Стучу кулаком ему по лопатке. Я не фанат Кобылкиной, но молча смотреть, как они играют с огнём, тоже не могу.
Он шумно выдыхает, разжимает хватку и зло отряхивает руку, словно на пальцах грязь налипла.
— Дай телефон. — Его всегда равнодушные глаза сейчас горят таким бешенством, что я невольно отшатываюсь.
— Зачем? — мой тихий вопрос тонет в надсадном кашле Кобылкиной.
Вместо ответа, Яр бесцеремонно ощупывает карманы моей джинсовой куртки, находит мобильный и поднимает на меня требовательный взгляд.
— Руку.
Я не успеваю осознать команды, когда он уже сжимает мою кисть стальной хваткой и прижимает к дисплею мой большой палец. Быстро набирает какой-то номер и делает дозвон. Из кармана его толстовки незамедлительно раздаётся стандартная мелодия звонка.
Отлично. Теперь у него есть мой номер. Правда, о чём нам говорить до сих пор не пойму. Едва ли Чалов способен выдавить из себя что-то мало-мальски хорошее, вроде «как дела?». Зачем? Ему плевать. Если даже дела хорошо, то он придёт и их испортит.
— Не вздумай мне звонить, ненормальный, — бросаю, когда он возвращает мне мобильный.
— Значит, спишемся, — отвечает Яр, и это звучит как угроза.
И нет, я не верю, что отношение человека может так кардинально поменяться. То он ненавидит меня, то, наоборот, опекает с чрезмерным рвением. Такие резкие перепады только пугают. Так что я собираюсь и впредь его избегать.
— Держись от него подальше! — кричит мне вслед Кобылкина.
Угроза или совет — без разницы. В любом случае тут я с ней согласна.
Ветер гоняет по крыше её зонт и в какой-то момент швыряет мне в ноги раскрытый купол, пачкая джинсы мутными брызгами… Такими же мутными, как намерения Чалова, поэтому первым делом добавляю его номер в чёрный список.
На следующий день я с головой ухожу в занятия. С кем-то, кроме Юли, подружиться даже не пытаюсь. Мажоры смотрят на меня выжидающе и это отнюдь не добавляет спокойствия, хоть и не трогают. Люмпены сторонятся, в чём тоже мало приятного. Все словно затаились в ожидании чего-то.
Могло ли так на мне отразиться то, что я прилюдно унизила Чалова? Другого объяснения тому не нахожу. Видимо, ждут его реакции. И я солгу, если скажу, что тоже об этом не думаю. Думаю. Постоянно.
Последнюю лекцию у нас ведёт Гробенко. Тот самый препод, которого так невзлюбил Ярослав.
На первый взгляд симпатяга: мозги, харизма, внешность — всё при нём. Широкоплечий блондин с голливудской улыбкой вообще не тянет на маразматика, как его окрестил мой сводный брат. Его специализация — проектирование баз данных, и честно говоря, объясняет этот Гробенко как боженька.
После звонка он просит нас задержаться в аудитории, чтобы сделать небольшое объявление.
— Ну что, мои гении, готовы встретить первую неделю осенних мероприятий? — И тон, и глаза мужчины горят неподдельным энтузиазмом человека, искренне увлечённого своей профессией. Насколько я успела заметить, других здесь не бывает. — В честь дня программиста будет проведён фестиваль. Программа обширная: стендап, квиз, концерт самой загадочной молодой рок-группы города и многое другое. Наш университет тоже не останется в стороне. Нас посетит министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций. Чувствуете уровень грядущей подготовки? Старшие курсы уже рвутся продемонстрировать свои разработки. Ну и новички тоже не останутся в стороне. Под руководством наставников вы должны будете подготовить театральную постановку, создав сценарий при помощи искусственного интеллекта. Тема простая: «Сказка на современный лад». Всех желающих приглашаю принять участие в соревновании между первыми курсами. В связи со сжатыми сроками на заявление своей кандидатуры дано всего два дня. У вас осталось меньше двух недель, чтобы подготовить годный спектакль.
— Так мало? Да это же невозможно! — поднимается ропот в аудитории.
— Не знаю такого слова. — Он делает вид, что задумывается. — Это что-то из лексикона неудачников? Кстати, за победу предусмотрены шикарные бонусы: от денежного вознаграждения до скидки на обучение. На этом у меня всё. Желаю всем продуктивного дня!
Финансовая независимость — моя голубая мечта. Но пока всё, на что я могу рассчитывать, это попробовать свои силы в актёрской игре и попытаться самой заработать на карманные расходы. Только предварительно хочу обсудить свой план с Юлей. Возможно, она тоже захочет участвовать, а конкурировать с единственной подругой как-то нехорошо…
В нашей комнате её почему-то не нахожу, хотя мы недавно созванивались, и она сообщила, что уже ждёт меня с оладьями.
Оладьи вижу, а самой Юли нигде нет.
Заперев за собой дверь, решаю пока переодеться. Натягиваю любимые штаны и как раз успеваю выбрать футболку, когда в замке поворачивается ключ.
— Юль, по-моему, у меня от твоих вкусностей попа раздалась, — вздыхаю, похлопывая себя по бёдрам.
— А по-моему, в самый раз. Сочная такая…
Я холодею, потому что этот низкий голос ни черта не Юлин!
Развернувшись, сталкиваюсь нос к носу с Чаловым. От неожиданности вскрикиваю. Он возвышается надо мной, поигрывая ключами, и бесстыдно меня разглядывает.
— Пошёл вон! — бросаю гневно, пытаясь прикрыться футболкой. — Что ты здесь делаешь?
Изучающий взгляд медленно поднимается по моим рукам к лицу. И там ни грамма стыда!
— Видимо, выступаю экспертом по женским формам, — усмехается он нагло.
— Нельзя заниматься этим где-нибудь в другом месте? — опешив, забываю дышать.
— Ты добавила меня в чёрный список. Неужели надеялась избежать разговора?
— Нам не о чём говорить. Немедленно проваливай! — Указываю на дверь.
Яр даже бровью не ведёт.
— Ошибаешься. На правах ответственного за тебя я пришёл узнать, как прошёл твой день. Если ты ещё не поняла, я всегда добиваюсь желаемого. Так что не советую тратить наше время. Говори, — В его голосе появляются такие жёсткие нотки, что позвоночник немеет, превратившись в лёд, готовый треснуть в любой момент.
Тая
Мне неловко стоять перед Чаловым в одних джинсах и полупрозрачном бюстье. От стыда готова сквозь землю провалиться, а его ничего не смущает! Яр держится естественно, как будто находится в комнате один.
— Отвернись, — требую смело и категорично, хотя сердце в груди сжимается от мысли, что он захочет использовать эту мою слабость против меня.
— Я не смотрю.
С сомнением наблюдаю за тем, как Яр подхватывает телефон с кровати и взглядом показывает, чтобы я разблокировала экран. Сейчас я не в том положении, чтобы спорить, поэтому безропотно прижимаю указательный палец к дисплею, после чего он отходит к окну, бессовестно копаясь в контактах.
— Ищешь там номер Зевса? — пытаюсь язвительно улыбнуться, но онемевшие губы не слушаются.
Он в ответ только хмурится и расслабленно опирается бедром о подоконник, не обращая на меня больше никакого внимания.
Верю ли я, что Яр
