Фокс уткнулся носом в мою шею, его горячее дыхание ласкало меня.
— Мне жаль, что меня не было там. Я ушел, потому что это было единственным выходом. Ты не была в безопасности со мной, я не мог дать тебе будущего. Я хотел заслужить тебя, Зел, и больше никогда не подвергать тебя риску. Я знаю, что никогда не заслужу тебя, но позволь мне служить тебе всю жизнь. Позволь провести каждый день, пытаясь быть лучше, чтобы в однажды ты смогла полюбить меня.
Мои ноги угрожали подогнуться, когда слабость заполнила меня. Слабость из-за того, что он предложил. Слабость из-за то, что нужна ему.
«Я люблю его, и это волнует меня».
С помощью последних резервов сил, я пыталась остановить неизбежное.
— Ты должен был помочь мне спасти ее. Ты должен был спасти меня. — Я тяжело втянула воздух, расходуя кислород, когда горе еще раз овладело мной. — Ты-ты, — мой голос сломался, и мое сердце снова умерло. — Ты должен был спасти нас обеих, тем не менее, ты не спас. Она умерла, Роан. Она-она-она уш… — я не смогла закончить, так как огромное рыдание вырвалось из моих легких.
Неделю я плакала, но не могла найти комфорт в слезах. Я не могла найти утешение или покой, чтобы исцелиться.
Но сейчас нашла.
Это ощущалось исцеляюще и очищающе.
Волна за волной.
И я отпустила.
Мое сердце разбилось, и мои стены рухнули. Я позволила себе освободиться и залить слезами его черную рубашку.
Фокс держал меня, давая мне за что цепляться. Он гладил мои волосы и целовал щеки, и придавал мне силу, просто обнимая меня.
Он дал мне то, в чем я так долго нуждалась. Он развеял все мои сомнения, что он не мог дать мне то, чего я желала, и доказал, что любовь может изменить любого — независимо от того, насколько разрушенного.
— Все в порядке. Все в порядке. Я с тобой, — бормотал он. Он укачивал меня, пока мои ноги не подкосились, затем схватил меня в свои сильные руки.
Я едва заметила, что сменила положение из вертикального в горизонтальное, когда мой разум оплакивал все, что я потеряла. Фокс прижимал меня ближе, как я хотела и мечтала. Его сердцебиение было глухим и громким под моим ухом, давай мне якорь спасения, чтобы сосредоточиться.
— Не грусти, мамочка, я не хочу, чтобы ты грустила.
— Я здесь, и я не уйду. Тебе больше не нужно бороться одной, Зел. — Его голос грохотал в его груди, посылая ударные волны через мое тело.
Мои глаза наполнились огнем. Боль сжигала, ранила и разрывала, когда я все плакала и плакала. Вечность освобождения, что он предоставил, превратила меня из женщины в лужицу слез. Знание того, что моя битва была поделена пополам, что все взлеты и падения теперь будут разделены, отправило сквозь меня еще одну печаль.
Если бы я встретила его раньше. Если бы доктора обнаружили болезнь Клары раньше. Если бы... если бы.
— Я дам тебе все, Зел. Все, что у меня есть. — Он целовал мой подбородок, висок, мою щеку. Он поклонялся мне поцелуями. — Пожалуйста. Не заставляй меня умолять. Я не смогу сделать это. Я не могу быть вдали от тебя. Я не могу. Я так чертовски сильно нуждаюсь в тебе.
Моя спина изнывала от боли, каждая часть меня болела. Я была полностью разрушена.
Приподняв мой подбородок, Фокс прижал свои губы к моим, сцеловывая мои соленые слезы. Он пробормотал у моего рта:
— Ты моя, и я отказываюсь жить без тебя. — Он заставил меня проглотить каждое сожаление, каждую печаль, что жила в нем. — Ты моя, Хейзел Хантер. Я заберу тебя домой, чтобы исцелить.
— Он нуждается в тебе, мамочка. Иди с ним. Не грусти.
Все мое тело гудело от мощной смеси замешательства, злости и голода. Голода по нему. Голода по тому, что он обещал.
Он не ждал моего ответа. Его язык вторгся в мой рот, не оставляя мне выбора, кроме как поцеловать его в ответ. Он брал и давал, вытаскивая упирающееся желание из моей крови, пока оно не запульсировало в моем лоне. Он вернул меня к жизни, хотя я хотела продолжать утопать в своих слезах. Я была не готова столкнуться лицом к лицу с жизнью без Клары. Я не была готова попрощаться. Я не была готова принять мир, который он предлагал, или ребенка, растущего внутри меня.
«Я не готова».
— Пожалуйста, — прошептал он. Его дыхание щекотало мою щеку, и мое предательское тело запульсирвало. Он помог мне заглушить боль от потери Клары. Он дал мне нечто, чтобы сфокусироваться.
Прости его. Прими его.
Я отстранилась.
Его глаза остекленели, а веки отяжелели. Его тело было обернуто вокруг меня, как будто он мог защитить меня от всех трагических событий. Почти каждая часть меня прикасалась к каждой части его. Как это было возможно?
Успокоив слезы, я спросила:
— Как ты выдерживаешь такую близость?
Он покачал головой.
— Я расскажу тебе, если ты поедешь домой со мной.
Я хотела сказать «нет». Я заслуживала жить в несчастье. Я не заслуживала еще одного шанса на счастье. Почему родитель переживает своего ребенка?
Но испытания в моей жизни научили меня тому, что ничего не длится вечно, и все лучшие события в нашей жизни мимолетны, поэтому следует наслаждаться ими, прежде чем они уйдут. Клара была слишком ценной, слишком идеальной, чтобы жить долго. Мне было предоставлено чудо, и оно ушло прежде, чем я была готова.
— Не грусти. Я не люблю, когда ты грустишь.
Я посмотрела через плечо Фокса на лошадей на поле. Они трясли своими гривами и рыли землю, приветствуя мою дочь и предоставляя ей бессмертие.
— Ладно, Клара. Ладно.
Клара научила меня ценным вещам, за которые стоило бороться. И призы в самом конце требовали платы, которая иногда казалась слишком высокой.
— Ладно, — прошептала я.
Фокс выглядел так, будто солнце наконец нашло свой путь в его душу.
— Ладно?
Я кивнула.
— Ладно. Я поеду домой с тобой. Ради Клары. Ради нас.
Это был мужчина, в которого я была влюблена.
Отец моего нерожденного ребенка.
Мужчина, от которого я не откажусь.
Оказалось, что Клу и Бен знали мое решение еще до меня. Они ушли, оставив меня в затруднительном положении и взбешенной из-за вопиющего пренебрежения к моему выбору. Клу не знала, на что был способен Фокс. Я сомневалась, что если бы они знали его, то так стремились бы бросить меня с человеком с таким запутанным прошлым.
Я сердито смотрела на невинный взгляд Фокса, когда он нес меня к своему Порше. Я не сомневалась, что он сделал что-то с Клу и Беном, чтобы не оставить сомнений в моей безопасности.
Затем мое сердце расплавилось от мысли, что он обеспечил такое удивительное место, чтобы Клара нашла покой. Он думал о ней, даже когда ушел.
