У меня потемнело в глазах от такого известия. Я сразу же увидела папку с напечатанной запиской на своем столе, себя с папкой в руке в его кабинете и услышала свой голос: «Дмитрий Борисович, вам просили передать документы от Бакса»
Сволочи! Какие же сволочи!
Глава 15
— Даша, что с тобой? — забеспокоилась Светлана, — ты такая бледная… Ой! У тебя кровь из носа!
Она засуетилась, усаживая меня на стульчик и запрокидывая мою голову. А у меня кровь текла не из носа. У меня кровь текла из души. Больше всего на свете я хотела умереть.
— Скорую! Даша, — Светлана трясла меня за плечи, и тогда я поняла, что теряю сознание. Хорошо. Хочу умереть. — Я вызвала скорую, они уже едут! Держись! Что у тебя болит?!
Обеспокоенные голоса Светланы и остальных сотрудников, сгрудившихся вокруг моего стола, доносился как сквозь вату.
— Что случилось? — вопрос Дмитрия Борисовича теркой прошелся по ране в моей душе, вызывая всплеск боли, — разойдитесь, ей нужен воздух.
Что-то быстро он справился, даже трех минут не прошло, успела подумать я прежде чем потеряла сознание.
Резкий запах нашатырного спирта заставил открыть глаза. Надо мной склонилась женщина в белом халате — фельдшер скорой.
— Как тебя зовут? Сколько пальцев ты видишь? Какой сегодня год? — спрашивала она меня. А я не могла ничего ответить. Нет, я, конечно же, все понимала и помнила. И особенно хорошо то, что кто-то из сотрудников офиса подставил меня, решив посмеяться над новенькой дурой. И он не любил, не хотел, не симпатизировал и даже не пользовался мной. Нет. Для него не было меня, Даши. Для него это была всего лишь проститутка, которой заплатили за секс с ним.
Я думала то, что он перестал замечать меня, желая унизить, поставить на место замечтавшуюся девчонку, а оказывается… оказывается, все наоборот. Он стал относиться ко мне, как к сотруднику. И стала понятна его злость, и странный обед… он просто понял, что я не такая, что я работаю в его офисе. И это были его извинения.
— Даша, отвечай! — он встревоженно смотрел на меня, а я не могла произнести ни слова. Только смотрела на него не отрываясь. Как он мог?! Как он мог принять меня за шлюху? Я же не такая! Не такая!
— Так, — фельдшер, засуетилась, складывая в чемоданчик тонометр, — я забираю ее. Пусть врачи разбираются, что с ней. Где ее вещи? Помогите ей одеться и спуститься вниз. И нужны документы. У вас должны быть в отделе кадров ее документы.
Светлана метнулась к шкафу и накинула на меня плащ, повесила мне на шею сумочку. Дмитрий Борисович исчез из поля зрения и стало понятно, что именно он был якорем, удерживая меня в нормальном состоянии. И теперь весь мир вокруг закружился и завертелся так сильно, что я с трудом усидела на стульчике.
— Можно я с ней? — Светлана не дала мне упасть, вцепившись в плечо, — Дмитрий Борисович?!
— Хорошо, — услышала я его голос, — езжай. Потом напишешь, что и как.
Меня вывели из офиса и усадили в скорую. Все было странно нереально. Будто бы не со мной. Будто бы я смотрела какой-то фильм.
В больнице я попала в руки пожилого доктора.
— Та-ак… что у нас тут? — он прочитал запись в заведенной в приемном покое карточке, — обморок. Не реагирует… не отвечает… та-ак… Даша, что же, голубушка, с вами такое? Сколько пальцев ты видишь? — спросил он, показывая мне три пальца.
Я попыталась ответить, но судорога сжала горло.
— Воды? — участливо спросил он, и я нашла в себе силы кивнуть. От этого мир вокруг закружился еще сильнее и меня снова повело вбок. Доктор удержал меня, а шустрая медсестра подала стакан воды.
Моя рука тряслась, как у бабушки, и я звеня зубами об край стакана сделала глоток.
— Три, — ответила я шепотом, — вы показывали три пальца. Меня зовут Серафимова Дарья Богдановна, сегодня девятое октября… у меня сильно кружится голова и тошнит.
— Ну и отлично, — улыбнулся пожилой мужчина, — сейчас сделаем рентген и отправим тебя отдыхать в палату.
— Что со мной? — спросила я. Мне вдруг стало немного страшно умирать, хотя полчаса назад именно об этом я и мечтала.
— Скорее всего небольшое нервное истощение, — ответил доктор, — ваша подруга нам все рассказала.
Светлана… вот сплетница! И что она, интересно, наплела врачам. Я ведь ей ничего не рассказывала. А врач продолжил:
— Глупые вы, девки. Влюбляетесь, страдаете… а он хотя бы стоит таких страданий, а?
Стоит, хотела ответить мое сердце, но холодный разум успел первым:
— Нет… не стоит…
— Вот то-то и оно, — ответил доктор.
Пока меня везли на инвалидном кресле делать рентген, а потом в палату, ведь сама я так и не могла встать на ноги из-за сильного головокружения, я думала о том, что Дмитрий Борисович и, правда, не стоит таких страданий. Несмотря на то, что я все так же люблю его. Моя глупая детская любовь никуда не делась. Даже после такого. Но таких страданий, после которых попадаешь в больницу, не стоит никто. Ни Дмитрий Борисович, не тот, кто так жестоко подшутил со мной.
После капельницы мне стало немного лучше и я даже заснула. Разбудила меня бабушка уже вечером. Она, не дождавшись моего звонка, решила перезвонить сама.
— Нет, ба, — разговаривала я с закрытыми глазами, спать хотелось ужасно. Кажется, меня накачали успокоительным, — все хорошо. Просто устала. Атмосферное давление… засыпаю на ходу.
— Даша, — бабушка расстроилась, — эта твоя работа тебя убивает. Мне кажется, ты должна уволиться. Бог с ними, с деньгами. Как-нибудь проживем. Я знакомую попрошу тебе работу подыскать. Она не откажет.
— Хорошо, ба. Я подумаю…
А ведь и правда… Пусть зарплата у меня будет меньше, пусть офис будет попроще… но зато там не будет его. Не будет людей, каждый из которых мог быть тем, кто подставил меня с этой проклятой папкой. И может быть я когда-нибудь смогу если не забыть, то хотя бы похоронить свои чувства так же глубоко в своем сердце, как у меня уже один раз получилось. И просто буду почти счастливой. Без него.
Следующим утром, сразу после завтрака Светлана осторожно заглянула в палату.
— Даша? Привет. Ты как себя чувствуешь? Мне столько нужно тебе рассказать! Ты не представляешь, что было вчера в офисе!
Глава 16
— Привет, — поздоровалась я, — не нужно. Мне все равно. Я ухожу.
— Почему? — от удивления Светлана остановилась.
— Потому что, — я была спокойна как удав, — Скажи, это вы со мной так подшутили, или подставляете так каждую новенькую?
— Что?!
— Да ладно, — усмехнулась я. Огромная доза успокоительного сделала меня безэмоциональной, — Только не надо говорить, что никто в офисе не знал про подставу с документами от Бакса. И ржали поди за моей спиной, да? Дура-новенькая попалась! Как смешно!
— Подставу с документами? — Светлана даже открыла рот, шокированная моими словами, — какими документ…О, Боже! — воскликнула она и я увидела, как ее глаза прояснились, — теперь все понятно! Дашка, — она вдруг вскочила со стула и обняла меня, почти вздергивая с кровати, — Дашка! Так ты поэтому… О, Боже! И поэтому он… сейчас… О, Боже! Почему ты мне не рассказала?! Боже, Дашка!
— Может быть потому, что ты офисная сплетница? — я часто моргала, сдерживая слезы. А они текли. Сами собой. Я решила, что мне уже нечего скрывать.
— Это тебе кто про меня такое сказал?! Марина, да? Кто?
— Нет, не Марина, — пробормотала я, уткнувшись в грудь сплетницы, Она все так же не отпускала меня, — Ангелина. Еще в самый первый день на стажировке.
— Ангелина? Ты уверена? — Светлана отпустила меня и заглянула в глаза.
— Уверена, — спокойно ответила я. И зачем-то спросила, — а разве это не так?
— Нет, конечно. Как ты могла про такое подумать?! Мы с тобой уже давно дружим, а я про тебя никому ничего не рассказывала. Ангелина… не понимаю… зачем… О, Боже! — Снова воскликнула Светлана и схватилась за телефон, — погоди секунду, Дима должен знать!
