— Алекс, позволь представить тебе Майкла Грэйсона.
Александр радостно пожал руку Майклу:
— Добро пожаловать в Техас, Майкл.
Майкл не улыбался. Все-таки не зря он сюда приехал.
— Спасибо, — отрезал он.
Повисла звенящая тишина. Мужчины оценивающе осматривали друг друга. Наконец Александр разрядил напряжение:
— Ну ладно, занимайтесь своими делами, а я приготовлю напитки. — Он подмигнул Морин, сверкнул своей по-мальчишески озорной улыбкой и ушел в кухню за льдом.
Майкл поднялся вслед за Морин и Хуанитой на второй этаж. Девушка привела его в комнату для гостей.
— Что за черт? Мы что, не, будем спать вместе?
— Дело в том, что… э… я остановилась в комнате Мака.
— Ну и что?
— Ну… мне как-то неловко…
— Глупости, Мо! Этот человек умер. Хватит меня терзать! — Он подхватил свою дорожную сумку с монограммой и перекинул ее через плечо. — Или все дело в этом смазливом мальчике, который ждет тебя внизу? — Темные глаза Майкла недобро вспыхнули.
Морин вдруг поняла, зачем Майкл сюда приехал. Он ревнует! Это хороший знак.
— Александр — мой друг, и ничего больше, — твердо сказала она. — Мы вместе росли.
— Да, но вы уже не дети. А твой любовник — я. Не забывай об этом.
— Ладно, не забуду, — улыбнулась она.
Майкл вышел из комнаты для гостей и двинулся по коридору в ее спальню. Он выложил свои вещи, чтобы Хуанита развесила их в шкафу, открыл кейс и огляделся.
— Здесь что, нет телефона?
— Ты можешь звонить из кабинета. Там тебе никто не помещает.
Он достал свою черную записную книжку. Морин застыла на месте.
— Майкл, ты же только что приехал! Неужели нельзя подождать с делами? Пришел Александр, и…
— Всего один звонок. Я быстро, обещаю — Ну ладно, — бросила она и пошла вниз.
В гостиной Александр, как всегда улыбаясь, протянул ей бокал.
— Ты любишь коктейль «Маргарита»? Я отлично его готовлю.
— Выглядит заманчиво.
— А где Майкл?
— Разговаривает по телефону. Деловые звонки…
Александр заметил недовольное лицо Морин и потускневшие глаза.
— Послушай, а может, вечерком все вместе покатаемся верхом, а?
— Было бы здорово! Я с удовольствием прокачусь на Эсприт.
— У Мака еще осталась эта кобыла?
— Что ты, Александр… это дочь той Эсприт. Такая красавица! Темно-гнедая, вся в мать.
— У вас с Эсприт было полное взаимопонимание, правда?
Она засмеялась:
— Мне всегда казалось, что она умеет разговаривать. Она всегда знала, как меня развеселить.
Он поставил свой бокал на стол и взял ее за руку.
— Как бы мне хотелось обладать такой же способностью!
— С чего это ты вдруг? У меня хорошее настроение. Приехал Майкл, и все прекрасно.
Александр всматривался в ее глаза.
— Правда?
— Да, — отозвалась Морин, но очень неуверенно.
Александр заметил, как она вдруг сникла, и начал болтать об их детстве. Девушка смеялась над его шутками. Он говорил о прошлом так, как будто все это случилось с ними только что. Время шло. Александр снова наполнил бокалы. Морин спохватилась, только когда Хуанита объявила о приезде риэлтера, Кристин Дженкинс. Оказывается, они проговорили почти два часа!
— А где мистер Грэйсон, Хуанита?
— До сих пор на телефоне.
Александр встал.
— Я, пожалуй, пойду. Позвоню тебе позже, договоримся насчет поездки. Найми себе хорошего риэлтера, милая.
Перед уходом он опять поцеловал ее — на этот раз в губы Слегка опешив, Морин подняла руку и коснулась того места, где еще ощущался этот легкий поцелуй. Она видела, как Александр скользнул в свой сверкающий «ягуар».
Он нахлобучил ковбойскую шляпу, завел мотор, откинул верх автомобиля и, включив кассетник на полную громкость, запел старую песенку «Будь моей крошкой».
* * *
По дороге домой Александр еще четыре раза спел под музыку. Все идет как по маслу! У него хорошие новости для мамы… Морин собирается продавать ранчо. И Кристин Дженкинс наверняка станет ее риэлтером. Кристин — это как раз то, что надо. С ней он легко поладит. Если быть поласковее, она, возможно, даже снизит комиссионные.
Очень удачно, что сюда заявился дружок Морин. Этот парень самодовольный болван, на его фоне он, Александр, будет очень выгодно смотреться в глазах Морин.
Техасцы знают толк в вещах и женщинах. Надо быть слепцом или евнухом, чтобы остаться равнодушным к Морин. И здесь Александр понимал Майкла. Он и сам с трудом сдерживался. Но торопиться нельзя. Ему нужен не только секс.
Он дождется удобного момента и тогда начнет действовать.
Кажется, он уже завоевал ее доверие. Как она оживилась, когда он плел всю эту чушь про их детство!
— Бедный ребенок! — пробормотал он.
Она осталась совсем одна — это очень удобно! Александр понимал, что конец ее связи с Майклом — всего лишь вопрос времени. Если подтолкнуть Морин в нужном направлении — совсем немножко, — то Майкл Грэйсон навсегда уйдет из ее жизни.
Давно уже он не испытывал такого душевного подъема!
Ему хотелось, чтобы это чувство длилось как можно дольше.
Перемотав назад магнитофонную пленку, он снова включил ту же песенку.
— Терпеть не могу лошадей!
— Поехали, Майкл! Вот увидишь, будет здорово! Я хочу показать тебе ранчо. Мы устроим пикник среди холмов.
— Спасибо, у меня уже несварение желудка от стряпни Хуаниты. Она что, кладет во все блюда ялапенус?[3]
Морин не выдержала.
— Да, во все, кроме яичницы! — съязвила она. — Я вижу, тебе здесь не нравится. Ты недоволен всем — погодой, домом, кроватью, едой, людьми. Удивительно, как ты еще не собрал вещи и не уехал!
— Ну-ну, не злись! Я понимаю: у тебя были очень тяжелые дни, — он положил руки ей на плечи, — и эта конная прогулка скорее нужна тебе, а не мне. Ничего, все опять наладится. Ты наняла эту Дженкинс, она займется твоим имуществом, а мы с тобой в понедельник улетим в Нью-Йорк.
Морин чувствовала, что все время напряжена. Майкл прав: надо расслабиться. Она сделала все, что могла, о делах теперь позаботятся другие люди. Но она почему-то не могла успокоиться.
Майкл ощутил ее напряжение.
— Послушай, мне нужно сделать несколько звонков. А ты поезжай, развейся. Не волнуйся, я буду в полном порядке.
— Кто бы сомневался! — прошипела она и вышла из дома, хлопнув дверью.
Опять двадцать пять Ему ничего не надо, кроме работы!
Для нее в его жизни просто нет места! Девушка сердито зашагала к конюшне.
Уэс увидел ее издали и помахал рукой.
