«Все произошло действительно случайно, — поняла Мэг. — И именно так, как они рассказали. Во второй раз».
Мэг знала также, что Натали будут обследовать на предмет обнаружения ВИЧ-инфекции. Вряд ли, конечно, Диреку удалось заразить ее, но проверить все равно было необходимо.
Капитан нахмурился:
— Зачем же вы до сих пор лгали?
Роберт выпрямился на своем стуле.
— Это была моя идея, — сказал он. — Я хотел уберечь от всего этого Алиссу. И дочерей. Уберечь их от скандала, который неминуемо разразился бы, как только мир узнал бы, что их муж и отец всего лишь… — он запнулся, но договорил: — паршивый голубой.
Натали с шумом отодвинула свой стул и подбежала к Роберту. Наклонившись, она обхватила его руками, и они оба зарыдали.
И в ту минуту Мэг поняла, что, если пытаешься уберечь жен, мужей, детей или даже возлюбленных от неприятностей и страданий, часто все оборачивается еще большими неприятностями и страданиями.
Она взяла свой кейс и сказала капитану:
— Пойдемте. Оформим официально мой статус.
— Что вы натворили?! Невероятно! Вы хоть понимаете, что вы мне тут устроили?!
Мишель стояла напротив Алиссы и Данни, устремив на них горящий от ярости взгляд. Алисса про себя усмехнулась. «Если бы не ЭТО, Мишель впервые появилась бы в полицейском участке, наверно, только в том случае, если бы ей пришлось устраивать в полиции какой-нибудь благотворительный вечер».
— Ничего мы тебе тут не устроили! — взглянув на дочь, тем же тоном проговорила Алисса. Глядя на Мишель, Данни заметил между тем, что Алисса, наверно, выглядела точно так же какие-нибудь двадцать четыре года назад, когда ушла от Джея.
— Вы мне все испортили! Все! Неужели ты всерьез думаешь, что Дэвид захочет теперь на мне жениться?! А даже если и захочет, его родители просто не допустят этого!
— Тем лучше. Твой Дэвид все равно задница.
— Мама! Как ты можешь?! — вскричала Мишель. — Дэвид самый выгодный жених во всем городе, и ты это отлично знаешь!
Алисса отвернулась от дочери.
— В свое время твой отец тоже был самым выгодным женихом во всем городе.
Мишель всхлипнула:
— Это несправедливо! Это несправедливо, мама! И за каким чертом я вообще здесь торчу, я даже понятия не имею! Я ничего такого не делала!
— Таков порядок, — проговорил Данни. — Им нужно допросить всех, кто в тот момент мог быть дома.
— Но я же сказала, что меня не было дома! Они что, не верят? Боже, как все это унизительно!
Алисса вздохнула:
— Для нас это тоже, между прочим, не увеселительная прогулка.
Мишель фыркнула и поправила ленту в волосах.
— Но ты, пожалуйста, не сравнивай меня с ними! Ведь не я, а Натали застрелила этого папиного… как там его звали! Это их дела, а не мои! Господи, я просто не представляю, как после всего этого мы покажемся на гала в пользу бездомных!
Прежде чем Алисса успела что-нибудь ответить на это, в дверях показался полицейский.
— Мишель Пэйдж? Мы вас ждем.
Мишель бросила полный ненависти взгляд на мать и скрылась за дверью.
Алисса обернулась на Данни:
— Дети все такие эгоисты. Жаль, ты не знаешь, что это такое.
Данни усмехнулся.
— Хуже всего то, — продолжала Алисса, — что Мишель такая же, как я. — Она неподвижно сидела на жесткой деревянной скамье и смотрела туда, куда ушла ее дочь. — Я сама себя помню такой. Мне нравилось наряжать ее, вывозить всюду. Хотелось, чтобы она полюбила светское общество, полюбила привлекать к себе всеобщее внимание. И чтобы она могла запросто отличить фальшивку от подлинника. Скажем, фальшивый бриллиант от настоящего или подделку от настоящих французских духов. Чтобы она знала, кто в Атланте лучший поставщик провизии для балов и приемов, чтобы она знала, какие именно закуски нужно заказывать для коктейлей, а какие для ужинов. Мне это нравилось, Данни. Нравилось воспитывать из нее вторую Алиссу.
Она обхватила себя руками за плечи и принялась их растирать, будто ей было зябко.
— Но за последние недели я поняла, какая она поверхностная. И хуже того — бесчувственная. Перестаралась я с воспитанием. А точнее, оказалась слишком хорошим воспитателем.
Данни закинул ногу на ногу и провел рукой по ботинку.
— Мне кажется, ты себя недооцениваешь. Ты сильная женщина, Алисса. И это правда.
Алисса поднялась со скамейки и подошла к стенду, висевшему на стене, на котором помещались разные правила и фотографии тех, кто находился в розыске. Она хотела стряхнуть с себя ощущение своей незащищенности, охватывававшее ее всякий раз, когда рядом находился этот человек, от которого ничего нельзя было утаить.
Через минуту она вновь обернулась. Перед ней в синих джинсах и с растрепанными волосами сидел Данни.
— Ты ошибаешься, — сказала она. — Я слабая. Если бы я была сильной, то давно уже развелась бы с Робертом. И тогда ничего этого не случилось бы. Дирек остался бы жив, и моя семья не переживала бы подобной драмы. Да, я до последнего времени не знала, что Роберт гей, но мне было давно известно, что он гуляет на стороне. А то, что это был мужчина, а не женщина — уже не так важно. Наш брак сохранялся по чисто формальным причинам, по сути, обманом. Сначала он меня обманывал, потом я его.
Она вернулась к скамейке и вновь села.
— Для того чтобы оставаться женой богатого человека, вовсе не нужно быть сильной. Я не разводилась, потому что боялась. Боялась стать независимой.
Данни сложил ладони домиком. «Интересно, почувствовала ли бы я грубость его мозолей, если бы он стал ласкать руками мое тело?» — машинально подумала Алисса.
— Я думал, у тебя есть собственные средства, — проговорил он.
— У меня-то есть, но у нас с Робертом их вдвое больше, — громко сказала она, сама с трудом веря, что у нее хватило смелости признаться в том, что она не ушла до сих пор от Роберта только из-за его денег и из-за престижа быть миссис Пэйдж. Но это была правда, и Алисса подозревала, что Данни догадывался об этом и раньше.
— И что ты собираешься теперь делать?
Алисса пожала плечами, достала из сумочки пачку сигарет. Вытряхнула одну сигарету и прикурила.
— Многое будет зависеть от того, как закончится эта история для Натали. — Она поискала глазами пепельницу, но вместо этого наткнулась на предупреждение «НЕ КУРИТЬ!»
— С Натали все будет в порядке, — заверил ее Данни. — Я думаю, все согласятся с тем, что это был несчастный случай, и дело не дойдет даже до суда. Эксперты поковыряются под ногтями у Дирека. Если подтвердится версия Натали о том, что он ее оцарапал, случай будет расценен как самозащита. Тогда все поверят тому, что рассказали она и Роберт.
