- Выглядишь замечательно.
Я улыбнулась, хотя радости не было.
- Спасибо! И ты тоже.
- Все будет хорошо.
Он так часто это повторял, что для меня эти слова уже ничего не значили. Это когда слишком часто повторяешь одно и тоже слово, и оно перестает звучать, так как есть, становится чужим и незнакомым в твоей голове.
- Тогда пошли, - сказала я.
Он взял мое лицо в свои руки и наклонился, чтобы поцеловать. Но я отклонила свою голову.
- Ты измажешься в помаде.
- Меня это не волнует, любимая. Единственное, что меня волнует сейчас в целом доме - это ты.
Моя решительность испарилась, а он прошелся легким, как перышко поцелуем по моим губам, и при этом не замарался. Переплел вместе наши пальцы и поцеловал мою руку.
Мне бы хотелось, что бы этот жест меня успокоил, но я расстроилась еще больше. Мне только стало еще интереснее, чего он во мне возможно нашел.
Вместе мы спустились вниз по лестнице в чащу из бокалов шампанского, дизайнерских сумочек и нарядов, которые заставляли меня стыдиться моего. Это был целый лес назревающих проблем с самооценкой и меня забросили прямиком в самую его гущу.
Едва успели сделать пару шагов, как нас остановила группа людей.
- Гаррик, рады видеть тебя!
Он отпустил мою руку, чтобы поприветствовать мужчину, примерно того же возраста, что и он сам. У него были темные, идеально уложенные волосы и одет он был в костюм. Опять же, в каком месте это простой костюм?
- Джон, тоже рад тебя видеть. Это моя невеста Блисс.
Джон повернулся в сторону, пропуская вперед одну женщину. У нее также были темные волосы, собранные в аккуратный пучок на затылке. Я сосредоточилась на том, чтобы в ответ не прикоснуться к своим беспорядочным завиткам на голове.
- Очень приятно с тобой познакомиться Блисс. Это моя жена Эми.
Я улыбнулась.
- Очень приятно.
Господи, как многословно.
Она засмеялась.
- О нет, это мне очень приятно.
Наверно, я должна была сказать что-то еще, но мне на ум приходило лишь настоять, что приятно было все-таки мне. Какая-то извращенная борьба получалась. В любом случае это было неправдой, поэтому я просто промолчала.
После нескольких мучительных секунд Гаррик сказал:
- Джон и я вместе ходили в школу.
Джон кивнул с фальшивой улыбкой на губах.
- Мне понравилось, как твой отец всем напомнил, что ты был отличником в классе. Все еще боишься оказаться на втором месте, даже столько лет спустя.
Гаррик засмеялся, и по тому, как он снова переплел наши пальцы и сжал мою руку, я поняла, что он чувствует себя неуютно. Но по его лицу, вы бы никогда об этом не догадались.
Наверно, это мне и нужно, чтобы все пережить. Мне надо играть. Отключить Блисс и превратиться в кого-то еще. Кого-то, кто будет соответствовать этому месту, будет знать, что говорить, а что не говорить.
Если я смогу стать кем-то другим, то я разделю свои мысли и свои переживания, и может, тогда я останусь целой и невредимой после такого вечера. Сцена на самом деле была единственным местом, где я чувствовала себя уверенно, и я могла воспользоваться капелькой такой уверенности прямо сейчас. Что я и сделала. Сыграла роль.
- Что ж, Джон, - спросила я, - и чем вы занимались все это время, с тех пор как в последний раз виделись с Гарриком? Просветите нас!
- Ну, - он поцеловал руку Эми, - я женился. Хоть в этом обошел тебя!
Господи, что за придурок. Неудивительно, что Гаррик держался отстраненно.
- Сейчас я разработчик программного обеспечения.
- Разработчик программного обеспечения? Это интересно. И готова поспорить - перспективно.
- О, не совсем. На самом деле это немного скучно. Хотя я уверен, по сравнению с тем, чем сейчас занимается Гаррик, слишком сложно для понимания.
Я засмеялась, но при этом думая, как бы было сейчас здорово дать ему в морду.
- Что ж, кому-то из нас повезло строить карьеру на любимой работе, и легкой, потому что она любима. А кому-то приходиться ходить… как вы говорите? На скучную работу? Ну, может, когда-нибудь и вы дорастете до того, чтобы ее полюбить.
Гаррик опустил свою голову и кашлянул так, что это больше походило на смех, и сказал:
- Было здорово поболтать с вами Джон, Эми. Но нам надо бы пройтись и повидаться с остальными.
Как только мы отошли, его плечи стали дрожать от того, что он смеялся. Он сказал:
- Я понимаю, что это уже слишком, но ничего не могу с собой поделать. Выходи за меня?
- Ты решил вымучить из меня “да”?
- Нет, собираюсь припасти это для нашей первой брачной ночи!
Удивительно, но мне удалось по максимуму сдержать свой румянец. Сейчас я могла держать себя под контролем.
Гаррик провел меня через всю комнату, общаясь в основном с бывшими одноклассниками, друзьями семьи или соседями. Среди них были пожилые и молодые, мужчины и женщины, а я все это время держала себя в руках. Я не была такой очаровательной как Гаррик. Это просто физически было невозможно для меня. Да и в принципе, для большинства людей. Но я все равно держалась хорошо.
Я наблюдала за тем, как люди менялись в лице, когда начинали разговаривать со мной. Сначала они выражали осторожность и изумление (наверно из-за того, как я появилась), а затем улыбку и признание.
Я глубоко вздохнула и испытала чувство гордости. А Гаррик подарил мне легкий поцелуй в щеку и сказал:
- Ты замечательно справляешься. Вот видишь, не о чем беспокоиться!
Я улыбнулась, но с кислым привкусом во рту. Это было хорошо… что я смогла заставить себя соответствовать такой жизни Гаррика. Просто хотелось, чтобы мне не приходилось для этого притворяться.
А мать Гаррика как почувствовала мою уязвимость в этот момент. Подошла к нам, поцеловала Гаррика в щеку и изучила его внешний вид.
- Так лучше. Намного.
Мельком глянула на мое платье, но ничего не сказала.
- Все идет нормально? Я видела, как вы разговаривали с миссис Эвехат. Она в порядке?
- Когда она была не в порядке? - спросил Гаррик. - Сколько ей уже? Сто лет?
А, я кивнула, вспоминая женщину, о которой они сейчас разговаривали.
Его мать пожала плечами.
- Кто ее знает? Уверена, что она еще и меня переживет, назло своим алчным детишкам, готовым умереть за ее наследство.
Я глубоко вздохнула, пытаясь не выдать своего отвращения от всего происходящего. Старая женщина, Маргарет ее звали, была такой милой. Она напомнила мне бабушку Кейда, и то время когда он нас познакомил, будучи в колледже. Старушка была доброй, но имела взрывной характер. А то, что ее дети видели в ней всего лишь денежные знаки, было ужасным. А еще ужаснее было то, что мать Гаррика, и даже самого Гаррика это нисколько не пугало.
