Я засмеялась в ответ на его воодушевленные крики, аккуратно поднимая его на руки. Только сын будет всегда так искренне и так по-детски радоваться моему приходу. И я мечтала, чтобы так было всегда.
— Да, солнышко, мама приехала к своему мальчику, — сказала я, заботливо расцеловывая ее щечки.
Лариса Витальевна сразу же поспешила удалиться сославшись на какие-то дела по дому. Странно, обычно она всегда интересовалась тем, как прошел мой день, а тут сразу же ушла. Но я решила не придавать этому значения и полностью переключилась на сына.
И только через сорок минут мне ели как удалось вырваться из лапок Давида и то только с обещанием, что как только я переоденусь, сразу же вернусь к нему и мы продолжим играть. Поэтому я как можно скорее побежала на второй этаж, чтобы переодеться в домашнюю одежду. Но меня остановили странные звуки, что доносились из кухни. Похоже…на всхлипы?
— Лариса Витальевна? — позвала я нянечку, обращаясь в темноту кухни.
На ощупь нашла выключатель и свет в кухне зажегся. Лариса Витальевна вся в слезах сидела за кухонным столом.
— Боже, Лариса Витальевна, что случилось? Почему вы плачете? Почему сидите в темноте? — обеспокоенно спрашивала я, пытаясь заставить ее поднять на меня глаза.
— Простите меня! — еще громче взвыла нянечка. — Простите меня дуру старую! Господи, что ж я наделала! Я же не знала… Подумала правда… А если нет, — сквозь слезы повторяла она.
А я ничего не понимала. Но липкий страх отчего-то уже начал поднимать по ногам, захватывая в свои сети все тело.
— О чем вы? Что вы сделали? — в ужасе спросила я.
— Мужчина. Приходил сегодня сюда… Какой-то мужчина. Сказал, что он отец, а я…
Мой мир рухнул в одну секунду. Щелчок и ничего нет. В ушах стало до ужаса противно звенеть и это раздражало ушные перепонки. Во круг все расплывалось из-за выступивших слез. И я схватилась за край стола, чтобы не упасть. Тимур…
— Господи, что же вы наделали, — прошептала я, направляясь в игровую комнату.
Быстро подбежала к сыну, хватая его на руки.
— Нет, нет! Мама, я хочу иглать! — протестовал Давид.
— Солнышко, мы сейчас поедим с тобой в очень здоровское место. Там игровые комнаты. Батуты. Хочешь? — Безбожно обманывала я сына.
Глаза Давида вмиг загорелись искорками интереса и он радостно захлопал в ладоши, выкрикивая "Хочу, хочу, хочу!".
— Отлично, тогда вперед одевать иначе мы не успеем и все закроется, — мотивировала я сына.
Оделись мы за десять минут и взяв только телефон, зарядку и любимого динозаврика Давида, мы вышли на улицу.
— Куда же вы на ночь глядя, Майя Бориславовна, — кричала мне в спину нянечка.
И я резко остановилась, раздраженно выдыхая.
— Когда приедет Димид, скажите ему, чтобы он срочно мне позвонил. И не смейте говорить ему то, что только что озвучили мне. Вам ясно? — жестко сказала я Ларисе Витальевне.
Та активно закивала, вытирая очередные дорожки слез.
— И соберитесь наконец! — напоследок бросила я, направляясь к машине.
— Мы поедим на твоей бооольшой машине, мама? — с энтузиазмом спросил Давид.
Несколько раз нажала на кнопку и ворота поехали в разные стороны.
— Да, сынок, мы поедим на моей бооольшой машине, — подтвердила я догадки сына, вбивая нужный адрес в телефоне.
И как только ворота открылись, я поняла что, опоздала. Черный, глянцевый джип был припаркован у самых ворот, а возле него, облокотившись спиной о дверь машины, стоял Тимур. Я стояла с Давидом на руках посреди двора, неотрывно наблюдая за Тимуром.
— Мама, а этот дядя поедет с нами? — недоверчиво спросил Давид.
Я нервно сглотнула и как только наши глаза встретились, даже на расстоянии нескольких метров я поняла, что мне нужно бежать.
Майя
— Мама, а этот дядя поедет с нами? — недоверчиво спросил Давид.
Я нервно сглотнула и как только наши глаза встретились, даже на расстоянии нескольких метров я поняла, что мне нужно бежать.
Только бежать уже было некуда. Я чувствовала себя беззащитным зверьком, которого загнали в западню и его смерть приближалась стремительно быстро. За секунду я прокрутила все возможные варианты решения проблемы. Но самым разумным вариантом оказалось сдаться. Просто подойти к нему и поговорить. Обсудить все как нормальные люди. Только я видела лицо Тимура. Этот бешеный взгляд. Я видела всепоглащающую ненависть. И все это было направлено на меня.
По щекам уже градом скатывались слезы. Я ненавидела себя за то, что решила Тимура сына. Я ненавидела его за то, что он вынудил меня поступить так. Мое сердце сжималось в невыносимо болезненные спазмы, пока я смотрела в его глаза. А слезы только и успевали скатываться ручьем по щекам.
— Прости, — одними губами прошептала я.
Давид нежно вытер дорожки соленых слез с моей щеки и я перевела взгляд на его крохотную ручку.
— Мама, почему ты плачешь? — обеспокоенно спросил сын. — Из-за этого дяди страшного?
Слегка улыбнулась сыну, лишь для того, чтобы он не переживал, а затем поменяла руки, ухватив Давида поудобнее.
— Нет, солнышко, это от счастья, — продолжала я врать сыну.
Я абсолютно не знала что мне теперь делать. Не знала как мне все объяснять Тимуру. И мне было страшно от того, что он мог сказать.
— Солнышко, маме нужно поговорить с этим дядей, ладно? А ты пока что побудешь дома с Ларисой Витальевной и проиграешь, — мягко сказала я, направляясь в сторону дома.
— А как же батут? — грустно спросил Давид.
Я прижала сына к груди, оставляя нежный поцелуй на его лобике.
— А потом батут, — тут же заверила я. Давид не решительно кивнул и я спокойно донесла его до дома.
— Займите его чем-нибудь я скоро вернусь. И глаз с него не спускайте, — дала я указания нянечки и только после того, как сын оказался в безопасности я смогла выдохнуть.
Быстро вышла на улицу, нервно теребя край свитера. И как только я вновь увидела Тимура, слезы неизбежно брызнули из глаз. Чем ближе я подходила к его машине, тем сильнее страх окутывал мое тело. Идти становилось все сложнее, словно к ногам привязали камни. А стук собственного сердца я слышала уже где-то в ушах. И как только я поравнялась с Тимуром, сердце резко упало в пятки, оставляя за собой оглушающую тишину.
— Садись в машину, — словно безжизненно сказал он, открывая дверь.
Несколько секунд смотрела в темноту салона, а затем в ужасе замахала головой, отказываясь подчиняться.
— Садись в машину. Последний раз повторяю, — злобно прорычал он.
С силой зажмурила глаза, сжимая кулаки. Черт бы тебя побрал! И я подчинилась. Хорошо, что он вообще позволил мне увести сына. К тому же не на улице же нам разговаривать? Может мы даже не поедем никуда. Но как только мы сели в машину Тимур бросил громкое:
— Поехали.
И страх мгновенно застыл в жилах. Я нервно сглотнула, начиная паниковать. Что сейчас будет? Он убьет меня? Увезет далеко от сына? Воздуха в салоне становилось все меньше и я в панике начала задыхаться.
— Куда мы едим? — стараясь не выдать страх спросила я.
Но в ответ мне последовала тишина, что только сильнее нагоняла ужас.
— Тимур, куда ты меня везешь?! Мой муж…он будет искать меня. Я больше не та запуганная девочка…
— Рот закрой и сиди спокойно! — рявкнул Тимур и я вздрогнула от неожиданности вперемешку со страхом.
Считай приехали, Майя! Ты в полном дерьме! Пока мы ехали я продумывала в голове целую речь о том, что скажу ему. Периодически я бросала взгляд на переднее сиденье, где и сидел Тимур, и мысленно говорила ему все. О том как мне жаль. Я говорила ему о том, что он сам виноват в том, что все вышло именно так. Я просила его понять меня. Понять, что я не могла поступить иначе. Ведь он не контролируемый. Тиран. Жестокий человек. И разве можно доверить ребенка человеку с такой биографией. Разве у меня был выбор? Тимур, я просто не могла…
Машина со свистом остановилась, прерывая поток моих бесконечных мыслей, и я перевела взгляд в окно. Прямо передо мной стоял огромный элитный дом, с несколькими подъездами. И я пыталась понять, что это за место.
