приземлился рядом. — Как дела, нарушительница?
— Эй, — толкнула я его локтем. — Я всего лишь подняла небольшой бунт. Крошечная революция в войне за право женщин носить брюки. Снова. Разве не это делали феминистки раньше?
— Макс на тренировке обмолвился, что Северу твоя «революция» как кость в горле.
— Пусть Макс идет лесом. А Северу придется эту кость проглотить. И желательно подавиться. Какой смысл облачать нас всех в форму? Пытаются уровнять?
— Наверное.
— Все равно ведь не выйдет. Посмотри хотя бы на Адель. У нее одни только туфли и часы стоят больше, чем весь мой дом. И я еще молчу про персонального шофера.
— Туфли от Маноло прекрасны, — мечтательно вздохнула Леся. — Давно о таких мечтаю.
— Я бы предпочел личного водителя.
— Да ну вас.
— Не злись, — рассмеялся Пашка и опустил на мое плечо руку, слегка приобняв. И мне почему-то стало жутко неудобно. А еще стыдно. — Жизнь не справедлива, — продолжил он. — Взять хотя бы нас с тобой. Мы должны вкалывать как проклятые, когда им все достаётся вообще без усилий. Оттого они и такие ублюдки.
— Не завидуй, — ответила я, скидывая его руку и возвращаясь к конспектам. — Если б ты родился с серебряной ложкой во рту, сам был бы таким же. Не стоит относиться предвзято только потому что им изначально повезло больше. В конце концов жизнь та еще лотерея, кто знает, что за билет каждый из нас вытянул.
— Думаешь, я им завидую? Бред! Просто ты их не знаешь, а я за год уже насмотрелся.
— Так ты здесь давно?
— При академии есть школа. Почти все ее заканчивали перед поступлением. Я попал как раз в выпускной класс. Так что знаю, о чем говорю. И прошу тебя лишь об одном.
— О чем?
— Если кто-то тебя обидит, ты мне обязательно скажешь, ладно?
А потом взял мои пальцы в свою руку. Кожу тут же начало печь, словно у меня обнаружилась аллергия на прикосновения.
— Я не шучу, Диан.
Его усмешка исчезла. Голос стал по настоящему обеспокоенным.
Я никогда не была слабой. Занятия фехтованием развили во мне умение за себя постоять, но на этот раз почувствовала: что-то надвигается. Что-то очень и очень нехорошее.
Со стороны академии повеяло холодом. Осень медленно вступала в права. Я обернулась и в последний раз посмотрела на Севера. А потом ответила:
— Обещаю.
Оставшийся учебный день был похож на расплавленную резину. Тянулся медленно и уныло, и даже погода за окном не добавляла красок. Небо затянуло серыми тучами, которые периодически роняли одинокие капли.
Вернувшись после занятий в общежитие, я скинула ботинки и поставила сумку на пол. Леся ворвалась в комнату следом.
— У меня вечером свидание, — пропела она и распахнув дверцы своего шкафа, практически нырнула внутрь.
Я улыбнулась:
— С кем?
— Понятия не имею, — ответила соседка, выгружая на кровать несколько дизайнерских платьев. — Это свидание вслепую. Знаю только, что он второкурсник.
— Ого, — против воли вырвалось у меня. — Не боишься? Вдруг он тебе не понравится?
Приложив к себе один из нарядов, она покрутилась у зеркала и произнесла:
— А пойдем с нами? Можем позвать Пашку.
— Ой, нет.
Только свиданий мне не хватало.
— Зря ты так. Он умный, симпатичный, — принялась она перечислять его достоинства. — И кажется в серьез на тебя запал.
— Прекрати, — стрельнула я в ее строну хмурым взглядом. Открыла шкаф, чтобы убрать кардиган на место, и так и не отпуская крошечных ручек, медленно осела на пол.
Этого не может быть.
— Диана? — побросав вещи на кровать, испуганно подскочила ко мне Леся. — Тебе плохо?
Слова застряли в горле. Все, что я смогла, хрипло выдавить:
— Моя одежда. Ее нет.
Я неслась, перепрыгивая через две ступеньки по лестнице наверх, в крыло, где жили парни, а сердце опасливо колотилось в груди. То и дело сбивалось с такта, трепетало, хотя даже на тренировках обычно не позволяло себе подобных выкрутасов.
Даже не карточка. Желтый стикер. В форме сердечка.
Приклеенный с обратной стороны дверцы.
На котором было написано лишь одно предложение.
«Тебя предупреждали, Лапуля».
— Диана, постой, — пыталась остановить меня Леся, но ей это было не под силу. — Не связывайся с ними, прошу тебя, — умоляла она, закрыв спиной выход из комнаты. — Это всего лишь вещи. Давай я дам тебе свои? У меня много. Попрошу папу привезти из дома сегодня же. Мне не жалко, правда.
Я подошла к ней, крепко сжала плечи, а потом, неожиданно даже для самой себя, обняла, прошептав на ухо.
— Нельзя, чтобы «это» повторялось. Они обязаны за свои глупые выходки ответить.
— Ты же понимаешь, мы на их территории. Им как обычно все сойдёт с рук.
— Знаю, — прошептала я, отодвигая подругу за плечи от двери. — Но впервые не хочу с этим мириться.
Возможно рациональная моя часть понимала, куда я ввязываюсь, и настойчиво твердила развернуться и забыть, ведь оно того не стоит.
Я знала, это сделал Макс. Только он обращался ко мне столь нелепым прозвищем.
И знала, кто стоял за этим. Еще один блондинистый хамоватый выскочка.
«Сколько таких за время учебы будет? Остановись и не нарывайся на неприятности!» — кричал рассудок. Вот только задетая гордость никак не хотела подписывать мирных соглашений. Шаг за шагом ноги приближали меня к комнате парней и, раз решилась, то не отступлю.
Оказавшись возле необходимой двери, я постучала. Потом еще раз, не дожидаясь, пока откроют, чуть сильнее. А потом и вовсе пнула дверь ногой, от чего она загрохотала так, что будь ее хозяин даже в коматозе, проснулся бы.
— Какого… — раздался недовольный голос, дверь распахнулась, и Макс появился прямо передо
