

- Пойдем, хороший мой, - шепчу я гнедому, потянув вожжи, - Домой, коник, Димку в чувство приводить.

Вытянув ноги перед камином, я рассеянно покачиваю бутылкой темного и пенного. После изнурительного дня приятная расслабленность наполняет тело, а щелканье горящих поленьев откликается не в ушах, а в самом сердце, вообще-то бездушном и холодном. Но что-тотакоебыло в сегодняшнем вечере. Что-то до странного волшебное и мистическое. Появление в поселке Самойловой удивительным образом освежило тоскливую атмосферу сонного села. Всколыхнуло тягучую бездеятельность, заставив деревенщин не только встрепенуться, но и меня развеяться. Наверное, давно у меня не было нормальной бабы. Чтобы и возрастом не девчонка, но и не старушенция. Чтобы не было налета вечной наигранности, но и дура мне тоже не нужна.

Вот было что-то в искренней реакции Самойловой на наше с ней столкновение. И во взгляде ее что-то такое… интересное. Вроде бы наивное, но то дело, наверное, в нереально больших глазах нежно-голубого цвета. Нос у нее вздернутый и подбородок упрямый. Явно девчонка с характером. Будь иначе, не получилась у нее ни карьера, ни квартира к 28 годам.

Однозначно, надо с ней поближе познакомиться. Оценить, так сказать товар во всей красе. И сделать это получится легко. Я фигура известная. Да и с дедом ее был знаком. Можно найти нужный рычажок.

Заявиться, например, с утра пораньше.

Познакомиться. Да яблок принести для наследницы.

То ли дело в усталости, то ли в сумеречных посиделках около костра, но спала я прекрасно. Без кошмаров и пробуждений. Снова встала раньше будильника, кайфанула в душе и долго расчесывала влажные пряди около открытого окна в гостиной, пока они не рассыпались по плечам пышной копной. Придирчиво осмотрела кончики и вздохнула - черед пару недель пора ровнять. Потом посмотрела на себя в большое зеркало,