С этими словами я вышла из кухни, едва удержавшись, чтобы не перейти на бег. А через пару минут звенящей тишины услышала, как за мужем закрылась дверь.
На этот раз он действительно ушел.
- Она мне не верит! Черт, я вообще не понимаю, что теперь делать!
Иван сидел у меня на диване, обхватив голову руками. На том самом диване, который он же и помогал собирать всего несколько дней назад. Он сидел передо мной - растрепанный и несчастный, а я смотрела на него и не могла понять, что чувствую.
Хотелось кричать. Громко, отчаянно, до срыва голоса. Хотелось тряхнуть его, чтобы понял, где он и с кем. Чтобы объяснил нам обоим, почему он говорит обо всем этом именно со мной.
Неужели не понимал, что делает больно? Внутри зашкаливало желание проорать - если тебе так дорога твоя Мия, то какого черта ты делаешь у меня? Зачем мучаешь нас обеих?
Я смотрела на него и не узнавала. Неужели это тот самый Ваня, воспоминания о котором согревали меня в самые тяжелые времена? Неужели этот мужчина, выглядящий сейчас столь жалко - тот, кого я так хотела вернуть?
В голову полезли неприятные вопросы. А знали ли мы друг друга по-настоящему? Мы так долго были знакомы, хоть и постоянно сходились и вновь расходились, как два корабля, следующие каждый своим маршрутом, что мне казалось - я знаю его до черточки. Я и сейчас могла бы узнать его тело вслепую, только лишь наощупь, но что я знала о нем помимо этого?
Я знала того Ваню, который преданно меня любил. Но я понятия не имела, каков тот Ваня, что страдал по другой женщине. И как на него реагировать - не знала тоже.
Его руки нервно подрагивали, лицо раскраснелось, и мне, наверно, стоило ему посочувствовать, но к собственному ужасу, глядя на этого человека сейчас, я изо всех сил пыталась подавить совсем другое чувство. Презрение.
Понимал ли он сам, что делает? Понимал ли, что изливает душу не тому, кому следует? Понимал ли, что каждое его сообщение, каждая наша встреча - это брошенная мне, словно собаке - кость, надежда на то, что он все еще во мне нуждается? Что хочет так же, как и я, вернуть то, что нас связывало?
Я смотрела на него и едва сдерживалась, чтобы не отхлестать по щекам. Останавливало лишь одно - понимание, что его присутствие здесь - это мой призрачный шанс. Сейчас, когда Мия отвергала его снова и снова, я могла его утешить. Могла показать, что со мной гораздо лучше. Что я всегда его выслушаю. Всегда пойму.
Но я не понимала. А может, просто не привыкла видеть, как он страдает из-за кого-то другого. Я привыкла к его мольбам, его любви, его отчаянной готовности пойти ради меня на все и совсем не привыкла делить его чувства с кем-то другим. И теперь, слушая, как он без конца повторяет одно и то же, задавалась вопросом - неужели этого человека я хотела? Неужели к такому итогу стремилась?
Жизнь невозможно отмотать назад, стерев эпизоды, которые нас не устраивают. И я не смогу отменить того, что он женился на другой, что другая родила ему сына. И что он с ними связан - навсегда. Я хотела того Ваню, что принадлежал безраздельно мне одной, но его больше не было. А что делать с этим, таким казалось бы родным, но вместе с тем чужим мужчиной - я не представляла.
Ни Мия, ни их сын не исчезнут по одному лишь щелчку пальцев. Пора было признать, что я окончательно и бесповоротно потеряла того, к кому так хотела вернуться.
- Налить тебе чего-нибудь? - рассеянно спросила я, когда осознала, что так ничего ему и не ответила.
- Ты слушаешь меня вообще?! - неожиданно сорвался он. - Я ничего не хочу! Я хочу вернуть все, как было!
Он походил сейчас на капризного ребенка, который ожидал, что ему все и всегда будет сходить с рук. Что все станут ему угождать, делая так, как того хочет он один. И это тоже не вызывало ничего, кроме презрения.
Я молча подошла к шкафу и, достав оттуда бутылку красного, плеснула себе в бокал щедрую порцию. Положение становилось просто невыносимым. Я никогда еще не чувствовала подобного - чтобы человек, находящийся настолько рядом, был при этом безнадежно далек.
Цепляясь за бокал, как за спасательный круг, я вернулась к Ване. Остановилась напротив, оперлась бедром о стол и, сделав жадный глоток, спросила:
- И что ты хочешь от меня?
Он поднял на меня взгляд. Растерянный, жалкий.
- Я не знаю… - пробормотал, прежде, чем снова уронить голову на руки.
Что ж, в этом, пожалуй, была вся суть. Он не знал. Ничего не знал. Не знал, как сделать так, чтобы все было как прежде. Так, как его это устраивало. Не знал, как отказаться хоть от одной из нас, потому что хотел держать при себе обеих.
А я уже не знала, любил ли он хоть кого-то.
- Ты уверен, что пришел к подходящему человеку? - спросила я, скрывая за кромкой бокала кривую улыбку.
- Мне больше не к кому идти…
Наверно, он и этого не понимал, но после этих слов в груди защемило от боли. Это было совсем не то, что хотелось слышать от человека, который завалился к тебе практически среди ночи. Хотя, возможно, это был еще один урок, который мне предстояло выучить. Узнать, что такое быть запасным вариантом.
Я сделала еще один глоток и поболтала в бокале багряную жидкость, прежде, чем сказать:
- Мне очень жаль, что так вышло.
Прозвучало крайне фальшиво, но мне уже стало плевать. Не было ни сил, ни желания притворяться.
- Как ее убедить? Как вернуть?
Его глаза, когда он снова поднял голову, горели мольбой. Словно я знала ответы на все вопросы.
- Что мне делать? Я не могу без них! Не хочу без них ни дня!
А я больше не могла и не хотела это слушать. Поставив бокал со стуком на стол, оттолкнулась от деревянной поверхности и произнесла - резче, чем сама того хотела:
- Об этом нужно спрашивать не у меня!
И почти тут же об этом пожалела. Что я делаю? Вот он, передо мной - тот, кого я хотела вернуть. Сломленный, готовый к внушению. В моих силах было направить его так, как было нужно мне. Как было выгодно.
Но я не хотела получить его так. Я хотела, чтобы он сам сделал выбор.
- Извини…
Я коснулась его плеча, утешающе погладила. Он ведь пришел сейчас именно ко мне - следовало этому радоваться. Но почему-то не получалось.
- Думаю, стоит дать ей время, - добавила я после паузы. - Сейчас ты сделаешь только хуже, если станешь давить.
- Думаешь?
- Уверена.
Мы смотрели друг на друга некоторое время. Каждый выискивал в лице другого что-то, что отчаянно желал найти. Но оба мы, похоже, этого не находили.
- Если хочешь - оставайся, постелю тебе на диване, - наконец удалось выдавить из себя не без труда.
- Света…
Его пальцы неожиданно сомкнулись на моем запястье. Он тоже поднялся на ноги, навис надо мной всей мощью, и я вдруг забыла, как дышать. Он смотрел на меня почти как раньше. Кожу стало покалывать от предвкушения - показалось, что еще немного - и он меня поцелует…
- Спасибо, - вдруг выдохнул Ваня и отступил на шаг.
Я растерянно моргнула, но тут же растянула губы в улыбке, пряча под ней разочарование.
- Все будет хорошо, - произнесла зачем-то.
И кого при этом хотела утешить - себя или его, не могла бы сказать сама.
Глава 5
Я устало опустилась на скамью в парке и принялась покачивать коляску со спящим Никиткой. Усталость была не физическая - в этом плане меня очень здорово выручала мама. Я понимала, что не справляюсь морально. С потоком мыслей, например. О том, не у Светы ли сейчас Ваня? И как так вышло, что я сама, собственными руками расчистила ей путь к счастью с моим мужем?
Хотя, конечно, это было вовсе не так. Однако, я никак не могла избавиться от данного ощущения. Оно грызло меня изнутри, а вкупе с пониманием, что Иван едва ли не пропал из наших с сыном жизней, как только у него появилась такая возможность, нервы не выдерживали.
Дома я слонялась из угла в угол, почти не ела и спала урывками. Мама даже стала грозить мне, что вызовет врача, на что я лишь отмахивалась и находила компромиссы. Например, съесть половину крохотной порции супа. Или подремать часик днем. В общем, я с катастрофической скоростью закапывала саму себя в могилу и пока не представляла, что именно сможет меня выдернуть из этого состояния.
