Мелодично звякнул дверной колокольчик, потом раздался чей-то радостный возглас. Обернувшись, я увидела направляющуюся ко мне женщину с большим животиком, не оставляющим сомнения в том, что она в положении. Переведя взгляд с живота беременной на ее протянутые ко мне руки и круглое веснушчатое улыбающееся лицо, я обрадовалась: это была моя старинная подружка Бьюджи.
– Порция! Как я рада тебя видеть! – воскликнула она, бросившись ко мне с объятиями.
Я похлопала ее по спине и спросила:
– Что ты сделала со своими волосами? Что это за рыжий ежик у тебя на голове? Ты же всегда носила длинные волосы! Тебя теперь просто не узнать. Слава Богу, хоть что-то изменилось в этом городе за время моего отсутствия.
Бьюджи чуть отстранилась и заявила, проведя рукой по голове:
– Я буду так коротко стричься всякий раз, когда «залечу». Волосы сводят меня с ума. Знаешь, Перл плакала, когда стригла мои локоны.
– Но короткая стрижка тебе тоже к лицу! – сказала я, разглядывая ее расплывшееся в улыбке лицо с ярко-голубыми глазами.
Бьюджи была наделена природной красотой того типа, которая притягивает мальчишек в шестом классе, но к девятому уже становится им неинтересной, вытесненная эффектными сексуальными личиками бесстыдниц, гримирующихся под Барби. Бьюджи это не смущало, она вообще мало беспокоилась по поводу своей внешности, что уже делало ее большой оригиналкой.
– Так-так-так. Что ж, я должна на что-то водрузить свой роскошный зад. – И Бьюджи направилась к высоким удобным стульям у барной стойки. – Надеюсь, материнство окажется приятным состоянием и компенсирует те жуткие муки, которые доставляет мне беременность. По-моему, это даже хуже, чем геморрой.
Я зашла за стойку, чтобы приготовить ей травяной чай. В Трули не было недостатка в беременных женщинах, и многие из них становились нашими постоянными клиентками. В связи с этим у нас имелся запас целебных сортов чая для дам в интересном положении; особым спросом пользовались чай с мятой, способствующий ослаблению тошноты, и чай с листьями малины, весьма полезный для облегчения родовых потуг.
– У тебя какой срок? – спросила я, открыв заветную коробку с заваркой, откуда мне в ноздри ударил чудесный запах.
– Пошла тридцать четвертая неделя, – ответила подружка, поджав губы и сделав круглые глаза.
– Неужели! – воскликнула я. – Так ты на сносях!
– Представь себе! Кошмарная жизнь. Эй, крошка! – Бьюджи шлепнула себя ладошкой по животу. – Прекрати брыкаться, иначе ты переломаешь мамочке все ребра! – Она поерзала на стуле, вздохнула и добавила, запрокинув голову: – Адское мучение!
Я вытянула из коробки пакетик с надписью «успокаивающий» и опустила его в чашку с кипятком.
Бьюджи снова тяжело вздохнула, изменив положение тела, и раздвинула ноги, словно ей от этого могло стать легче.
– Из меня вышла никудышная беременная, – посетовала она, помолчав.
– А мне кажется, что ты молодец, – улыбнулась я.
– Ты неисправимая врунья, Порция Фаллон! Но я все равно обожаю тебя, – сказала Бьюджи, продолжая ерзать на высоком стуле. – Я бы пришла вчера к вам на вечеринку, но мне вдруг представилось, как все станут поглаживать мой живот...
Она покачала головой. Я подвинула чашку с чаем.
– Я не сержусь на тебя! Как поживает Дэви?
– Прекрасно! Он же не таскает в своем брюхе семифунтового беспокойного малыша!
– Мне до сих пор не верится, что Дэви стал полицейским, – сказала я, облокотившись на стойку.
– Если бы он им не стал, я бы не забеременела! – засмеялась Бьюджи. – Это именно в ту ночь, когда он впервые надел новую униформу. Между прочим, ему не терпится увидеться с тобой. В пятницу мы приглашаем тебя к нам на обед. Можешь захватить с собой своего англичанина.
– Боже мой! И ты уже о нем знаешь? – удивилась я.
– Ты издеваешься? Не забывай, милочка, что ты в Трули! Здесь новости распространяются по городу со скоростью урагана. Всем известно, что ты увела англичанина в спальню прямо с вечеринки, на глазах у изумленных гостей. И после этого ты будешь притворяться, что удивлена моей осведомленностью о твоих шашнях? Ха-ха-ха! От кого я это слышу! От одной из «барышень» Фаллон! Переспала с самим Алистером Барнсом и хочешь сохранить это в тайне? Не смеши меня, умоляю, у меня могут преждевременно начаться схватки.
– Послушай, у тебя неверные сведения! – пододвинувшись к ней поближе, прошипела я. – Во-первых, все было совсем не так, как ты думаешь.
– Ах, не вешай мне на уши лапшу! – прервала меня Бьюджи.
– А во-вторых, его зовут Йен Беккет.
Тут я захлопнула рот, явственно вспомнив, как искренне он удивился тому, что я ничего не слышала ни о нем, ни о его книгах. Неужели я снова опростоволосилась?
– Так ты говоришь, он – Алистер Барнс? Тот самый парень, который пишет эти шпионские романы? – спросила я.
– Ну да! Говорят, что на экранах скоро появится фильм по его произведениям, где в главной роли – Тэна Карпентера – снимается сам Брэд Питт. Перл и другие наши девчонки уверены, что актер приедет к нам этим летом, но я в этом сомневаюсь.
– Пей чай, пока не остыл, – сказала я, чтобы выиграть время и хорошенько обдумать услышанное.
Бьюджи сделала глоток. Я выпрямилась и наморщила лоб, но потом решила не перенапрягать свои извилины и заявила:
– Нет, он точно не Алистер Барнс! Потому что этого просто не может быть.
– Послушай, если ты сомневаешься, то сходи взгляни на портрет автора в одной из его книг, – посоветовала мне подруга. – Я тебя здесь подожду, чтобы полюбоваться твоей вытянувшейся физиономией, когда ты вернешься.
Я вскочила со стула и устремилась к полкам, отмеченным карточкой с литерой «Б». Внутри у меня все дрожало.
– Нет, это не Алистер Барнс, – пытаясь успокоиться, твердила я, словно заклинание.
Остановившись возле нужной мне полки, я прищелкнула пальцами и взяла последнюю книгу Барнса в переплете.
– Я знаю, что ты предпочитаешь классиков, – крикнула мне Бьюджи, – но этот парень пишет совсем неплохо, рекомендую почитать. Начни, пожалуй, с романа «Полная победа».
Я раскрыла книгу – с портрета автора мне лучезарно улыбался Йен Беккет. Я поставила книгу на место и вернулась к улыбающейся во весь рот подруге.
– Присядь и переведи дух, – язвительно сказала она.
– Но почему же он сам не признался, что он – Алистер Барнс? – воскликнула я.
– Послушай, ты начинаешь меня тревожить, крошка. Ты, случайно, не с луны упала? Чем ты занималась в последнее время? В какой пещере обитала?
В пещере с Питером Миллером, могла бы ответить я. Либо в пещере под названием «Кафедра английского языка» Сиракьюсского университета. Равно как и в пещере Шекспира, Остен или Марло, на выбор. Я блуждала по катакомбам, а это все равно что побывать на Луне. Усевшись на дурацкий высокий стул апельсинового цвета, я закрыла руками лицо, готовая расплакаться.