дойти сама!
— Не кричите, Рита, мы идем на кухню. Вряд ли у вас получится дойти с перевязкой. Не сопротивляйтесь.
Да, ему легко говорить. Это не он сейчас чувствует то, чего не должен чувствовать нормальный человек в данной ситуацию А именно жар внизу живота и дикое желание ощутить руки мужчины, который несет меня, на своей обнаженной коже.
Боже, что со мной?
Это его забота! Все дело в ней! Всю жизнь я видела от мужчин, включая отца только безразличие, и слышала неизменно повторяющуюся фразу «Хватить ныть, соберись». Ни разу мне никто не бинтовал раны и не дул на коленки. А вот теперь я таю. И перед кем? Перед тем, кого еще вчера ненавидела всем сердцем? Я и сейчас его ненавижу, но к этому чувству присоединилось другое, более навязчивое и болезненное.
Я должна взять себя в руки!
— Вот и пришли! — выдает мужчина и аккуратно усаживает меня на высокий барный стул.
Он по-деловому ищет что-то в холодильнике и выставляет передо мной разные блюда.
— Что бы вы хотели? Тут есть салат, жаркое, лазанья… Или вы вегетарианка?
— Нет-нет! Мне все равно. Я была бы рада и кусочку хлеба с чаем.
— Да? А почему не с водой? — ехидно замечает Аким, а я замираю, не зная что ответить.
— Это шутка, Рита! Ешьте и отправляйтесь спать. Завтра возьмите выходной!
— Спасибо… — тяну я.
Почему он такой добрый? Еще днем рычал на меня, а сейчас его будто подменили? Сколько же он носит масок?
Я беру первое блюдо, которое попадается под руку и накладываю его себе в тарелку. Аким тут же забирает ее у меня и под мой вопросительный взгляд, ставит в микроволновку.
— Не стоит так заботиться обо мне… Вам наверняка завтра рано вставать…
— Определенно… — прищурившись, тянет Аким, уперевшись ладонями в стол напротив меня.
— На зачем тогда…
— Ешьте, Рита, и не задавайте лишних вопросов! — говорит Аким и ставит передо мной тарелку с дымящейся лазаньей.
Я быстро ем, чувствуя на себе его внимательный взгляд, но голод берет свое. Я всегда хорошо питалась. Великое заблуждение, что танцовщицы питаются воздухом, поэтому такие тонкие. Нет, мы просто очень много тренируемся и у нас просто не успевает отложиться ничего лишнего.
Покончив с едой, я встаю, чтобы помыть тарелку, но Аким закатывает глаза.
— Я вижу что вы не привыкли получать помощь, не привыкли к заботе, но будьте так добры, перестаньте делать все назло.
— Я не на зло, просто мне неудобно…
— Это я уже понял! — зло шипит Аким и снова подхватывает меня на руки. Я уже не сопротивляюсь, просто прижимаюсь к его телу сильнее, а мужчина тихо бормочет:
— Я просто не хочу, чтобы испортилась повязка.
Он приносит меня в мою комнату и кладет прямо на кровать. На миг мне кажется, что он сейчас придавит меня к кровати и останется, но Аким укрывает меня, словно маленькую девочку и молча покидает комнату.
Я вздыхаю и поворачиваюсь к окну. На улице еще темно, то на часах почти шесть утра. Хочу написать Паше, что не смогу завтра прийти на встречу, но сон оказывается сильнее.
Глава 7
Просыпаюсь я от ноющей боли в ноге уже под обед. К моему удивлению, Марта не стала меня беспокоить, дав выспаться. Это на нее не похоже и поэтому у меня закрадывается подозрение, что именно Аким замешан в этом акте доброты.
К чему такая обеспокоенность и забота о здоровье простой горничной? Это какой-то хитрый план? Или же он со всеми такой…
При последней мысли что-то в груди неприятно закололо. Нет, это не похоже на обычную вежливость. Его взгляд и стучащее сердце, явно говорили, что мужчине не так просто дается эта забота. Как только Аким меня увидел, вел себя так, будто увидел призрак, слишком шокировано было его лицо и мне даже показалось, я видела как дрогнула его маска безразличия. Но он быстро взял себя в руки.
Что ж, я выясню, что за этим стоит, а пока…
Черт! Я забыла, что должна была сегодня увидеться с Пашей!
Бросаюсь к телефону и быстро включаю его. На экране высвечиваются одна за другой смс-ки, что вам звонил такой-то номер. Нервно закусываю губу и собираюсь набрать бывшего, но не успеваю, на экране загорается входящий.
— Ало?
— Рита! Ты жива?
— Конечно, что со мной будет? — кривлюсь я.
— Что случилось? Я прождал тебя в кафе три часа, а ты не пришла. Да еще и телефон выключила!
— Ничего не случилось! — быстро отвечаю я.
Ну да, ничего, кроме самой странной ночи, которая у меня была.
— Тогда почему ты пропала? Все хорошо? — встревоженно спрашивает Паша, а я удивляюсь. Никогда еще не видела у него такой озабоченности моей безопасностью.
— Да, вполне! Просто я убиралась и поранила ногу. Пришлось выпить обезболивающее. Оно меня и усыпило! — вру я, не краснея.
— Ох, я понял. Что ж, тогда перенесем?
— Да, пожалуй! Я еще дня два не смогу выходить…
— Дав дня… — уныло тянет Паша.
— Да, именно! — отвечаю, откидывая одеяло. На ноге красуется аккуратная повязка, сделана будто бы настоящим специалистом. Откуда Аким этому научился? Он больше поход на того, кто ломает, чем на того, кто лечит.
— Что ж, давай тогда через три дня, на нашем месте в то же время, идет?
— Ну… Да, наверное. — Неуверенно тяну я, совершенно не понимая, что ему от меня нужно.
— Договорились! — отвечаю я и хочу положить трубку, но парень не дает мне этого сделать:
— Рита!
— М?
— Если у тебя не получится — сообщи!
— Я поняла! Извини, что заставила ждать! — говорю я Паше и слышу, как в дверь легонько стучат. — Все, мне пора. Пока.
Разъединяю звонок, даже не дождавшись ответа парня. Не знаю почему, но мне неприятна
