Поздно вечером Анна и я вернулись в Зальцбург, где при свечах насладились ужином в тирольском ресторане около реки Зальцах. К тому времени, когда наши желудки были полны, настало время отправляться назад на железнодорожную станцию, чтобы посадить Анну на поезд, следующий в южном направлении. В ожидании, когда объявят посадку на ее поезд, я принес гитару из камеры хранения. Анна хотела услышать «ее песню» – «Канон в ре мажоре» еще раз, перед тем как уедет. Мы сидели на скамейке, и я собирался начать играть, когда она резко придвинулась ко мне.
– Итан, на что ты готов, чтобы увидеть меня снова?
– Когда? – взволнованно спросил я.
– Нет, я имею в виду только гипотетически. Как далеко ты можешь заехать, чтобы встретиться со мной?
– Ну, это зависит от обстоятельств. – Она шлепнула меня по колену.
– Простите? Зависит от чего?
– От того, как далеко ты будешь находиться.
Ее улыбка сказала, что мой ответ был правильным. На поезд Анны уже шла посадка, но все еще было достаточно времени, чтобы сыграть одну вещь. В то время как мои пальцы были заняты гитарой, пальцы Анны воспользовались моментом, чтобы настрочить что-то на листке бумаги. Когда песня закончилась, она встала передо мной и просунула записку под струну так же, как она это сделала перед «Домом Василиска» в Вене. Только на этот раз она склонилась над телом гитары, которая отдыхала на моем колене, и добавила еще кое-что. Она нежно чмокнула меня в обе щеки, а затем одарила прекрасным печальным поцелуем в губы. Она выпрямилась, поправила рюкзак на плечах и медленно пошла в сторону платформы № 6. Я быстро вытащил записку из-под струн. Мне потребовалось всего две секунды, чтобы ее прочитать. Октавий Берк – Москва. Так я узнал имя ее отца. Но…
– Москва? – крикнул я. – Ты хочешь, чтобы я нашел тебя в России?
Анна повернулась и скрестила руки на груди.
– Это слишком далеко для вас, господин Брайт?
– Нет, но… почему Москва?
– Это местечко я люблю называть своим домом. Старая добрая Москва, Айдахо. – Наконец до меня дошло.
– А ты уверена, что мне не трудно будет найти Октавия?
– Не должно быть. Он единственный во всем штате, как показала наша последняя проверка. Найди его и ты найдешь меня. – Она помахала еще раз и ушла.
– Можешь не сомневаться в этом, – прошептал я.
Оставшаяся часть лета прошла намного скучнее и медленнее, чем мне бы хотелось. Не потому, что я хотел, чтобы мое время в Австрии закончилось, просто я не мог дождаться, когда приступлю к серьезному мероприятию по розыску Анны Берк. Наконец мои занятия закончились, прошла церемония выпуска, и мне было официально присвоено звание магистра музыкальных искусств. В то время как мои однокурсники бегали по собеседованиям в поисках респектабельных рабочих мест, таких как преподаватель университета, руководитель музыкального театра в Париже или Нью-Йорке, музыкант в составе прославленного по всему миру оркестра, я, упаковав Карла, летел в дом деда в тихий прибрежный городок Гарибальди, что в штате Орегон, с населением в восемьсот восемьдесят один человек, плюс-минус пара десятков сезонных краболовов, которых можно отнести к числу местных жителей, только если провести перепись поздно ночью в местном пабе. Я пробыл там ровно неделю. Этого времени хватило на то, чтобы убедить дедушку одолжить мне свой раздолбанный грузовик для поездки в штат Айдахо.
– Не успел приехать и опять куда-то уезжаешь? – спросил он, когда я поднял вопрос за ужином в первый же вечер после своего приезда. – Что есть такого в Айдахо, чего нет в Орегоне?
– Ты мне поверишь, если я скажу, что там наблюдается дефицит профессионально подготовленных гитаристов?
– Тьфу. Итан, я не пацан и не наивный человек.
– А что, если я заинтересован в выращивании картофеля?
Теперь он громко рассмеялся.
– Итан Брайт, картофельный фермер. Скорее снег пойдет летом.
И поэтому я признался, что встретил исключительную женщину из картофельного штата и что я хочу поехать к ней на встречу.
– Как долго ты планируешь там пробыть?
Я проглотил недоваренную мини-морковку.
– Это зависит от того, как пойдет дело. Может быть, неделю или две.
– Я подумаю об этом.
Я знал, что он придет к тому, что разрешит мне поехать… в конце концов. Он бы не признался, но я думаю, что ему действительно меня не хватало. Он просто мурыжил меня, чтобы подольше побыть в компании со мной. Вечером на шестой день моего пребывания у него он, наконец, сдался. На следующее утро я уехал.
К шести часом вечера я вкатился в Москву, недалеко от границы с Пульманом, штат Вашингтон, возле восточного края плато Колумбия. Приветственный знак при въезде в город гласил, что в городе проживают чуть более двадцати тысяч человек, что по сравнению с Гарибальди было довольно много. Основываясь исключительно на том, что мне рассказывала Анна, я не ожидал увидеть ничего кроме сельскохозяйственных угодий. Но передо мной предстал оживленный город, кишащий машинами, и с очаровательным университетом в самом его центре. Мне потребовалось всего пять минут, чтобы найти магазин «Севен-Элевен», а в нем телефонную книгу. Кассирша была более чем счастлива предложить основные маршруты до адреса Октавия Берка, одного из семи Берков, перечисленных на белых страницах.
Десять минут спустя я припарковал проржавевший грузовик дедушки перед двухэтажным домом на Пандероза-драйв. У меня в желудке все перевернулось, когда я стоял и ждал, когда откроют дверь. Когда это, наконец, произошло, я был встречен высоким человеком в очках в проволочной оправе, которые ровно сидели на узком носу. Копна седеющих волос слегка завивалась чуть выше плеча мужчины. Он покосился на меня, словно его очки были не сфокусированы, а потом осмотрел меня с головы до пят.
– Чем могу помочь?
Я чувствовал себя странно, как подросток, прибывший на выпускной бал.
– Э-э… Здравствуйте. Анна дома?
Он нервно пошевелился.
– Может быть. Она ждет вас?
– Наверное, нет.
– Тогда могу я спросить, по какому вы делу?
Я хотел сказать: «Я не по делу, а ради удовольствия», но сомневался, что после этого меня бы впустили в дом.
– Думаю, можно сказать, что я просто приехал из Австрии, чтобы довести до конца кое-какое незавершенное дело. – Человек медленно кивнул головой и, когда он это сделал, его поведение заметно смягчилось.
– Так ты Итан?
– Да, это я. А вы, должно быть, господин Берк?
Он снова кивнул.
– Октавий.
– Анна много рассказывала о вас, – солгал я. – Только хорошее, кстати.
Это вызвало улыбку на его лице. Он показал жестом, чтобы я вошел в дом, закрыл дверь и попросил меня подождать. Поднявшись почти до конца по лестнице, которая вела вверх прямо из прихожей, он крикнул:
