Талли поискала глазами Джулию и обнаружила ее в центре небольшой группки. Она что-то горячо говорила. Наверное, о том, стоило или нет американцам помогать французам во Вьетнаме.
Шли минуты. Талли не двигалась с места. Парень встал и предложил своей девушке принести еще что-нибудь. Она кивнула. Уже собравшись идти, он осторожно повернулся к Талли и спросил, не принести ли чего-нибудь и ей.
«Приятный голос», — подумала она.
— О, да, пожалуйста, «Бад», если вы его найдете.
— Если вы этого хотите, я найду, — сказал он.
«У него приятный, глубокий мужской голос, — подумала Талли, — но вдруг он окажется таким же банальным, как все остальные?»
Мышка все так же сидела, как каменная, плотно прижав руки к коленям. Она бросила на Талли еще один взгляд, словно выпустила отравленную стрелу. Талли самодовольно улыбнулась, откинулась на спинку дивана, развела и снова скрестила голые ноги, одну руку положила на подлокотник, другую закинула на спинку дивана. В этой позе она дождалась возвращения парня, тот вручил ей пиво и сел рядом.
— Спасибо, — поблагодарила Талли и улыбнулась. Он ответил вежливой улыбкой.
— Ах! — сказала его девушка. — Спасибо, Робин.
Робин! Так вот как его зовут! Звучит не очень-то по-итальянски. Мысли Талли прервал какой-то тип, хлопнув ее по колену, приглашая танцевать. Талли наградила его таким тумаком, что он свалился и уполз восвояси. Ничто на свете не могло заставить Талли подняться с дивана. Талли не могла сейчас пойти танцевать — здесь, в этом доме, полном сигаретного дыма, музыки и людей, она нашла то, что искала, и остальное перестало ее интересовать.
— Талли! — прокричала ей в самое ухо Дженнифер, присаживаясь рядышком. — Почему ты сидишь здесь совсем одна? Ребята жалуются, что ты не танцуешь!
— Я не одна! — закричала в ответ Талли смеясь.
— Тогда почему ты сидишь здесь сама по себе?
— Я не сижу здесь сама по себе!
Дженнифер посмотрела на Робина и его мышку.
— Ну Талли! Абсолютно исключено! Он занят!
— Ох-х-х, Дженнифер! Будь хорошей хозяйкой, познакомь нас.
— Талли, он занят.
— Ну, просто познакомь, а, Джен?
И она пристально посмотрела в открытое лицо Дженнифер. Дженнифер вздохнула.
— Робин, — сказала она, вставая с дивана и подходя к нему, — по-моему, ты не знаком еще с Талли. Робин, это Талли. Гейл, ты, должно быть, знаешь Талли по школе. Вы встречаетесь на каких-нибудь занятиях?
— Нет, — сухо отозвалась Гейл, — мы никогда не встречались, но я, конечно же, слышала о Талли. Талли Мейкер, правильно?
— Да. Забавно, но я-то о тебе никогда не слышала, — сказала Талли.
— Приятно познакомиться, — улыбнулся Робин.
— Отец Робина — один из старых друзей моего отца, — продолжала Дженнифер. — Кстати, мой отец начинал карьеру, работая у твоего отца, верно?
— Да, было такое, — сказал Робин.
Талли протянула маленькую ладонь Робину, и он взял ее в свою — твердую и широкую. Талли не предложила руки Гейл, а та молчала, откинувшись на спинку дивана.
— Дженнифер! Потанцуй со мной, Дженнифер! — раздался позади голос, и Дженнифер улыбнулась в широкое, красное, пьяное лицо, чувствуя, что проваливается в головокружительный омут. Потянув парня за руку, она сказала счастливым голосом:
— Талли, Робин, Гейл, это — Джек Пендел.
Джек Пендел пожал Робину руку, жестко и быстро, чтобы поскорее наклониться и впиться взглядом в лицо Талли. В его с трудом фокусирующихся налитых кровью глазах Талли уловила озадачивший ее лучик трезвой мысли, отчетливое выражение… Талли не смогла бы объяснить — чего, но протянула ему руку, и Джек взял ее, задержал в своей и сказал:
— Так, значит, вы и есть подруга Джен — Талли.
После чего, не дав ей уйти, он наклонился — почти упал на нее — и прижал свои мокрые от пива губы к ее руке. Это была безобидная пьяная выходка, и Талли даже слегка подтолкнула его, помогая выпрямиться. Все засмеялись. Дженнифер ушла танцевать с Джеком, а Робин повернулся к Талли.
— А откуда вы знаете Дженнифер? — спросил он, глядя прямо на нее.
— Мы знаем друг друга с пяти лет, — ответила Талли.
— О-о, кажется, я ни с кем не знаком так давно, кроме членов моей семьи, — сказал Робин.
— Вон там, видите, — сказала Талли, указывая на Джулию, футах в пятнадцати от них. — Ее я тоже знаю с пяти лет.
— Вы — три подруги?
— Лучшие подруги, — сказала Талли.
Робин обдумал услышанное.
— Почти сестры, да? — спросил он.
— Почти.
Она улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
— Вы всегда жили в Топике? — спросил Робин.
Она кивнула.
— Раз или два я ездила в Лоуренс, — сказала она. — А вы тоже живете в Топике?
— Да нет, в Манхэттене, — сказал он, глядя на ее лицо и шею. — Ты бывала в Манхэттене?
Талли посмотрела на часы. Уже почти пора.
— Ну, может, — сказала она, — один или два раза.
— Далеко ты живешь от Джен? — продолжал расспрашивать Робин.
— О, в нескольких милях.
— У тебя есть автомобиль?
— Нет, я хожу пешком, я всегда хожу здесь пешком и не вижу в этом ничего особенного.
Он уже почти попался. Талли знала наизусть пять правил заключения сделки Дейла Карнеги: внимание, интерес, убеждение, желание, завершение сделки. В этом парне уже налицо внимание, интерес, убеждение и желание.
Он помолчал.
— Сегодня вечером ты тоже пойдешь пешком?
— Да, конечно. Кстати, мне уже пора. — Заметив его удивление, она объяснила:
— Я сказала маме, что вернусь рано. Она болеет.
Он задумался; она затаила дыхание.
— Хочешь, я отвезу тебя домой на машине?
Она выдохнула. Вот и завершение.
— О, конечно, если тебе нетрудно, было бы чудесно, спасибо.
— Нет проблем, — ответил Робин, не глядя на Гейл. Он посмотрел на настенные часы. Талли тоже. Десять. Пора идти.
— А ты не можешь немного задержаться?
— Я уже задерживаюсь, — ответила Талли.
Робин задумчиво всматривался в нее. Ей удалось улыбнуться.
— Мне нужно приготовить маме что-нибудь поесть.
— Но ты пробыла здесь совсем недолго.
Он заметил.
— Да. Но ведь мама болеет.
— Если ты хочешь, мы можем пойти прямо сейчас, — предложил Робин. На Гейл он так и не посмотрел.
Талли кивнула.
— Если это не создаст сложностей.
Неохотно повернувшись к Гейл, Робин сказал:
— Гейл, я хочу подвезти Талли. Она далеко живет, и у нее нет машины. Я вернусь.
Гейл моргнула.
