– Я люблю тебя, Петра д'Анжели, – сказал Люк. – Я люблю тебя такой, какая ты есть.
Проходили месяцы, но Джесс по-прежнему была в коме, что крайне удручало Пет, хотя все остальное, казалось, наладилось.
Люк почти год ездил в Калифорнию, а потом обосновался в Нью-Йорке. За свою компанию он получил почти сто миллионов долларов. Эти деньги и те, что достались ему в наследство, он вложил в фонд, финансирующий различные проекты, начиная от спасения амазонских лесов до строительства больниц в странах Африки. Люк часто путешествовал, но, возвращаясь домой, проводил все время с Пет.
«Тезори – Нью-Йорк» процветал. Пет была все так же увлечена работой, но Люк больше не осуждал ее за то, что она служит привилегированному меньшинству. Чтобы предотвратить размолвки, Пет помещала большую часть своего жалованья в различные благотворительные фонды.
Когда прибыль стала расти, Пет предложила расширить американский филиал «Тезори», но этому неожиданно воспротивился Антонио Скаппа.
– Ты и так слишком занята, – сказал он ей по телефону и категорически отказался открывать новые магазины в Чикаго, Беверли-Хиллз или Нью-Йорке.
Это очень удивило Пет, поскольку в Европе сеть «Тезори» расширялась и сам Скаппа не раз говорил ей, что хочет стать первым в своем деле. «Дай мне волю, – думала Пет, – и я уничтожила бы конкурентов по эту сторону Атлантики». Со временем ее недоумение сменилось гневом. Достигнув успеха, она считала, что заслужила право определять стратегию развития филиала. Несколько раз Пет звонила в Женеву и предлагала Скаппе встретиться, но он ссылался на занятость. Этот человек явно избегал ее.
Пет была разочарована и неудачными поисками драгоценностей Ла Коломбы. Вначале, правда, все выглядело не так удручающе. Пет поручила частному детективу отыскать следы Фармера. Проштудировав тюремные записи, детектив обнаружил, что одним из свидетелей по делу Джеральда Фармера выступал его сын Джон. Это же имя значилось в списках посетителей тюрьмы. После смерти отца Джон забрал останки и собирался перевезти их на родину, в Амстердам.
Узнав об этом, Пет поехала к деду в надежде, что он вспомнит таинственного мистера Фармера.
– Он изготовил половину бутылочки, дед, и сделал это блестяще. Должно быть, этот человек отличался недюжинным талантом и был известен в своем деле.
Но Джозеф покачал головой:
– Прости меня, Пет, но я не помню никого с такой фамилией, по крайней мере в Роттердаме.
– Фармер родом из Амстердама. Перед войной было немного таких, как он. Наверняка коллеги помнят его… – Восьмидесятилетний Джозеф не жаловался на здоровье, но вот память стала слабеть. – Подумай. Может, один из твоих друзей…
– Бесполезно, Пет. Ты сама сказала, что имя, возможно, вымышленное. Джеральд Фармер – не голландское имя. Твой лорд мог не расслышать, или это была английская версия голландской фамилии, например, Фермер, Фроммер, Ферне… – таких имен дюжины в Голландии.
Пет сразу же послала детектива в Голландию, но тот ничего не нашел.
Фернандо де Моратина судили зимой. Обвинение было построено на свидетельствах о том, что муж Джесс втайне закупал инсулин. Кроме того, он сообщил дюжине своих беспутных собутыльников, что скоро унаследует деньги жены. И Пет, и Люк выступали свидетелями обвинения. Люк сообщил о словах Фернандо в день свадьбы, а Пет рассказала, что Джесс узнала о беременности всего за несколько недель до покушения на убийство. По мнению прокурора, Фернандо испугался, что ребенок уменьшит его шансы на получение денег. Фернандо осудили на восемь лет.
Вернувшись домой после суда, Пет подошла к небольшому сейфу в стене.
Люк сидел в гостиной, когда она положила на стол свою половинку флакона. Он впервые увидел эту реликвию.
– Так вот эта маленькая часть головоломки, которая заставляет тебя столько лет надеяться и искать! Красивая.
– Красивая, но незаконченная. Как и моя жизнь сейчас. – Пет села рядом с Люком.
– Такова жизнь. Не все заканчивается как в сказках. Тебе придется привыкнуть к этому.
– Не могу. Думая о недостающей половинке и вспоминая, что ее украли у меня… у моего отца, я понимаю, что вместе с ней у меня похитили покой и веру. Справедливость не восторжествует, пока я не найду виновного и не заставлю его вернуть то, что он взял.
– Это было так давно, Пет. Скорее всего твой дядя Витторио мертв, а драгоценности разошлись по рукам.
– Нет. Я знаю, что это не так.
– Знаешь? – удивился Люк. – Откуда?
– Я чувствую это. – Пет прижала руку к сердцу.
– Пет… пока есть возможность найти след, надо пытаться. Но это слишком похоже на наваждение. Однако навязчивые мысли очень опасны.
Пет улыбнулась.
– Не волнуйся. Сегодня меня осенила блестящая идея. Я подманю синьора д'Анжели, как бы далеко он ни находился. – Пет взяла половинку флакона. – Я перестану прятаться. Завтра принесу эту вещь в магазин и выставлю на самом видном месте… – Охваченная возбуждением, Пет встала и начала ходить по комнате. – Я представлю историю моей семьи как часть экспозиции и предложу вознаграждение за информацию – миллион долларов или даже два. Поднимется шум, его подхватят газеты во всем мире. А ведь рассказ о Ла Коломбе вполне соответствует общей идее моего магазина. Это история о поисках сокровищ. – Она взглянула на Люка. – А как ты думаешь?
– Ты права, шумиха вдвое увеличит приток клиентов. Но боюсь, ты не справишься с наваждением. – Он поднялся и взял Пет за руку. – Мы должны пожениться. Пет, и завести детей. Для меня это и есть истинное сокровище.
– Если это предложение руки и сердца, я согласна.
– Я рад. Но боюсь, как бы ты не бросила меня у алтаря, внезапно решив проследить еще один путь к радуге.
– Но ведь перед свадьбой мы объявим о помолвке, поэтому у меня останется немного времени до нашей встречи у алтаря. Если я не найду свой «горшочек с золотом», то навсегда откажусь от поисков.
– Я не люблю, когда помолвки затягиваются, – заметил Люк.
– Мы уже и так ждали слишком долго. Как насчет… трех месяцев?
– Идет.
Люк поцеловал ее, и через мгновение они забыли обо всем на свете.
Утром Пет взяла флакон для духов на работу.
Она собрала дизайнеров по интерьерам и оформителей витрин, помогавших ей создать знаменитую атмосферу «Тезори». Когда они расселись за столом, Пет сказала:
– Мне нужна самая сногсшибательная идея, которая подчеркнет значимость уникального сокровища, не похожего на то, что мы раньше видели.
– И что же это? – Все с любопытством поглядывали на вельветовый мешочек, лежащий перед Пет.
Она показала собравшимся верхнюю половинку флакона. Фил Ростон, старший дизайнер, сказал:
