Странный парень. И нужно, пожалуй, попросить у него паспорт и нормальный договор составить. Но уже потом.
Завтра или в выходные…
16
Юра
На следующий день он проснулся от восхитительного запаха, похожего на аромат жарящихся сырников. Вскочил с дивана, натянул спортивные штаны, которые захватил из своей съёмной квартиры для того, чтобы ходить по дому Сони, и сразу же пошёл на кухню — запах манил Юру за собой, как дудочка гамельнского крысолова детей.
Соня в тёмно-синих шортах и футболке стояла возле плиты и действительно что-то жарила. Юра заглянул ей через плечо и едва не подпрыгнул от радости: и правда сырники!
— Ты же говорила, что ешь на завтрак варёные яйца и бутерброды?.. — пробормотал он, и Соня слегка вздрогнула от неожиданности, оборачиваясь. — Извини…
— Ничего страшного, — вздохнула она, скользнув ровным взглядом по обнажённому торсу Юры. Майку он не надел и теперь чувствовал себя немного беззащитно. Лучше бы Соня смотрела на него с желанием, чем вот так — как на манекен какой-то. — Да я просто подумала, что тебе надо что-то посущественнее яиц, а мне не сложно. Кстати, если ты хочешь сегодня вечером не яичницу, надо в магазин сходить. Купи, что нужно, а сумму пополам поделим.
— А что нужно? — глупо спросил Юра. Мозги у него ещё продолжали спать, невзирая на вкусные запахи, и ему было трудно понять, о чём говорит Соня.
— Ну а что ты хочешь? — ответила она вопросом на вопрос, опять отворачиваясь к сковороде. — То и купи. Если нужно, сбрось мне предварительно список, я посмотрю и скажу, всё ли брать.
— У меня твоего телефона нет, — внезапно включился Юра. — Я как раз вчера об этом думал, когда ты ушла. Не смог найти гладильную доску и утюг, и спросить было не у кого.
— Да, точно, — кивнула Соня, ловко переворачивая сырники. Юра облизнулся, заметив, какая у них яркая поджаристая корочка. — Сейчас дам. Ты умывался уже? Садись тогда за стол.
— Нет, я… сейчас. Две минуты.
Ему понадобилось даже меньше — так торопился Юра скорее сесть за стол. Да и не хотел завтракать в одиночестве. Ему казалось, что если он задержится в ванной, то Соня всё быстро съест и уйдёт.
Но нет, когда Юра вышел, девушка ещё сидела за столом и ела сырники, запивая их кофе. Соня его не варила, а делала в кофемашине, и вкус у напитка был отличный, Юра заценил ещё накануне.
Посреди стола стояли сгущёнка, сметана и банка с вареньем, и Соня, кивнув на всё это, произнесла:
— Бери что хочешь, с чем больше нравится есть.
— Со всем, — признался Юра, садясь за стол, и сразу схватился за сгущёнку. — По очереди. А… почему ты работаешь в клининге?
Соня подняла глаза от своих сырников и посмотрела на Юру с удивлением:
— А почему нет?
— Просто. Не знаю. Как-то ты у меня не ассоциируешься с клинингом… С чем-то более интеллектуальным — да, но не с клинингом.
— Все профессии нужны, все профессии важны, — спокойно ответила Соня, возвращаясь к сырникам. Максимально нейтральный ответ, не дающий никакой информации…
— А где твои… не знаю, щётки, тряпки, химические средства? — решил всё же уточнить Юра. — Ты вчера без всего уходила.
— В офисе. Он тут недалеко, одна остановка на метро, и там рядом. Я заезжаю, беру все необходимые документы, вещи, химию, сажусь на такси и еду к клиенту.
— А такси…
— Его стоимость входит в стоимость договора. Но не все уборщицы безлошадные, есть и на своих машинах, им тогда расходы на бензин компенсируют. В общем, после окончания работы я заезжаю в офис, сдаю всё, в том числе средства для уборки, отдаю заполненный клиентом акт приёма работ и ухожу.
— Серьёзно… — пробормотал Юра. Его мама постоянно заказывала клининг, но он сроду не задумывался над тем, как это всё происходит. И женщины приходили убираться совсем другие, непохожие на Соню. И дело было не в национальности, а в чём-то другом, в каком-то внутреннем ощущении. Юра был абсолютно уверен, что клининг — не Сонино дело. Она занималась чем-то другим… пока не сломалась.
— Всё, — Соня отодвинула тарелку с чашкой, встала, и Юра поспешил сказать:
— Ты иди, я сам посуду помою. Так будет честно — ты готовила, я мою…
— Спасибо, — кивнула девушка и поспешила покинуть кухню. Минут через десять, когда Юра как раз возвращался в свою комнату после уборки, Соня уже шла к входной двери полностью одетая почти как накануне — в спортивный костюм, не сковывающий движения.
— До вечера, — сказала она Юре, толком не взглянув на него, и он зачем-то поинтересовался, сам не понимая, зачем это спрашивать, ещё и именно сейчас:
— Слушай, а что в той закрытой комнате? Или это кладовка?
Соня на мгновение замерла на месте, а затем быстро развернулась к Юре и немного резко сказала:
— Не кладовка. Пожалуйста, не ходи туда. Не нужно. Хорошо?
Он кивнул:
— Без проблем. Я просто подумал, что, если это ещё одна комната, я мог бы обитать в ней, а не в проходной, чтобы тебя не смущать.
— Ты меня не смущаешь. — Соня вновь отвернулась и принялась обуваться. — Да, кстати… Я вечером документы принесу, подпишем.
— Какие документы?
— На съём комнаты. И сразу после этого сможешь заплатить за месяц вперёд. Но новое жильё ищи обязательно, я договор только на три месяца сделаю, с обязательным условием выселения. Хорошо?
— Да, конечно, — вновь кивнул Юра, ощутив резкий приступ стыда. Никогда в жизни никого не обманывал, и вот — на тебе, третий день отрывается по полной программе…
17
Соня
Когда она на всех парах выскочила из подъезда, сердце отчего-то взволнованно стучало. Соня попыталась анализировать, по какой причине, но никак не могла сосредоточиться — мысли путались, разбегаясь в разные стороны, как перепуганные тараканы.
Комната Алисы надёжно заперта, нет причин волноваться.
Но вдруг Юра найдёт ключ? Тем более что Соня его не прячет — он висит на ключнице в коридоре.
Даже если найдёт, зачем ему им пользоваться? Хороший парень, не вор какой-нибудь. Сказала ведь — не заходить. Зачем ему нарушать запрет? Только из-за любопытства? Глупости.
А если нарушит, Соня его просто выгонит, и всё. И забудет! Вряд ли Юра этого не понимает.
Но вообще вряд ли он станет любопытничать. Непохож он на человека, который лезет грязными руками в чужие дела.
А на кого похож?
На юного и беспечного мальчишку, у которого гормоны играют, — вот на кого.
Однако Соня не могла не признать, что торс у парня красивый, рельефный такой. И волос почти нет. Так, совсем немного светлого пушка. И даже этим Юра напоминал ей мальчишку — безусого юнца, на которого и заглядываться-то стыдно.
Но Соня на пару мгновений всё же загляделась. Как на красивую скульптуру в музее, восхищающую своим телосложением и пропорциями, но не более того. Выйдешь из зала — и забудешь о ней.
Соня думала, что сможет забыть вот так и о Юре — погрузится в привычную работу, которая всегда выжимала её до донышка. Но отчего-то не смогла. Всё время вспоминалась то его улыбка, широкая, искренняя и обезоруживающая, то голая грудь с мягкой полупрозрачной дорожкой волос, уходящей за пояс спортивных штанов, то видео, на которых Юра увлечённо играл на гитаре, то сегодняшний тревожащий вопрос…
«А что в той закрытой комнате?»
Что? Действительно, что там?
Соня не смогла бы ответить на этот вопрос, даже если бы очень постаралась.
18
Юра
Начать день он решил с похода в магазин. Никакими списками беспокоить Соню не стал, просто купил, что пришло в голову: разные овощи, в том числе картошку; мясо, шампиньоны, зелень, сметану, яйца и сыр. Судя по умениям Сони, она точно сообразит, что из этого можно приготовить. А если какого-то ингредиента не хватит, можно и ещё раз в магазин сбегать, Юре не сложно.
Поколебавшись, он взял в супермаркете маленький торт на двоих, подумав, что можно и выпить чаю за знакомство. Алкоголь брать не стал, не зная, любит ли его Соня, а сам Юра с некоторых пор был равнодушен к спиртному. Так уж получилось, что как-то раз на праздновании дня рождения однокурсника Юра отравился вином. Не он один, а все, кто пил это вино, — человек пять, но легче ему от этого не было. Юре тогда казалось, что он умирает, пришлось даже в больнице полежать. С тех пор он если и пил, то исключительно крепкие и дорогие напитки, и только по великим праздникам вроде Дня Победы. В остальные дни предпочитал сок, чай или газировку. И ему интуитивно казалось, что Соня тоже не из любителей спиртного.
