— Почему она не сказала мне, что умирает?
— Я тоже спрашивала себя об этом. Могу только предполагать, хорошо зная маму, что она не хотела показываться вам такой. Беспомощной, угасающей. Болезнь страшно ее состарила. Мама потеряла почти все волосы. Думаю, она хотела, чтобы вы запомнили ее такой, как прежде.
— Но она знала, что я любил ее.
Глаза Пич наполнились слезами, ей вдруг снова почудился запах цветущих апельсинов. Аромат обволакивал ее словно знакомый нежный покров, обостряя все чувства, пробуждая воспоминания. Она посмотрела на Жан-Поля: тот замер, вздернув подбородок. Его ноздрей тоже коснулся нежный аромат.
— Да, знала, — едва слышно прошептала Пич. — Вы тоже чувствуете ее запах?
Жан-Поль закрыл глаза. Как часто он принимал аромат духов Авы за игру воображения, навеянную тоской.
Комната внезапно наполнилась солнечным светом. Танцующие в воздухе пылинки, словно крохотные светлячки, вспыхнули огненными искрами. Дрожащие блики заплясали на лицах мужчины и женщины. Мгновенно обернувшись к окну, отец с дочерью увидели, что облака раздвинулись, уступая дорогу потоку золотых лучей. Жан-Поль поспешно вскочил.
— Пойдем, — воскликнул он, взяв девушку за руку. Они выбежали из дома под дождь. В небе у них над головами сияла огромная, ослепительно прекрасная радуга.
— Какая красота, — восхищенно вздохнула Пич. — Un arc-en-ciel.
— Un arc-en-ciel, — повторил Жан-Поль, зная, что Ава там, в вышине, в самой гуще дрожащих разноцветных лучей. Различив между зеленой и голубой полосками самый чудесный из всех цветов, он радостно рассмеялся. — Ты видишь розовый? — Он указал на луч цвета великолепной летней розы.
— Я его вижу! — прошептала Пич, по лицу ее текли слезы. — Вижу! Тончайший розовый луч.
— Она там, — улыбнулся Жан-Поль, сжимая руку дочери. — Ава там. Я точно знаю.
В день свадьбы Генриетты с Джереми погода стояла великолепная. Небо сияло пронзительной синевой, прохладный ветерок с моря шелестел листвой, окрашенной в багровые и золотые тона; в воздухе чувствовалось дыхание осени, но угасающее лето еще дарило последнее тепло и яркое солнце ласково пригревало. С верхушек деревьев доносился звонкий птичий гомон, а белки, прервав заготовку орехов на зиму, с любопытством наблюдали за загадочным миром людей внизу. Но любовь — чувство, знакомое всем живым существам, и, казалось, сама природа задумала сделать этот день необыкновенным.
Трой сидел на передней скамье вместе с матерью и сестрой Генриетты. Он поднял и уложил волосы невесты в блестящий пышный узел, окруженный пурпурными розами, а потом сам вытер Генриетте слезы, когда та всплакнула при виде этой божественной красоты. Джереми застыл в ожидании перед алтарем, сам не свой от волнения; его огромные ручищи тряслись, предстоящая церемония внушала ему благоговейный страх. Он то краснел, то бледнел, бросая беспокойные взгляды на Дэвида, согласившегося быть у него шафером. Джереми глубоко вздохнул и задержал дыхание, боясь спугнуть удачу: вдруг Генриетта не придет? Бедняга не решался поверить в привалившее ему счастье.
Миранда сидела позади Дэвида рядом с Кейт и Найджелом, чья неприкрытая неприязнь к жене вызывала в воображении образ незримого мертвеца, втиснувшегося на скамью между ними. Миранда думала о Жан-Поле: потеряв возлюбленную, он обрел дочь. Ава когда-то сказала, что любовь — все, что она может дать ему, но ошиблась. Она подарила Мистеру Французу Пич. Миранда представила Жан-Поля с дочерью во Франции, в Ле-Люсиоле. Он покажет девушке сад, выращенный для ее матери, они станут делиться воспоминаниями, перекидывая мост через разделившие их годы.
Дэвид улыбнулся, поймав взгляд жены. Миранда наклонилась вперед и протянула ему руку. Он нежно сжал ее ладонь, вложив в этот жест всю свою любовь. Глаза Миранды наполнились слезами.
— Не плачь, дорогая. Невеста еще не появилась! — шепнул Дэвид. Миранда смущенно кивнула, вытирая лицо предусмотрительно захваченным платочком.
В это мгновение огромные деревянные двери со скрипом распахнулись, и сидевшая за органом Дороти Дипвуд взяла первые аккорды. Все собравшиеся в церкви встали со своих мест. Миранда вытянула шею, чтобы увидеть Генриетту в элегантном, расшитом жемчугом платье цвета слоновой кости, которое они вместе выбирали в «Кэтрин Уокер». Лицо невесты скрывала вуаль, но сквозь нее видна была сияющая улыбка. Генриетта шла, опираясь на руку отца, чьи щеки так и пылали от гордости. В глазах у Миранды стояли слезы, она едва разглядела фигурки Гаса и Сторм. Одетые в костюмы пажа и подружки невесты, они торжественно шествовали следом за Генриеттой вместе с двумя детьми Клер. Сторм сжимала в руках букет пурпурных роз, перевязанный лентой, а Гас с очень серьезным видом держал сестру за руку, стараясь не наступить на шлейф невесты.
Генриетта смотрела на Джереми, стоявшего у алтаря. Лицо его сияло, сердце замирало от восторга при виде невесты, медленно ступавшей по проходу ему навстречу. От волнения ком подступил у него к горлу. Отец Генриетты вложил в его ладонь руку невесты, взгляды влюбленных встретились.
Почувствовав какое-то движение рядом с собой, Миранда обернулась и увидела, как Найджел взял жену за руку. В первое мгновение Кейт ошеломленно застыла, гордость не позволяла ей уступить, но облако любви, окутавшее церковь, коснулось и ее. Брюзгливое выражение лица Кейт смягчилось, сердитые складки на лбу разгладились: бастионы пали. Гости опустились на скамьи, и Миранда украдкой бросила взгляд на фиолетовые туфли от Лубутена, купленные недавно в Лондоне. Покрутив ногой, она полюбовалась изящным каблуком, цветом и изысканной линией выреза. Некоторые радости никогда не надоедают.
По окончании службы толпа хлынула из церкви во двор, залитый солнечным светом. Дети носились среди надгробий, прыгая от одного к другому, словно разряженные в шелка лягушата. Джереми с Генриеттой взобрались в кабину красного трактора и, помахав руками гостям, поехали в Хартингтон-Хаус, где Миранда устроила прием в большом шатре на газоне. Миссис Андервуд отвечала за угощение, присматривая за официантами, а ее супруг вместе с Тоби, новым садовником, исполнял обязанности парковщика.
Дэвид обнял жену за талию и прижал к себе.
— Невеста выглядит чудесно, — проговорил он. — Ты молодец.
— Вовсе нет, — отозвалась Миранда. — Красота Генриетты в ней самой.
— Теперь, когда ты рассказала мне историю Жан-Поля и Авы, может, дашь почитать свой роман?
Миранда удивленно подняла брови:
— Откуда ты знаешь, что я написала книгу?
