Он молча держал её.
— Отпусти меня!
Мужчина отпустил её. Девушка села на диван, отодвинувшись на самый край от Богдана, который всё равно подсел к ней очень близко, нервируя её.
— И? — он дотронулся до её руки.
Кира тяжело вздохнула и нерешительно посмотрела на мужчину.
— Я запуталась, Богдан. У меня никого нет, мне страшно. Мужчина, который затронул мою душу, стал мне, как враг. Он ненавидит меня. Я ему не нужна. Я боюсь возвращаться домой, боюсь, что меня найдёт Жёсткий или Калугин. У меня нет документов, нет денег. А ещё, я уверена, что беременна.
Кира видела, как при этих её словах налились яростью глаза Богдана.
— Если беременна, то ты сделаешь аборт и это не оговаривается.
— Нет, Богдан, я не сделаю аборт. И ты не заставишь меня. Ты поможешь и мне, и моему ребёнку.
Он словно замер, кажется, что он удивился такими её требованиями.
— А в обмен, я буду с тобой так долго, сколько ты захочешь, — произнесла она, сильно зажмурив веки, а потом вновь посмотрела на мужчину. Она не хотела расплачиваться с ним своим телом, но ради безопасности своего ребёнка готова была пойти на всё.
Он молча и задумчиво смотрел на неё.
— Я не выстою одна против двух таких сильных и влиятельных мужчин, как Жёсткий и Калугин, — с горечью заключила она. — Уверена, что ни один из них не оставит меня в покое.
— Полагаешь, что стоишь того, чтобы я брал на себя обузу в виде твоего ребёнка? Ты так хороша в постели? Тебе придётся убедить меня, Кира, что ты стоишь того, чтобы я позволил тебе оставить этот приплод.
— Не смей так называть моего ребёнка.
— Я подумаю, Кира. Значит, тебе нужны мои деньги?
— Ты так ничего и не понял, да? Мне не нужны твои деньги, я сама могу заработать, не маленькая, да и руки и ноги, слава Богу, целы. Если бы только в этом была проблема, то проблемы бы не было. От тебя мне нужна только защита, Богдан. Защита для меня и малыша.
— Я должен подумать, Кира. Я не очень-то то горю желанием возиться с чужим отродьем. Если у тебя и будут дети, то они должны быть от меня.
— Если захочешь, то у меня будут дети от тебя, Богдан, но этот малыш должен родиться.
— Зачем он тебе, Кира? Я не понимаю. Ну залетела по глупости и неопытности, так что теперь? Всю жизнь надо крест этот нести? Реши проблему, пока ещё срок небольшой… ведь небольшой же?
Она кивнула.
— Я не планировала беременность, Богдан. Но я не могу убить своего ребёнка. Он же живой и у него никого нет, кроме меня.
Богдан внимательно посмотрел на Киру.
— Тебе надо отдохнуть. Я принесу тебе что-нибудь поесть. На днях мы с тобой сходим к врачу. Я хочу точно знать срок беременности.
Кира лишь кивнула.
После того, как Калугина доставили к следователю, прошло уже более трёх часов, но дело так и не двигалось.
Увидев, что следователь вернулся в кабинет, Влад приблизился.
— Вень, что за фигня, а? Ты чего меня здесь маринуешь?
— Влад, ты же знаешь, что…
— Я знаю, Веня, — перебил его Калугин, — что после того, как меня доставили сюда, мне должны были предъявить протокол задержания в течении трёх часов, не позднее.
— Всё есть, успокойся, Калугин. Где твой адвокат?
— Я сам себе и адвокат и, если понадобится, то и судьёй стану.
— Калугин, не ерепенься, — если адвокат будет участвовать в производстве уголовного дела, то он должен присутствовать при составлении протокола.
— Ты совсем охренел, Веня? — прошипел Влад, — если адвокат был в момента реального задержания, тогда его присутствие для протокола обязательно. А так, не гони ересь.
— Влад!
— Веня, я тебя давно знаю, а ты меня. Хватит мне тут воду лить. Я немедленно требую протокол своего задержания.
Следователь обдал Влада недобрым взглядом и, выйдя куда-то буквально на минуту, вернулся с протоколом. Копию протянул Калугину.
Влад тут же стал просматривать протокол.
— Ты его наизусть учишь, Калугин? — прищурился Прохоров, наблюдая, как долго и дотошно Влад вчитывается в каждую строчку.
Влад поднял на него тяжёлый взгляд.
— А это тебя напрягает? Я хочу знать всё до мелочей, что здесь написано. А главное, чтобы по делу. Ты хоть понимаешь, что эта бумага должна была быть составлена в моём присутствии?
— Влад, ты меня работать не учи.
— Ладно, в принципе, здесь всё по делу, — Калугин отложил бумагу. Что дальше? Допрашивать будешь? Или и так всё знаешь? Понимаешь же, что меня подставили, да, Веня?
— Калугин, я, может, и понимаю, но свидетель утверждает, что…
— Мне плевать, что утверждает этот предатель, — крикнул Калугин. — Разберись с этим Веня. Я уже всё сказал тебе, объяснил, каким образом из моего оружия был ранен Артур и убит Булатов.
— Я сделаю всё, чтобы ты вышел отсюда, Калугин, ты же знаешь.
— Я и так выйду отсюда, Веня. У тебя есть всего сорок восемь часов, а, если привлечёшь судью, то не более пяти суток, чтобы собрать улики и держать меня здесь. Но ты их не найдёшь.
— Если не найду, то через двое суток тебя отпустят. Думаешь, что мне нравится держать тебя здесь? Влад, мы работали с тобой вместе не один год. Я знаю, что ты принципиальный и слишком правильный, чтобы без серьёзной надобности мараться всей этой грязью.
— Вень, полковник Гирин тебе всё популярно объяснит, я уверен.
Ярослав почти каждый день навещал Артура. У его палаты стояли люди Соколовского. Жизнь Артура была слишком важна. Яр не мог позволить, чтобы в палату к Артуру мог пройти тот, кто не хотел бы, чтобы Артур пришёл в себя и дал показания, перечащие показаниям Ильи.
Сегодня Артур наконец-то очнулся и пришёл в себя. Но был ещё слишком слаб, чтобы давать показания. Но Ярослав был уверен, что пройдёт ещё два дня, и Артур заговорит. Яр не сомневался, что Калугина скоро отпустят, дело на него белыми нитками шито.
Приехав в дом Калугина, Ярослав понял, что Кира сбежала.
Гена получил сильный удар по голове, Анна уложила его в кровать и приложила лёд к огромной шишке на затылке.
Ярослав мало, что понял, лишь то, что девчонке помогли удрать. Он организовал своих ребят, чтобы те сделали всё возможное, чтобы найти Киру и того, кто ей помог.
Глава 11
Владимир Жёстков поражённо смотрел на Леонида, часто моргая. Наверное впервые Леонид увидел такое потерянное выражение на лице этого властного мужчины, которого уже знает очень давно. Да у Жёсткого даже руки задрожали, когда Леонид предоставил ему полный расклад на дочь, которую тот искал.
Жёстков подорвался с места, гаркнул на своих троих ребят, чтобы те отправились вместе с ним. Леонид поплёлся следом и не удивился, поняв, что Жёстков собрался поехать к Марии Павловне, матери Дианы, которая родила ребёнка и скрыла от него этот факт.
Калугин вышел на улицу и зажмурился от яркого солнца. Наконец-то этот абсурд с арестом закончился. Его старый приятель — следак Вениамин Прохоров не подвёл. Он всё делал для того, чтобы Калугина отпустили, но основную роль здесь сыграли показания Артура, а так же тот факт, что за Калугина заступился полковник Гирин.
Подъезжая к своей даче, Влад увидел две машины. Он настороженно посмотрел на четверых мужчин, которые держались слегка позади от самого высокого, которым был Жёстков. Влад его сразу же узнал. Вот его-то Влад меньше всех хотел бы сейчас увидеть.
Калугин тоскливо посмотрел на Андрея, их было двое, а этих — четверо. Влад хорошо усвоил урок, который ему Жёсткий уже преподал. Он определённо недооценивал возможности этого влиятельного мужчины.
Вздёрнув голову, Калугин дал знак Андрею спокойно стоять и выжидать. Андрею всё это не нравилось, но он подчинился, встал за Владом.
Жёсткий окинул внимательным взглядом Калугина, который отвёл руку за пояс, положив её на оружие.
