да и после тоже, Мира не желала о ней говорить. Лишь однажды я спросил, что она будет делать, когда мать объявится, и услышал в ответ: «Она мне теперь никто, чужой человек!» И я ее понимал, хотя сам не мог бы пожаловаться на родителей даже в переходном возрасте. Мы были настоящей семьей. Командой.
Мне не верилось в то, что та Мира, которую я знал, рисковала собой и получила эти синяки только из-за долгов некоего сводного брата. Даже если та женщина снова вышла замуж, ее дочь совершеннолетняя, и вторая семья матери ей не родственники. Особенно учитывая тот факт, что объявились они, судя по всему, лишь после того, как не стало бабушки. Кстати говоря, что насчет квартиры, которую я обнаружил проданной, когда отправился на поиски? Кто ее унаследовал?
Пока я готовил, Мира угрюмо, как насупленная сова, сидела за столом, время от времени скашивая взгляд на пластырь на пальце. Вот ведь… тридцать три несчастья! Но осуждать ее, такую одинокую, потерянную, я не мог даже про себя.
Все, чего мне хотелось, это увидеть ее прежней. Стойкой, бесстрашной, улыбающейся в лицо всем проблемам и неприятностям. Той Миры мне очень сильно не хватало все эти годы.
Эта девушка с грустными глазами, которая сжималась в ожидании удара, была незнакомкой. Но где-то в глубине ее личности пряталась настоящая – моя – Мира. И я был полон решимости ее найти.
Готовить мне с некоторого времени даже нравилось. Отец с Киром подшучивали надо мной, говорили, что вот так и становятся истинными холостяками. Впрочем, такая возможность выдавалась не слишком часто, все-таки у нас была домработница, да и работа отнимала львиную долю времени. Зато сейчас, отобрав у Миры кухонные принадлежности, я с удовольствием взялся за дело. Время от времени она заговаривала со мной, подсказывала рецепт, и вскоре квартира наполнилась вкусными запахами.
– Мира… – произнес я, когда мы уже сели за стол.
– Да? – подняла она взгляд на меня. Ее грудь волнующе колыхнулась под тонким трикотажем, и я напрочь забыл, что хотел сказать. Рядом с ней я как будто снова стал подростком, впервые разглядевшим в соседке по парте красивую девушку.
– Ты не хочешь куда-нибудь сходить завтра? Воскресенье все-таки… Может, в парк?
– Нет! – выпалила Мира. Но затем как-то скованно кивнула. – Хорошо, давай сходим.
Ее реакция явственно просигнализировала – она от кого-то скрывается, и едва ли от коллекторов. Все гораздо сложнее. И мне это очень не нравилось.
Мира
– А тут все изменилось, – изумленно заметила я, сравнивая красивый благоустроенный парк, куда меня привел Мирослав, с тем, который остался в моих воспоминаниях. Мы ведь и раньше частенько сюда приходили. В старших классах иногда даже сбегали из школы, чтобы провести время наедине, выбрать место побезлюдней и до головокружения целоваться…
Я тряхнула головой, отгоняя эти так явственно вставшие перед внутренним взором картины.
– Еще бы, – хмыкнул Мир. – Когда отец берется за дело, он доводит его до конца. Зимой еще каток тут планируется залить.
– Вот оно как… – протянула я. Похоже, Владимир Игоревич Загорский стал действительно крупным бизнесменом. Даже парк развлечений, бывший когда-то старым и заброшенным, у него теперь в собственности, боюсь даже вообразить, сколько это стоило.
– А представляешь, Кир тут летом работал.
– Работал? – удивилась я. Вспомнился младший брат Мирослава, холеный и одетый с иголочки. Вот уж не ожидала такого.
– Ага, – улыбнулся Мир. – Водителем ретро-поезда. Отец его прижал – отобрал машину, банковские карты и прочее, пока не научится сам зарабатывать деньги как обычный студент.
– Суровые методы, – невольно засмеялась я, представив Кирилла Загорского в такой ситуации. – И как? Пошло это на пользу?
– Больше, чем ожидалось. Кир не просто научился жить на зарплату. Он еще и девушку тут нашел.
– И… все серьезно?
– Похоже на то. Но пока загадывать рано. Поживем – увидим.
– Рада за него, – сказала я. С полной искренностью – меня действительно порадовало услышанное. Братья Загорские не были просто избалованными пижонами, привыкшими к тому, что все блага падают на них с неба. Их не испортило богатство Владимира Игоревича, который всего добился сам, своим трудом. Впрочем, у такого отца не забалуешь, вон как взялся за воспитание младшенького.
– Колесо обозрения еще работает, – услышала я, выныривая из своих мыслей, и Мир легонько потянул меня за руку. – Прокатимся? Или боишься?
– Вот еще! – фыркнула я. – На «слабо» решил взять? Посмотрим, кто первый испугается!
Я действительно не боялась высоты. Всегда нравилось подниматься на крыши, всяческие смотровые площадки. А вот покататься на колесе обозрения как-то не доводилось.
Мирослав купил билеты, и мы сели в кабинку. Колесо плавно начало подниматься вверх. А мне вдруг показалось, что все мое тело наполняется гелием, и я становлюсь легкой, как воздушный шарик, оставляя позади все горести и заботы.
Потому что Мир был рядом…
А он, казалось, вовсе не замечал моего состояния. Смотрел на открывающийся вид на город, позолоченный осенними красками, что-то рассказывал. По большей части смысл этих слов ускользал от меня – просто хотелось слушать его голос, украдкой смотреть на него…
Как же я по нему соскучилась!
Мирослав
– Ты скучала? – спросил я, и Мира удивленно заморгала, уставившись на меня. – По городу. Давно ведь тут не была…
Я закинул удочку, и она снова нахмурилась. Даже руки на груди скрестила, словно желая спрятаться, закрыться от моих расспросов. Но ничего, правду я все равно выясню.
– Да, – после паузы ответила Мира. – Соскучилась. Тут… многое стало по-другому.
– Больше не уедешь?
– Я… не знаю…
Выражение лица Миры стало растерянным, взгляд заметался по кабинке, и мне стало стыдно, когда представил, как все выглядело с ее стороны. Заманил девушку в ограниченное пространство, чтобы выпытать, что она скрывает. Но мне вдруг стало не по себе при мысли, что Мира исчезнет так же внезапно, как появилась на моем пороге, а я так ничего и не узнаю.
За прошедшие годы ко мне приросли маски, к которым все вокруг привыкли. Неплохой специалист, правильный старший брат, хороший сын. Я и сам успел свыкнуться с ними. Но она видела меня таким, какой я есть. Без масок.
Видела и тогда, и сейчас, несмотря на долгую разлуку. Я чувствовал это. И, когда наши взгляды встретились, воздух в стеклянной кабинке колеса обозрения точно раскалился, несмотря на прохладную осеннюю погоду.
– Почему, Мира, почему?! Только это я хотел узнать тогда и хочу сейчас! Почему ты ушла? Мы не расставались с начальной школы, у нас не было друг от
