И я была не уверена, кого он должен был этим напугать. Меня? Себя?
Я кое-как стянула на пару сантиметров ремень, пытаясь говорить задыхающимся голосом.
— А кто сказал, что я против?
Он окончательно стянул ремень, смачно впиваясь в мои губы.
— Ты не знаешь, на что соглашаешься.
— На тебя, — уронила, закусывая губу.
Стало так неуютно без него внутри меня. Я поежилась.
— На кровать, — тихо уронил уже грозным, но желанным голосом.
Я легла на спину. И этот ненасытный развернул меня на 180 градусов, расстегивая ремень с моих бедер.
Оказавшись вверх головой, его член оказался так близко, что я сама схватила его застегнутыми руками. Ощущая солоноватый вкус.
Я почувствовала, как он напрягся, шумно выдыхая и замедляя любые движения.
— Софи… — слова терялись, а его взгляд намагнитился на моих пухлых губах, так сладко играющих с ним.
И, словно отойдя от транса, он аккуратно наклонился, раздвигая мои ноги и полностью опускаясь но мое лоно.
Я перестала двигаться, обездвиженная ощущениями. Ник словно поедал мою плоть, вновь провоцируя меня на оргазм.
Почувствовав, что мои движения остановились, он начал движение, насаживая свой член мне на горло, но все также продолжая терзать мой клитор.
Это двойное ощущение слабой боли и прелести там, внизу, заставили меня взорваться очередным оргазмом. Уже сильнее, ярче.
Ник тут же отпустил мою плоть, приподнимаясь на руки. И жестко имея мои губы и горло. Наслаждаясь, как я извиваюсь от его отсутствия.
Пальцы крепко держали мои кудряшки, помогая заходить глубже.
И мои руки сами потянулись вниз, хотя бы так пытаясь унять отсутствие Ника. Они входили неглубоко, но так смачно озвучив всю комнату.
— Что ж ты делаешь… — практически простонал мужчина, через пару мгновений заканчивая мне в горло.
Не оставляя мне варианта, кроме как проглотить.
Он опустился на колени, согревая меня своим поцелуем.
Я бешено дышала, а мозг только начинал соображать. Пока все мои датчики не психанули вконец, когда я услышала его голос.
— Софи, мне кажется, я влюбился.
Глава 9. Онемев
— Софи, — услышала я слабый голос где-то рядом.
— Еще чуть-чуть сестра Анна… — недовольно отвечала я, зарываясь в подушку.
И тут же ощущая легкий поцелуй в районе виска.
— Если ты не поторопишься, то это точно будет она.
Я распахнула глаза, удивленно встречаясь сонными глазами с Ником.
Черт.
— Сколько времени? — прошептала с паническими нотками.
— Во сколько обычно к тебе приходит сестра Анна?
— К шести.
На улице было еще темно. Казалось, что время было лишь игрушкой у госпожи ночи.
— Тогда у нас еще полчаса.
— Да, — уже расслабилась, потягиваясь, — Доброе утро.
— Доброе утро, — он также сладко улыбнулся, проводя пальцами по моим кудрям.
Взгляд очерчивал контуры моего тела, так близко к нему находящемуся на небольшой жесткой кровати.
Это был уже его третий день.
— Во сколько ты уезжаешь? — вдруг вернула меня к реальности эта мысль.
— К обеду.
— И когда вернешься? — даже воздух стал тяжелее от его взгляда, который он тут же отвел в сторону.
— Я… не знаю.
— Ник.
Я приподнялась на локтях, вглядываясь в его лицо.
— Ты не можешь не вернуться.
— Я знаю, — также серьезно ответил, — Я сделаю все, что в моих силах.
— Тогда когда?
— Не дави на меня, Софи, — жестче отвечал мужчина, всматриваясь в подушку.
— Я не давлю. Но ожидание можем свести меня с ума.
— Я знаю, — он притянул меня на себя в поцелуе, полностью покрываясь моими кудряшками.
Внутри все затрепетало от его аромата и мягких губ.
— Обещай, что приедешь до Рождества, — прошептала я в них.
— Ты ведь знаешь, что я не могу этого обещать.
— Хотя бы, что постараешься.
Повисла сухая пауза.
— Хорошо. Обещаю, что постараюсь вернутся до Рождества. Но все равно не даю никаких гарантий.
— Да, я понимаю, — поцеловала его в шею.
И ловко залезла на него сверху. По коже тут же пробежали мурашки от холодного утреннего воздуха.
— Ну и что ты делаешь? — протестующе, но горячо воскликнул Ник. Его руки сами потянулись к моим формам, и через миг его горячая грудь уже коснулась моей.
— А что я делаю?
— Не отпускаешь меня, — губы уже покрывали мою кожу, жадно впитывая.
— А я тебя и не отпускаю.
Он хитро улыбнулся.
— Ну вот и за что ты так со мной?
— Чтобы ты очень постарался вернуться.
Лицо посуровело, показывая какие-то неожиданные нотки.
— Можешь в этом не сомневаться.
***
Несмотря на нежности, одеваться все же пришлось очень быстро. Монастырь уже оживал, слышались отстраненные шаги по коридорам, хоть и оставалось примерно минут десять до моего обычного объема.
Приведя себя в порядок и дождавшись, пока все звуки утихнут, я быстро выскользнула из гостиной комнаты.
И буквально наткнулась через пару шагов на сестру Анну, изумленно застывшую.
— Доброе утро, сестра Анна, — как можно более невозмутимо проронила.
— Доброе, сестра Мигель. Что-то ты сегодня рано, я к тебе еще не заходила.
— Да, наконец-то начинаю привыкать к расписанию.
Та лишь довольно хмыкнула, проходя мимо по своим делам. Сердце чуть не выскочило, и я еле сдержала поток ругани, практически побежав в сторону общего зала.
Чтобы никто больше не смог увидеть меня в столь необычном для утра месте.
***
То был последний день моей очереди на кухни. В каком-то моменте Мэри и Клавдия сблизились со мной настолько, что нас уже везде ставили вместе. Возможно, аббатиса решила, что находясь с монахинями, которым я приглянулась, я быстрее свыкнусь с праведной жизнью.
И в чем-то она была права.
Шли дни. И вестей от Ника не было. Совсем.
Я обнаружила пачку Кента в своей полке после его отъезда, что меня улыбнуло. Кто бы мог подумать, что его короткий приезд сможет так все изменить? Так все круто повернуть?
Однако, знал ли он сам, чем закончится наш первый вечер? Откуда у него тогда было ремни в тот вечер?
Рождество было уже через неделю. Здесь это было большим событием и планировался большой сервис, детали которого мне нужно было теперь заучивать.
Куда идти, что делать, что говорить, как и что готовить. Слишком много информации. Слишком.
Разговоров становилось больше. Все таки, для здешних женщин это был один из любимых праздников года. И настроение явно менялось в лучшую сторону.
Мое присутствие больше не воспринималось так остро. Я бы даже сказала, что меня уже принимали частью общества. Что радовало и пугало меня одновременно.
— …Это точно что-то новое! — воскликнула одна из сестер, чем привлекла мое внимание.
Само слово “новое” резало слух. Все происходящее на территории следовало многовековым традициям. И если что-то и менялось, то очень редко и незначительно.
— Да, эти реформы явно…
Вторая сестра тут же заметила, что привлекает слишком много внимания. Она вежливо улыбнулась, понижая голос.
Новое. Реформы.
Ноги сами понесли меня к Клавдии, которая занималась мытьем полов.
— О чем они говорят, Клавдия? Что за реформы? — немного испуганно прошептала.
Та приподняла на меня взгляд, передавая тряпку. Я тут же машинально окунула ее в металлическое ведро с теплой водой, опускаясь на колени.
Ее загрубелое и уже морщинистое лицо настороженно окинуло меня взглядом.
— А ты еще не слышала?
Я покачала головой, вымывая очередной угол.
— С ордена пришли вести, что после Рождества будут проходить новые реформы.
— Какие?
— Я не уверена, но они должны коснуться порядка ведения службы.
— А, — облегченно выдохнула. Даже не знаю, чего я сама так испугалась.
— Говорят, что будет происходить обмен опытом.
