– Я сейчас пытаюсь остановить тебя, – мрачно сказал он.
– Ты сказал только, что выплатишь проценты по закладной, а потому помог мне запаковать мои вещи!!! Ради всего святого!
– Я пытался!!! Несколько дней я пытался поговорить с тобой, но ты игнорировала меня или приходила домой такой пьяной, что обсуждать что-то было бесполезно. В тот день, когда ты ушла, я не стал сопротивляться, потому что решил – ты меня все равно бросишь.
– И как же ты пришел к такому выводу?
– Я думаю, мы слишком долго пребывали в безысходности. И ты бы не стала говорить со мной.
– Это ты со мной не поговорил! Это твоя вина!
– Я надеялся, что ты попытаешься как-то преодолеть это. Можно сказать, что никто из нас не совершенен…
– Говори за себя! Я не сделала ничего плохого! – Меня трясло от злости. – Если подытожить все, что ты мне сказал, – ты изменил мне, но в этом нет ничего плохого, потому что это полностью моя вина.
И тут Гарв сделал кое-что ему несвойственное. Он потерял самообладание. Казалось, его распирает. Его мышцы напряглись, а голубые глаза засверкали от ярости, когда он приблизил свое лицо к моему.
– Это не то, что я сказал. – Он выплевывал слова. – Ты знаешь, что я сказал, но не хочешь слышать, да?
Я посмотрела на часы и холодно сказала:
– Мне пора.
– Куда?
– Мне нужно кое с кем встретиться.
– С кем? С Шэем Делани?
– Да!
Лицо Гарва стало мертвенно-бледным, и моя злость испарилась. На место ярости пришла апатия, которую я испытывала в первые недели после расставания.
– Гарв, зачем ты приехал?
– Попытаться убедить тебя вернуться домой в надежде, что мы можем все исправить. – Он слегка ухмыльнулся. – Но видимо, я зря проделал этот путь.
– Ты изменил мне. Как я смогу тебя простить? Как смогу снова поверить тебе?
– Господи! – Он потер глаза. На секунду я решила, что он сейчас заплачет.
– Скажи мне одну вещь, – велела я. – Она красивая, эта Карен?
– Мэгги, это не имеет значения… Не из-за этого… – Ему было невыносимо плохо.
– Просто да или нет, – прервала я. – Она красива?
– Полагаю, ее можно назвать привлекательной, – признался он несчастным голосом.
– Ах вот как! – Я улыбнулась, Гарв настороженно посмотрел на меня. – Но клянусь, она не была так красива, как девушка, с которой спала я!
Я сказала это за секунду. Я практически видела слова, срывающиеся с моего языка, видела, как Гарв переваривает сказанное, а потом он улыбнулся:
– Правда?
Он был единственным человеком, кроме Эмили, который знал, что меня привлекают в порнофильмах именно девушки.
– Молодец! – сказал он, а потом добавил чуть печальнее: – Молодец!
Жестом из нашей прошлой жизни он дотронулся до моей головы и заправил волосы за уши. Сначала за одно, потом за другое. И тут он заметил мою красную, покрытую струпьями руку.
– Господи, бедная твоя рука, – грустно сказал он.
К моему удивлению, это было естественно обнять друг друга. Я уткнулась ему в плечо. От него пахло чем-то знакомым, но я не могла идентифицировать этот запах. Во мне поднялась печаль, наполняя меня так, что я не могла дышать.
– Мы и правда все испортили, – выдохнула я в его футболку.
– Нет, – сказал он. – Просто нам не повезло.
В этот раз Шэй ждал меня. Он медленно улыбнулся ленивой улыбочкой, когда заметил меня в фойе. Я увидела его, и какая-то мысль промелькнула почти на поверхности сознания, но я отогнала ее и улыбнулась в ответ.
– Давай посидим в баре, – предложил он.
Но бар в «Мондриане» не был обычным баром в отеле, лишенным характера и особенной атмосферы. Это был знаменитый «Скай-бар», излюбленное место знаменитостей и просто красивых людей. Частично он располагался прямо под теплым ночным небом вокруг подсвеченного бирюзового бассейна. Огромные шелковые подушки и низкие кушетки создавали атмосферу декаданса и сексуальности. Единственным источником света были свечи, отбрасывавшие таинственные блики, в свете которых все казались чертовски красивыми.
Какие-то агенты ФБР в затемненных очках, а за стойкой администрации несколько типов с рациями. Наверное, даже в Форт-Ноксе[19] охраны меньше. И только когда Шэй продемонстрировал ключ от номера, перламутровые ворота распахнулись перед нами.
Мы бродили между огромных, под два метра, растений в горшках в поисках свободного места, но все, что осталось, – огромный матрас из белого атласа. Мы осторожно уселись на него. Самая красивая девушка из всех, кого я видела, приняла у нас заказ.
И вот мы с Шэем остались одни. Мы сидели на белоснежном матрасе и смотрели друг на друга.
– Я боялась, что сегодня ты снова отменишь встречу, – ляпнула я, потому что нужно было что-то сказать.
– Слушай, ну я же объяснил, что вчера уехал по работе, – сказал он так резко, что я впервые задумалась, а не врет ли он. Он пытался избежать и сегодняшней встречи. Когда позвонил, то надеялся, что включится автоответчик.
– Тебе некомфортно в моем обществе, – грустно сказала я.
– Вовсе нет. – Слова сопровождались роскошной улыбкой.
– Да, – поддразнила я его. – Настолько, что ты можешь только быстро пожать мне руку и сбежать.
Он слегка улыбнулся.
– Может, я чувствую себя виноватым.
– За что?
– Ты знаешь за что. За то, что было между нами, когда мы были подростками. Но все это в прошлом. Ты ведь не ненавидишь меня?
– Нет.
Он улыбнулся с облегчением.
– Но когда ты уехал и ни разу не написал мне, – я сама удивилась, что говорю это, – я чуть с ума не сошла.
Он выглядел так, словно я дала ему пощечину.
– Прости. Я хотел как лучше. Решил, что так будет менее болезненно. Просто дать нашим отношениям угаснуть.
– Но это не было менее болезненно. По крайней мере для меня. Я несколько лет ждала тебя.
– Прости, Мэгги. Мне было всего восемнадцать. Молодой и глупый. Я понятия не имел, что тебе будет настолько плохо. Чем я могу искупить свою вину? – Он потянулся, оперся на локоть и положил руку мне на талию. Мы сидели молча.
– Шэй, скажи мне, ты счастлив в браке? Ты любишь свою жену?
– Да, и еще раз да.
– Ты ей верен?
– Да, – сказал он и добавил через мгновение. – В основном.
– В основном? Что это значит?
– Когда я в Ирландии. – Ему было неловко. – Но когда… когда я работаю здесь.
– Поня-я-ятно, – протянула я, и звук повис в воздухе.
– Мэгги, я хочу кое-что сказать тебе.
Что он всегда любил меня? Что с того самого дня, когда мы попрощались в порту, он тосковал по мне?
– Мэгги, я никогда не брошу свою жену.
– Гм.
– Мой отец бросил нас, и я видел, что стало с моей семьей.
