5
КЭЛЛУМ
— Ты на вкус так чертовски хороша.
Я сказал ей в бедро. Она выгнулась вверх, ища мои губы снова для её киски. Я целовал её по одному бедру, по её холмику и вниз по другой стороне, а затем скользнул своим языком по её мокрой щели. Её стон подхлестнул меня. Большими пальцами я раздвинул её, как цветок, открывая для своего рта, и погрузил в неё свой язык, наслаждаясь тем, как её влагалище сжимало меня.
Её дыхание стало тяжелее, когда я сосредоточил свой язык на клиторе, двигая им быстрее и сильнее, время от времени останавливаясь, чтобы обвести тугой бутон и помучить её. Мне нравились её всхлипы и стоны, то, как она приподнималась, чтобы трахнуть моё лицо. Её сладкий, островатый сок покрыл мой подбородок, и я наслаждался этим, мне нравилось чувствовать её на себе, пока е стоны удовольствия ласкали мою кожу. Я наблюдал, как вздымаются её груди, когда она выгибается, напрягаясь всем телом во время оргазма, а я впитывал каждую каплю.
— Пожалуйста, — захныкала она. — Пожалуйста, Кэллум.
— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — я приподнялся между её стройных бёдер и сжал свой ноющий член, потирая его вверх и вниз по её щели, покрывая себя её соками. — Ты готова к тому, чтобы я наполнил эту мокрую пизду своим членом?
— Боже, да. Пожалуйста.
Я скользнул внутрь, её губки обхватили мою длину, а её тепло окутало мой ноющий член. Я наклонился, чтобы пососать её сосок, прикусывая кончик, погружаясь глубоко в неё. Я тёрся о неё, наслаждаясь ощущением, как мои яйца прижимаются к её мягкой попке.
Затем я отстранился, прокладывая поцелуями путь вверх по её шее, и снова вошёл. Я прикусил её приоткрытые губы, медленно трахая её сильнее с каждым толчком. Её всхлипы вызвали улыбку на моём лице.
Откинув с её лица светло-каштановые волосы, я посмотрел в её золотистые глаза.
— Ты готова к тому, чтобы сейчас я по-настоящему трахнул тебя?
Моё тело дёрнулось в постели, на коже выступил холодный пот, простыня сползла ниже колен. Рука обхватывала мой ноющий член, крепко сжимая его, головка была сердитого, фиолетового цвета и отчаянно требовала разрядки.
Я не мог поверить, что она мне снилась. Не мог поверить, что проснулся всё ещё возбуждённым и по-прежнему думал о ней. Не мог поверить, что всё это не превратилось в кошмар.
Я откинулся на подушки, но не выпустил член. Серый свет просачивался сквозь шторы. Мне скоро нужно будет вставать, но я хотел закончить этот редкий момент. Я хотел погреться в фантазиях, которые подарил мне мой разум. Закрыв глаза, я заблокировал всё вокруг и вернулся в комнату. Я вспомнил, как моя рука упиралась в стену, пока другая обрабатывала мой член, не отставая от каждого стона, срывавшегося с её приоткрытых губ. Не отставая от того, как подпрыгивали её сиськи при каждом толчке.
Чёрт, её груди были совсем маленькими, но то, как они тряслись, как розовые сосочки дразнили меня, умоляя о моём языке. Я застонал, как в той комнате, отчаянно желая почувствовать, как её пальцы впиваются в мою руку, находя опору, чтобы держаться за меня, пока я бы трахал её. Боже, никогда ещё не было так легко представить себя в сцене, которая разыгрывалась передо мной, но я это сделал. Я представил, как её ноги плотно обхватывают мои бёдра. Я представил, какой горячей и влажной она была бы на моём члене, как её киска засасывала бы меня обратно своими тугими сжатиями, отчаянно желая, чтобы я снова заполнил её.
Мой кулак заработал быстрее, мои мышцы напряглись, стремясь к оргазму, который я хотел найти внутри её тугого влагалища. Я хотел тереться о неё своими яйцами, опустошая всё, что у меня было внутри неё, чувствуя её пульс вокруг себя, когда я бы наклонился, чтобы насладиться звуком её удовольствия.
Спазм прокатился по моему позвоночнику к яйцам, и белые струйки спермы вырвались наружу, приземлившись на мою грудь и пресс. Я стонал всё это время, снова слыша её стоны. На этот раз смешиваясь с моими.
Мой член дёрнулся от несуществующего звука, и этой мысли было достаточно, чтобы по моему телу пробежала ещё одна волна удовольствия. Замедляя движение кулака, я посмотрел вниз на свой размягчающийся член и беспорядок на моём теле, не чувствуя ни грусти, ни стыда.
Я никогда раньше не был настолько очарован исполнительницей, чтобы просыпаться, дроча на воспоминания о ней. Особенно во сне. Обычно, когда я дрочил, это было на порно, и лицо воображаемой девушки было пустым. Не в этот раз. На этот раз именно эта девушка была подо мной, её образ был таким идеальным, что мою грудь наполнила эйфория при одном воспоминании об этом.
Хороший способ начать первый день нового семестра с позитивного настроения, окутавшего меня. Я полежал ещё несколько минут, пока не зазвонил будильник, а затем, наконец, встал, чтобы принять душ и подготовиться к предстоящему дню.
* * *
Я подвинул учебную программу на четверть дюйма вверх по столу, чтобы она выровнялась с углом и рабочим листом рядом с ней. Затем достал из сумки ручку и ровно расположил её между двумя листами. Как раз в тот момент, когда я собирался разложить маркеры по цветам в алфавитном порядке, вошёл первый студент.
Я поприветствовал его улыбкой.
— Добро пожаловать на астрономию.
Он устало кивнул мне и отошёл в конец класса. Я был уверен, что для студентов колледжа девять утра — ощущалось гораздо раньше. Особенно в первый день.
Присев на краешек своего стола, я приветствовал каждого студента, который входил в двери. В этом семестре я преподавал астрономию для студентов нефизических специальностей. Им, как правило, не хватало энтузиазма студентов, готовых приступить к изучению звёзд. Я убедился, что моя любовь к предмету проявилась достаточно ярко, чтобы вызвать интерес у всех них. Если преподаватель не был в восторге от материала, то почему студенты должны быть в восторге?
Большинство профессоров боялись преподавать предметы студентам не по их специальности, но я видел в этом вызов — попытаться убедить хотя бы одного студента полюбить звёзды, планеты и всё, что между ними.
— Привет, и добро пожаловать на астрономию.
Ещё несколько кивков головами и несколько широко раскрытых глаз от входящих девушек. Я преподавал уже три года и привык к этому. Я был моложе большинства профессоров в универе, и не забывал о своей внешности. Итак, я проигнорировал их и сохранял вежливые улыбки и непродолжительное
