— Да, тут я сглупил.
— Замуж собралась, — усмехнулся Николай Николаевич.
— За кого? — не понял я.
— Не за тебя же. Жених есть.
— А, — я отвел взгляд. Почему-то слова эти отозвались где-то внутри и засели.
— Ладно, пора мне. Оставляю вот лекарства. Кто колоть будет?
— Сам уколю.
— Я могу, — показалась из-за угла эта, как её заложница, мать его.
Николай Николаевич повернулся к ней и говорит:
— Иди сюда, смотри.
Она подошла, встала над столом, а он ей начал показывать и рассказывать что и как. Кивает. Понятливая. Лицо сосредоточенное. Организованная видно и правильная.
Я отвел взгляд до того, как она кинула свой. Пусть не думает, что я её рассматриваю. Да какого вообще черта. Не рассматриваю я.
— Ну хорошо. Мне пора. Будь тут. Не думаю, что они здесь найдут тебя. Место глухое. Сюда только летом съезжаются. Сейчас мало кого встретишь. Так что можешь смело отлёживаться. Как с ней быть? С Лизой?
— С какой Лизой?
— С заложницей твоей, — усмехнулся он.
— Я её отпустил давно, она свободна, — говорю, а самому вообще не хочется так говорить.
Он обернулся на неё. Она у проёма стоит взгляд с меня на него переводит.
— Я… пока не могу уйти, — говорит.
А мне прямо полегчало внутри.
— Ну тогда ладно. Всё запомнила? — парой слов он закрыл этот круг недопонимания, и всё стало ясно.
Я ранен. Она остаётся. А он никому не скажет, что мы здесь.
— Я сейчас пойду пешком, до трассы…
— Давайте, я вас довезу, — кинулась она.
— Не надо. Так вернее. Тут недалеко, на попутке доеду, или на автобусе. Там остановка есть. А машину вашу камерами вычислить можно. Всё, я ушел. И давай Андрюха, пора это заканчивать. Если это тебе не урок, то что ещё нужно? Ты меня понял?
— Да понял, я понял.
И он вышел. Лиза пошла его провожать.
Я лежал на подушках и думал о его словах. Как он всё ловко расписал, прямо действительно сдаться захотелось. А ведь на самом деле, я как бы нигде и не виноват.
Нужно будет об этом подумать.
Лёгкие шаги отвлекли от мыслей. Глянул в проём, показалась Лиза. Остановилась.
— Ты есть хочешь?
— А что и еда есть?
— Сейчас приготовлю.
Я кивнул. И она кивнула и скрылась в дверном проёме.
Интересный конечно расклад.
Глава 8
Знать бы, почему я здесь осталась. Но как не стараюсь, не могу ответить на этот вопрос даже самой себе.
Хотя нет, кажется я догадываюсь — почему. Представила — если уйду и он останется один, что будет с ним дальше?
Но ведь он жил как-то без меня. Да, но тогда он не был ранен в плечо.
Чувствую, нахожу предлоги. Любые, лишь бы не уходить.
Но почему?
Дома ждет Тимур — мой жених. Ждёт меня, любит. И я его люблю.
Люблю ведь?
К чему этот вопрос, конечно люблю.
Смотрю в тёмное окно. Сомнения, вот что плохо. Сейчас я начала сомневаться в любви, а не должна. Когда любят, не сомневаются.
Что же это тогда такое?
Закипел чайник, я быстро встала, налила в чашку с пакетиком, помешала ложкой сахар.
Не знаю. Единственное, что мне известно — я здесь и я должна помогать. Всё.
Взяла чашку и понесла в комнату.
Андрей лежит на спине, глаза закрыты, но кажется, не спит.
— Чай?
Он открыл глаза. Пошевелился и с гримасой на лице стал садиться. Больно ему. Но я не чувствую его боли, а только разглядываю мышцы, спину, профиль. Всё разглядываю.
Вот почему я не хочу уходить, а не ради помощи ему. Нежелание выскользнуть навсегда из жизни этого человека. Ещё какое-то время побыть с ним.
Зачем мне это?
— Спасибо, — сказал и протянул руку, чтобы взять чашку с чаем.
Я подала.
— Поздно уже, ехала бы домой. Машину можешь бросить где-то, чтобы не сразу нашли… она всё равно…
— Не поеду, — сказала я упрямо.
Он выдохнул, мне показалось, облегченно. Хлебнул из чашки.
— Тут только одна кровать, — проговорил и снова отхлебнул.
— Я посплю в машине, — отвечаю.
— Замерзнешь.
— Возьму плед.
Честно сказать спать в машине не хотелось. Там темно и страшно, но тут, действительно, только она кровать. Она хоть и не узкая, но не лягу же я рядом с этим человеком. Чтобы поспать. Это было бы странно.
В ответ на мои мысли он встал с кровати, потянулся к своей футболке и начал натягивать её.
— Я пойду в машину. А ты тут ложись.
— Эй, подожди, нужно укол сделать, — остановила я его движение. И он недовольно посмотрел.
— Не нужно никакого укола.
— Нет надо, а то заражение будет, — тут со мной лучше не спорить.
Волков перестал натягивать футболку.
— Ладно, давай свой укол. Сказал таким тоном, как будто делает мне одолжение, позволяя себя лечить.
Я подошла к столику, набрала в шприц лекарства, повернулась и вопросительно глянула. Он нехотя повернулся задом, стянул с одной ягодицы наполовину джинсы.
Я улыбнулась.
Когда Тимур болел, я делала ему уколы в задницу и знаю, как это делать, но тут чужой человек. Да, ситуация конечно странная.
Хлопнула, вгоняя иглу, надавила на шприц медленно впрыскивая лекарство.
— Что за дрянь, почему так больно, — недовольно повернулся Волков.
— Терпи, — сказал я деловито, вытянула иглу и приложила вату, — А теперь держи.
Он взялся за уколотое место и повернулся ко мне.
Прямо передо мной, на расстоянии меньше вытянутой руки стоит мужчина и смотрит на меня странным взглядом.
Я смутилась, отвернулась. Кинула в урну шприц. Хотела уходить, но чувствую над плечом дыхание. И меня просто пригвоздило к месту. Тепло его тела совсем рядом. Я ощущаю его сквозь одежду и начинаю дрожать не от холода, а от этого тепла. От осознания невероятной силы рядом со мной.
Лучше не двигаться, чтобы не дотронуться и не понять — вот почему я осталась.
— Так почему ты осталась? — почти шепот, тихо, возле уха.
Повернула голову и увидела лицо Андрея, совсем рядом.
Что я могла ответить. Что?
Меня несет на него.
Внутри, в голове, в теле. Остановиться не умею.
Не дышу. Смотрю на его губы, а потом в глаза и знаю, что он понимает эти мои терзания. Ему не до них.
Дернулась в сторону. Он удержал за плечо.
— Подожди, — проговорил тихо.
— Нет, я не могу, — отдернулась, скинула его ладонь с плеча и пошла на кухню.
Не вошла, почти вбежала.
Что я делаю? Боже. Не хочу, не верю.
Шаги позади меня, напомнили — бесполезно сопротивляться.
Признайся уже…
— Лиза, — он прижался ко мне сзади, обхватил одной рукой.
А я не могу шелохнуться, боюсь сделать ему больно. Плечо ведь…
— Не надо Андрей, я не могу. Пожалуйста, уйди, я не могу, — в моём голосе мольба.
Если он оттолкнёт, всё будет намного легче.
Ладонь прижала меня к его телу. Сердце моё стучит одновременно с его сердцем.
Я закрыла глаза, хочу увидеть что-то, чтобы остановится, не дать себе, не позволить.
Пытаюсь вспомнить Тимура, но не получается. Ничего нет. Только Волков и я. И что-то ещё, едва уловимое, но очень важное. Важнее всего остального.
Он приник лицом к волосам, вдыхает, сжимает ладонью талию. Проводит по груди. А я превращаюсь в податливую глину и от этого хочется кричать, но совсем не хочется выбираться из этого состояния. Себе не принадлежу.
— Лиза, ты нужна мне, — говорит тихо упрямо.
— Зачем? — выдыхаю.
Нужно бежать, нельзя позволить себе сделать то что хочется. Нельзя позволить ему сломать мой привычный уклад.
Уже сломал.
Оттолкнуть, ударить если потребуется. А я не умею.
— Я не знаю зачем, не могу сказать, — шепчет и прижимается губами к виску.
И я бессильна, что-либо ответить. Я нужна ему, нужна.
А он, получается, нужен мне. Просто необходим. Моё тело требует его, касаний, его слов. Дыхания. Сильного тела рядом. Чувствую его, кожей, сердцем. Мыслями чувствую.
