— Ангелина Андреевна, я решил проследить перед отъездом, что вы всё-таки перечитаете контракт и приложение к нему, — сказал и протянул мне бумаги, часть текста в которых была выделена маркером, и добавил: — Хочу быть уверен, что вы освежите память, и дела насущные не отвлекут вас от этого.
Я смолчала.
Напомнив себе, что я — работник, а он — наниматель, и это он платит мне зарплату. Причём за первый месяц я уже получила вознаграждение. С учётом того, что комиссионные агентству не вычитались, а шли мне, мой банковский счёт был в приличном плюсе. Я убеждала себя, что это ненадолго, осталось два месяца, и без всяких раздумий я уйду из этого дома. Хотя это решение мне давалось всё труднее. Дети мне очень понравились, а Бри я действительно люблю, и если от старших мне всё-таки получалось дистанцироваться, то с младшей мне это не удавалось. Первое правило няни — не привязываться к детям, с которыми работаешь, я нарушила. Я всегда придерживалась этого правила, но в этом доме всё сразу пошло не так.
И вот я сейчас сидела и перечитывала свой контракт и приложение к нему молча.
Как уже раньше упомянула, текст контракта я знала. Но если читать некоторые его строки, вырванные из контекста, именно те, что были выделены маркером, то смысл был очень двоякий. А ещё если наложить их на взрослый подтекст нашего разговора за завтраком, про жеребцов и наездниц… Далее я в том же контексте перечитала выделенные пункты из приложения.
И реально впору было идти на костёр инквизиции, но только одна я туда не собираюсь. И, как говорится, не за мысли казнят, а за действия. А делать то, что указано было в выделенном тексте контракта, я не собиралась. Вздохнула, встала и, оставив бумаги на столе, пошла на выход. Повторяя про себя: всего два месяца — и ты свободна!
Но если бы было всё так просто, то моя история в доме Черновых на этом бы и закончилась. Вадим дошёл до двери раньше меня, закрыв дверь на ключ, убрал его в карман и сказал:
— Думаю, вам стоит вернуться к столу, и мы продолжим разговор.
— Не вижу темы для дальнейшего обсуждения, Вадим Александрович, я прекрасно всё поняла и сделала выводы из того, что вы хотели мне сказать выделенным текстом.
Он стоял прямо передо мной, а я смотрела куда угодно, только не на него. И снова повторяла: он босс, он платит зарплату, ругаться с ним НЕЛЬЗЯ.
— Какие же вы сделали выводы? Что, по вашему мнению, я хотел, Лина? — последние слова он практически прошептал мне на ухо.
Я смотрела в сторону и не видела, когда он наклонился ко мне. От неожиданности я резко повернула голову и практически столкнулась с ним, наши лица были так близко, что мы дышали одним воздухом. Я не смогла отвести взгляд и практически утонула в его темных глазах. «У Саши и Бри его глаза, а у Ники, наверное, мамины», — мелькнула мысль, и именно она смогла вернуть меня в реальность. Я сделала шаг назад, тряхнула головой и, справившись с голосом, сказала:
— Вадим Александрович, вы, наверное, спутали меня с кем-то из ранее или ныне работающих у вас женщин? Я не рассматриваю свою работу как трамплин в чужую кровать или способ заработать деньги на слабостях богатых мужчин к наёмным работникам.
— Вы сейчас как раз и озвучили тот же вывод, Ангелина Андреевна, что и я сделал, впервые получив отчёт моей службы безопасности о вас и сопоставив его с вашим нестандартным контрактом, — сказал он и пошёл к столу. Открыл верхний ящик, достал из него папку, ту самую, которую он листал в день моего приёма на работу.
— Какой отчёт? — сказать, что я была в недоумении, — это ничего не сказать.
— Вот этот, он был первый и, можно сказать, поверхностный, сухие даты и данные, кроме вашей недели отпуска, вот эта часть отчёта была очень интересна… — и многозначительная пауза.
Он открывает папку и поворачивает ее ко мне, а там фото моего краткосрочного, но очень бурного отдыха. Все важные моменты той недели были запечатлены, о существовании некоторых фото я даже не знала, а какие-то видела в соцсетях Марго и Маришки. Фотки из караоке и наш шопинг — это со страниц Марго, моё знакомство со Славой — скорее всего, с Маришкиной странички, ещё одна — с вечера у Мариши — меня заинтересовала. На ней я была на первом плане, обнимая Илью и Артёма, а вот на втором плане было видно, как одна парочка заходит в дом (и всё бы ничего, если бы это не были Ника и Слава). А далее были фото с уже удалённой страницы сайта знакомств. Дойдя до той, где была распечатка моей переписки с мачо и его фото, а следом два фото с указанием даты и времени, сделанные камерой слежения в лифте дома мачо, я подняла взгляд на Вадима. В моих глазах, наверное, чётко читался вопрос.
— Да, в то утро, когда вы ждали в гостиной, я получил эти документы, также была ещё флешка с записью.
— Какая ещё запись? — спросила я и пролистала оставшиеся страницы.
Там были фото с экспресс-свидания и его итог, согласно которому двое мужчин хотели бы продолжить со мной общение, но результатов я не дождалась, а когда звонили с неизвестных номеров, не поднимала трубку, так что и не узнала бы, если бы не отчет службы безопасности В.А. Чернова. Последние фото были с воскресного вечера у Мариши, на них я очень хорошо смотрелась в коротких джинсовых шортах, белой майке, с распущенными волосами, без макияжа и босиком.
Да, не зря, как только я вошла в этот кабинет тем утром, мне показалось, что он не рад меня видеть в качестве няни его детей, хотя, если здраво рассудить, эта информация никак не могла отобразить мои профессиональные навыки. Я пролистала отчет на начало, там были мои биографические данные, дата и место рождения, кто родители, место жительства, место учёбы, дипломы и перечень рабочих мест, семейное положение, бывшее и нынешнее. Всё скупо и без подробностей, только голые факты.
Вадим наблюдал за мной и молчал.
— Так что было на видео? — не удержалась я и спросила, глядя ему в глаза.
— На видео…?
— Да, на флешке. Вы сказали, что ещё было видео.
— Я сказал, что была ещё флешка с записью. Но не столь важно, что на ней было, — сказал он и не собирался продолжать.
— А что важно, Вадим Александрович? — не выдержала я затянувшейся паузы.
— А то, что потом был ещё один отчёт.
— Ещё один? Вам этого показалось мало? — съязвила я.
— Да, в то утро, ознакомившись с данным отчётом, я позвонил госпоже Гроссманн и сказал, что вы не подходите, и был очень удивлён, с какой горячностью эта холодная леди защищала вашу кандидатуру. Она не понимала причину моего решения. Настаивала дать вам шанс.
— И вы решили мне его дать? — понимаю, что язвлю зря, но ничего не могу с собой поделать. Что мне, ему в ноги падать со словами благодарности?
— Да, решил, посмотрев видео, и ещё то, с каким спокойствием вы сидели в гостиной и ждали. Отдаю вам должное. Смотреть на это было интересно и. Закрался вопрос, какая вы настоящая? Та, что в отчёте моей СБ или характеристике агентства, или та, что в шортах, босиком и без укладки? Почему ваш контракт составлен не по шаблону агентства и как из бухгалтера этого агентства вы стали няней? — спросил он и, обойдя стол, встал напротив меня.
— Это все вопросы, на которые вы хотите получить ответы, Вадим Александрович? — ответила я вопросом на вопрос, и мне приходилось почти запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза.
— Нет, есть и другие. Например, чем вы занимались в свои выходные? Два дня!
— А как же служба безопасности? Что, отчёт не подготовили? — позволила себе пошутить.
— Не успел дать чёткие указания по данному вопросу, а сами они не проявили инициативу, — на полном серьёзе ответил он.
— Вы сейчас пошутили, да, Вадим Александрович?
— Нет, Лина! — чёткий и прямой ответ, шаг ко мне — и вот он уже обнимает меня, наклоняется и шепчет: — И за завтраком я тоже не шутил, сказав, что на время нашего контракта у тебя табу на мужчин.
— Я… мы… вы… говорили о лошадях, — путаясь в словах и своих чувствах, чуть слышно прошептала я.
