– Дай мне сигарету, – попросила я. Мне нужно было набраться смелости и сказать ему в лицо, что между нами все кончено.
– Ты же не курила? – удивляется он и протягивает мне сигарету.
– От такой жизни не только закуришь, но и запьешь, – философски произнесла я.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил Вадим.
– Да так, ничего особенного, влипла в одну неприятную историю, – поморщилась я.
– А подробнее? Это как-то связано с твоими ночными забегами по лесу? Я могу тебе чем-то помочь? – обеспокоился он.
– Нет… не стоит об этом. Я хотела тебе сказать, Вадим, – я сделала одну затяжку и продолжила:
– Между нами все кончено. Я не хочу, чтобы ты разрывался между мной и семьей. Дети для меня святое.
– Малыш, ну зачем ты так…
Вадим не пожелал ничего слушать, просто сгреб меня в охапку и начал целовать. Я хотела отстраниться, но он держал меня крепко и не отпускал. Под его напором крепость пала, а решимость куда-то улетучилась. Я отвечала на его жаркие поцелуи и крепко обнимала. Казалось, этот мужчина защитит меня от всех бед и несчастий, рядом с ним я чувствовала себя такой неуязвимой. На секунду Вадим оторвался от меня и сказал хриплым голосом:
– Давай отъедем отсюда.
Ближайшим местом, где можно было уединиться, была гостиница «Акрополь», туда мы и направились, бросая друг на друга томные взгляды. Оказавшись в номере, Вадим тотчас набросился на меня, начал целовать и ласкать мое неискушенное в ласках тело.
– Мне тебя не хватало, – признался он. От этих простых, но важных слов, по венам вместе с кровью забурлило счастье. Как мало мне нужно, всего лишь толика внимания… Так важно чувствовать себя кому-то нужной.
…Лежим друг напротив друга и изучаем влажные обнаженные тела глазами. Он такой большой, мускулистый – мой сладкий бычок. Говорить глупости нет нужды. Наши тела – вот кто умеет слаженно общаться. Я снова и снова хочу его в себя. Властвуй, доминируй, люби мое тело, Вадик! Хочу быть твоей.
В номере мы провели два часа, после чего Вадим начал украдкой поглядывать на часы. Я запомню этот день надолго, ведь именно сегодня Анна Шахова осознанно легла в постель с несвободным мужчиной и стала его любовницей.
В постели я рассказала ему о проделках бывшего. Вадим выяснил у меня адрес Андрея и пообещал, что тот никогда больше меня не побеспокоит. На прощание снабдил меня золотой карточкой своего банка с энной суммой денег на счете и отбыл восвояси к своей жене.
Вернувшись в Инкину квартиру, обставленную по последнему слову моды, я принялась опустошать запасы спиртного в ее домашнем баре. Сначала это был мой любимый вермут, потом коньяк. Я не знала, чем еще, если не спиртным, можно заглушить ту боль, которую испытывала.
Мне было противно, я презирала себя и ненавидела за собственную бесхребетность и уступчивость. Теперь точно буду его рабой, как поет певица с мужским именем Максим. Даже карта с деньгами не радовала, а наоборот напоминала о том, что меня купили на неизвестный срок.
Инка пришла домой под утро. Увидев мою помятую физиономию, она удивленно присвистнула:
– Ну, мать, ты даешь! Выглядишь, как в фильме ужасов.
– Хорош прикалываться, воды лучше дай, – простонала я.
– А чего это ты так надралась? – кричит из кухни Инка.
– Не спрашивай лучше, – бурчу в ответ.
– Что-что? От тоски по любимому? Тоже мне, нашла время!
– Хуже! Я стала любовницей женатого человека. Вчера. Как тебе?
– С ума сошла, да?
– Ин, давай только без нравоучений, я уже большая девочка. Могу сама решать, с кем спать, – злюсь я.
– Тихо, тихо, я не собираюсь тебя учить, – отвечает Инка, грохнув на тумбочку стакан.
Я поморщилась от головной боли и залпом выпила принесенную подругой воду. Ничего, прорвемся!
– Я люблю его, Ин.
* * *
Вечером Вадим приехал в Инкину квартиру, где теперь обреталась я, как всегда хорошо одетый и благоухающий, в руках держал большой букет из белых роз. Надо же, мои любимые… Я не говорила ему, что предпочитаю их, сам как-то угадал.
– Как дела дома? – поставив букет в вазу, спрашиваю я.
– Все спокойно. Дочь идет на поправку, – сказал он и тут же осекся. – То есть еще не совсем здорова, но уже лучше.
Чудак-человек! Думает, что буду настаивать на разводе, как только услышу про выздоровление ребенка.
– Вот и хорошо, – сделав вид, что ничего не заметила, ответила я и одним движением распахнула халат, под которым было голое после душа тело.
Он пришел за сексом, и я принимаю правила его игры. Стоит ли говорить, что я снова поощряла все его интимные желания?
«Купив» меня, Вадик стал более требовательным в постели. Часто он просто лежал и ждал, когда доставлю ему удовольствие. Он ссылался на жуткую усталость и извинялся, что нет сил «потеть и пыхтеть» в постели. Я жалела его, дарила ему ласку, выражала любовь во всем – от поцелуя до чашки кофе. Он уверял, что давно не спит с Ирой, и я верила ему на слово. Ах, как легко меня обмануть! Просто сказал, и я уже верю.
А после его ухода ненавидела себя и напивалась.
Все, что теперь у меня было – это тоскливые вечера. Я понимала, что у нас с Вадиком нет никаких точек соприкосновения, нет общих интересов. Книги читать ему некогда, фильмы смотреть – пустая трата времени, интересоваться современным искусством ему лень. Единственный интерес, который у него никогда не угасал – это сексуальный.
Мне не хотелось признавать очевидное, что наши отношения – это иллюзия, а мы с Вадимом жалкая пародия на влюбленных. Я чувствовала, что создана для чего-то большего, чем быть просто любовницей. Мы все созданы для счастья, так зачем же мы создаем вокруг
