— Хм. — Он медленно погладил большим пальцем голубую венку на ее тонком запястье. — Поэтому ты не можешь от меня оторваться? — Таггерт засмеялся.
Женевьева старалась говорить спокойно.
— Я все равно сбегу, Джон. И меня не удержать ни словом, ни поступком. — Она посмотрела на его руки, затем подняла глаза к его лицу. — Правда, ты можешь задержать меня. Но… ненадолго.
— Пожалуй, прислушаюсь к твоему мудрому совету.
— И еще… — Она совсем запуталась и вдруг осознала, что не может подобрать нужных слов. — Я хочу… Нет, речь не обо мне. Страдает мой брат. Необходимо ему помочь.
— С ним разберутся наши законники. Что касается тебя, увы, суда не избежишь. Тем более лжесвидетельство или отказ от дачи показаний строго караются. Подумай над этим хорошенько, девочка.
Она провела рукой по волосам.
— Я в полном отчаянии. Но пока моя ситуация не изменится, я все равно буду скрываться.
Некоторое время он молча смотрел на упрямую девушку, затем слегка пожал плечами.
— О чем ты? Несешь какую-то чушь. Никуда ты не уедешь, Женевьева Боуен. Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра.
У нее снова сжалось сердце: неужели она обманулась в своих ожиданиях найти в этом человеке сочувствие, обрести пусть маленькую, но надежду на понимание? Она ведь честно открыла свои карты перед ним. И что? Нужно поставить наглеца на место.
— И кто же собирается меня остановить? Уж не вы ли, Джон Таггерт Стил?
Он бросил взгляд в окно и убрал руку с ее локтя.
— Нет, не я. Посмотри лучше туда.
Женевьева обернулась к окну и ужаснулась.
Весь мир превратился в сплошное белое месиво. Казалось, они попали в самый центр снежной круговерти. Ни деревьев, ни полей, ни дорог. «Подарок» стихии.
Какие поездки? Придется об этом забыть. Весь вопрос — на сколько дней?
— Надо же. В доме нет настоящей печки. Плохо.
Женевьева, сидящая за столом, встрепенулась. За исключением пресных «да», «спасибо», «нет», то была первая длинная фраза Таггерта после того, как они выбрались из постели.
Умылись, оделись, позавтракали. Позвякивая цепью, он застелил кровать, затем начал разминаться. Иногда останавливался и молча, задумчиво смотрел в окно.
Снег валил уже более девяти часов, сугробы росли как на дрожжах, а деревья превратились в белые свечи.
Девушка, убираясь на кухне, все гадала, когда же угомонится разгулявшийся ветер, принесший столь мощный снегопад.
Ее взгляд упал на старую лампу. Слава богу, у них достаточно керосина. Кроме того, в доме есть камин. Не замерзнут.
— Печка здесь была, — сообщила Женевьева, — при жизни дяди. — Нахмурившись, она громыхнула кастрюлями.
— А куда же она подевалась?
Почувствовав на себе взгляд, Боуен обернулась. Щеки девушки вспыхнули. Каждую клеточку ее тела охватило желание.
Полчаса назад Джон, занимаясь гимнастикой, смущал ее своими движениями: приседаниями, раскачиваниями, поворотами. Теперь он, стянув джинсы, уселся на пол. Подогнул одну ногу и прислонился спиной к кровати. Черные волосы блестели, капельки пота покрывали прямой нос и высокие скулы. Влага выступила у него на плечах, груди, переливалась радужным светом на оливковой коже.
У Женевьевы застучало в висках. Как хочется прижаться щекой к его груди, почувствовать под ладонями силу его мускулов! А может, Джон Стил обладает сверхъестественными способностями? Притягивает бедных девушек к себе, как магнитом…
Она снова вернулась к хозяйственным хлопотам.
— После смерти дяди домик переделали из зимнего в летний. По всей видимости, решили, что камин выглядит более привлекательно, чем печь. Хорошо еще есть другие источники тепла, иначе бы мы превратились в сосульки.
— Уф! Насчет источников тепла можно тему развить, — Таггерт хитро прищурился.
Женевьева задержала дыхание, поставила кастрюлю в шкафчик, затем полезла в свою сумку. Положила на стол лист бумаги и начала что-то писать.
— Чем ты там занимаешься?
Господи, сдержанный Таггерт сегодня был на редкость любопытен. Притвориться, что не расслышала его вопроса?
— Я понял. Ты еще и писательница. Попробую угадать, как называется твой гениальный роман. «Жизнь на бегу». Угадал?
— Я пишу письмо.
— Брату?
— Нет. В детективное агентство. В Денвер.
— Зачем?
— Надеюсь, что откликнется кто-нибудь порядочный. Добросовестно изучит дело Сета.
Таггерт долго молчал. Она уже начала думать, что сыщик не понял намека.
— Значит, хочешь наладить контакт с частными детективами, попросишь их заняться новым расследованием? — В его голосе зазвучали нотки непонятного раздражения.
Девушка вздрогнула. Ей был неприятен подобный тон.
— Уже несколько месяцев подряд я пишу всем. В полицию, политикам, адвокатам. Я бы и президенту написала, если б знала, что он поможет. — Боуен внезапно замолчала. Нельзя выдавать все свои намерения.
Таггерт поджал губы.
— И что ты хочешь доказать?
— Сет говорил и говорит правду. Он не убивал своего друга Джимми.
Мужчина качнул головой.
— Ты слишком наивна, Женевьева. Жизнь так сложна…
— Не надо больше слов, — девушка резко прервала его и вскочила на ноги. Как она устала! И замерзла, и с трудом приходила в себя после бурной ночи. А тут еще нужно выслушивать проповеди. Увольте. — Ты не все знаешь.
— Я знаю достаточно, чтобы скептически судить о версии твоего брата, — отрезал он. — У него имелись мотив и возможность. В полицейском докладе нет ничего, что поддержало бы его идею о каком-то незнакомце. У адвокатов мало шансов вытащить парня…
Она с удивлением посмотрела на Таггерта.
— Ты читал доклад полиции?
— Я делал свою работу. Хотел во всем досконально разобраться. Ведь главный девиз «Стил секьюрити» — ограждать людей от несправедливых обвинений. Однако ваш с братом случай особый…
— Если ты читал доклад, — закричала Женевьева, — то знаешь: ружье принадлежало Джимми, а не Сету.
— И? Твой брат знал, где оно хранится, и легко мог им завладеть. А из вас троих только у него обнаружены частицы пороха на пальцах.
— Потому что он схватился за ружье после того, как настоящий убийца…
— Ну, давай, давай. Развивай свою версию. Ты ведь очень умная. Хотя лучше буду говорить я. Итак, ружье. По рассказам твоего брата, Джеймс Данн сам принес оружие в ваш дом. И вдруг появился незнакомец. Между бандитом и Джимми завязалась драка. Во время борьбы винтовка неожиданно выстрелила. Бывает и такое. Но, знаешь, как-то это все не убеждает. И почему на ружье не обнаружили отпечатков пальцев чужака? Он во время схватки не мог избежать прикосновений к нему. А где в самый страшный момент находился Сет? Ну да, конечно. Появился после убийства. Извини, не верю. К тому же у него был мотив устранить Джеймса. Денег от страховки Данна хватило бы спасти от краха магазины спортивных товаров, которые они вместе открывали. Но с тех пор, как Джимми заявил о том, что встретил свою будущую жену и намерен сделать ее наследницей своего состояния, Сету нужно было действовать очень быстро. Ведь он практически выпадал из совместного бизнеса…
