– Ну все, заберу тебя через час, – кивает подруга и уезжает, а я направляюсь к больнице.
Вдруг резкая вспышка боли заставляет согнуться.
– Девушка, вам нехорошо? – спрашивает проходящий мимо пожилой мужчина.
Я же даже ответить не могу. У меня перехватывает дыхание и слезы катятся из глаз.
– Н-нет… – шепчу я, но он уже поддерживает меня на удивление крепкими руками.
– Пошли, надо к врачу, а то еще родишь прямо на ступеньках! У меня тут дочь как раз работает, так ею горжусь. Правда, внуков нам с бабкой так и не подарила…
Он все говорит и говорит, а я вдруг чувствую, как по ногам течет что-то горячее.
Смотрю на прозрачную лужу и понимаю, что у меня отошли воды.
– О, да ты точно рожаешь! Пошли быстрее!
Мужчина практически поволок меня к входу, не обращая внимания на мои слабые протесты, что могу дойти сама.
– Анжел, кажется, рожает… – громко говорит неизвестный, заводя меня в уже знакомый кабинет. – Такая молоденькая, слабенькая. Помоги!
– Па, ну конечно… Алиса! – вдруг замечает меня Анжела Викторовна. – Проводи сюда ее, быстрее!
Тот помогает мне улечься, и врач его быстро выдворяет.
– Иди, па, нечего тебе тут делать!
– Да-да, это я уже понял. – Он бросает какой-то странный взгляд на меня, а потом на Анжелу Викторовну и уходит. А я понимаю, что увидела в его глазах: вселенскую боль.
– Ну что же ты, Алис, неужели рожаешь?
– Да, воды отошли… – выдыхаю я, когда боль немного отпускает.
– Сейчас посмотрим. Но нужно вызывать скорую, сама понимаешь, лучше родить в больнице!
– Я знаю, да… – отвечаю я и снова кричу от боли.
– Давай-ка раздвинь ножки, ну же, Алиса, мне нужно осмотреть тебя, – взволнованно говорит женщина, а я стараюсь расслабиться.
– Вот так, хорошо… Что ж, открытие уже довольно большое, как долго схватки?
– Да вот перед больницей и случилась первая…
– Не может быть. Ты в родах уже несколько часов. Повезло, что ты не чувствовала боли. Но сейчас в сухой период схватки будут сильнее.
– О боже… – выдыхаю я, чувствуя, как от страха кружится голова.
Анжела Викторовна быстро вызывает скорую и помогает вывести меня к машине. Уже в салоне я хватаю ее за руку и с отчаянием прошу:
– Не бросайте меня, пожалуйста! Анжела Викторовна, мне так страшно!
Женщина еще секунду смотрит на меня, а потом серьезно кивает.
– Хорошо. Вези в двадцатый на Ленскую! – командует она и садится возле меня. – Там работает моя знакомая. Не бойся. Примем у тебя роды. Все будет хорошо!
Мне на миг становится так хорошо, будто не я сейчас мучаюсь в схватках. Мне так важно, чтобы Анжела Викторовна была рядом. За эти почти девять месяцев она стала мне родной.
Мы в считаные минуты доезжаем до нужного роддома, и тут начинается настоящий ад.
За вспышками боли я не замечаю, кто меня везет, куда и что со мной делают.
Я будто ныряю в омут боли, выныриваю, чтобы вдохнуть воздуха, и снова окунаюсь в него.
– Потерпи, моя хорошая, сейчас будет легче. Скоро уже, скоро…
Глава 9
Я слышу крики и голоса вокруг себя, но не могу понять, кто разговаривает и с кем.
Вдруг среди этого хаоса я слышу знакомый голос и хватаюсь за него как утопающий за соломинку.
– Полное открытые! Алиса, ты меня слышишь?
– Да…
– Алиса, когда скажу – тужься. Когда скажу дышать – старайся перетерпеть потугу. От этого будет зависеть жизнь ребеночка и твое здоровье, ты поняла? – строго, но заботливо спрашивает Анжела Викторовна, и я киваю.
– Хорошо…
Ради доченьки я готова вытерпеть и не такой ад. Стараюсь отключить боль и глубоко дышать. Черные мушки летают перед глазами, не давая мне рассмотреть ничего.
– Все, давай, Алиса! – кричит врач, и я со всей силы толкаю ребеночка, напрягая живот.
– Все, хорошо, дыши, не дави, не дави! – строго говорит Анжела Викторовна, но я чувствую, что это сродни тому, как задержать несущийся на всей скорости поезд.
Господи, разве это возможно?!
– Умница! Жди, дыши, Алиса… Вот, идет потуга, давай, родная, последний толчок, самый сильный! Давай, моя хорошая!
Я собираюсь с силами и вкладываю их в потугу. С криком на весь родовой зал я выталкиваю малыша и вместе с огромным облегчением слышу писк ребеночка. Такой громкий, но в то же время слабенький, словно котеночек мяукает.
– Молодец, моя хорошая! Алиса, у тебя девочка! – объявляет Анжела Викторовна и отдает малышку медсестре, даже не дав мне на нее посмотреть.
– Отказник? – догадывается девушка, и Анжела Викторовна грустно кивает.
– Нет, дайте! Дайте посмотреть! – кричу я, привстав. Откуда только берутся силы.
– Алис, не нужно, будет труднее… – пытается образумить меня врач, но я упрямо кричу:
– Дайте ее мне! Дайте мою дочь мне!
– Тише, Алиса, все хорошо! – успокаивает меня Анжела Викторовна и кивает испуганной медсестре. – Дай ей малышку.
Мне кладут маленький комочек на обнаженную грудь, и я только сейчас замечаю, что меня успели переодеть в одноразовый халат, который распахнулся на груди.
Малышка будто чувствует меня, ищет сосок, громко чмокая пухлыми губками. Не задумываясь, я прикладываю ее к груди, и дочка безошибочно находит молоко.
– Ой… – вскрикиваю я, когда она прихватывает сосок, и тут же смотрю на Анжелу Викторовну.
Та, улыбаясь, поглядывает на нас, а потом говорит:
– Ну все, давай ее! Нужно взвесить, вымыть…
– Нет! – снова кричу я, прижимая теплый кряхтящий комочек к себе. – Не отдам! Она моя! Моя! Я не отдам ее никому!
– Хорошо, Алиса, она твоя, отдай медсестре, ребенку нужен уход, да и тебе…
Я смотрю на протянутые руки Анжелы Викторовны и мотаю головой.
– Не дам, вы ее заберете! Унесете – и я больше никогда ее не увижу!
– Нет, Алиса, ты родила ее. Никто не вправе отнять у тебя ребенка!
– Но я же хотела отказаться… – шепчу я, глотая слезы.
– Это неважно! Многие передумывают. Да и ты не писала никакого отказа. А без него отнять у тебя ребенка будет подсудным делом, понимаешь? Ну же, давай малышку…
Я опускаю взгляд на дочку, которая, сжав маленькие кулачки, прижимается ко мне, и хочу передать ее доктору, как вдруг девочка открывает глазки и солнце падает на зеленую, как трава по весне, радужку.
Слезы душат с новой силой и капают на малышку.
– Мия Николаевна… Я всегда буду рядом, обещаю тебе. Мама никогда тебя не бросит, как бы ни было трудно. Ты только моя.
***
– Коля, ты слышишь? Ты нужен в офисе! – кричит мне отец, когда я уже возле двери.
Резко разворачиваюсь и рычу:
– Нужен? Я вижу, как я вам нужен! Съездить в командировку к черту на куличики?
– Николай, бегом!
– Защищать отъявленных отморозков – Николай первый, а как назначить руководителем, так Егора? Кто он вообще такой?
– Егор отличный специалист! Он хорошо разбирается в юриспруденции и к тому же… – начинает объясняться отец, но я его перебиваю:
– И к тому же охотно защищает всех подонков. А я стараюсь этого не делать. Так?
– Ты сам это сказал, сын. В нашем деле нельзя выбирать, мы должны защищать всех!
– Как раз таки в нашем деле и можно! – кричу я, сам от себя не ожидая такой пылкости. – Дед хоть знает, во что ты превратил его детище? Компанию, на которую он потратил всю свою жизнь. Мне кажется, узнай он это – не одобрил бы… – шиплю я, зная, как эти слова могут повлиять на папу. Он боится деда. Боится, что тот отнимет у него правление, назначив главным меня.
– Ты не скажешь ему, – прищуривается отец, а я киваю.
– Да, не скажу. Потому что я улетаю в Испанию.
– Как это? – округляет глаза папа.
– Вот так! Заявление на увольнение уже лежит у секретарши. Вот и все, папочка! Работайте, а я пойду своим путем! – выпаливаю я и выхожу из кабинета, в спину слыша возмущенное:
