на меня сегодня утром.
Обезвожен… Я не обезвожен, черт возьми. Я пью много воды.
Прижав ладонь ко лбу, я шумно выдохнул. Какого черта Гарольд и Лайнус решили порекомендовать Чарли «Пенис в множественном числе»? Она совсем не та помощница, на которую я рассчитывал.
Пять минут спустя сотрудник службы безопасности приносит мне пончик и бублик с маслом. Не задумываясь, я съедаю их. Не потому, что она заказала их для меня, а потому, что я депрессивный ублюдок, который никак не может найти себе достойного помощника.
Гарольд Дэнверс только что лишился моего доверия.
* * *
— Либо ты профукал сделку, либо новая помощница уже сводит тебя с ума, — говорит Роарк, садясь рядом со мной в «High Nine», нашем любимом баре. К счастью, Саттон нет в городе, и я могу свободно общаться со своим лучшим другом.
Уставившись в свой полупустой бокал пива я говорю:
— Она не продержалась и десяти минут.
— Что? — Он смеется. — Но Гарольд Дэнверс…
— Гарольд Дэнверс — лживый кусок дерьма, и я уверен, что он меня подставил.
Роарк заказывает Гиннес, и я бросаю на него взгляд, сомневаясь в его выборе, поскольку в последнее время он предпочитает пить молоко. Он пожимает плечами и говорит:
— Один стакан меня не убьет. — Когда перед ним ставят бокал, он делает крошечный глоток, пена прилипает к его щетине над губой. — Она совсем никудышная?
— Она была надоедливой. Болтала без умолку. Называла меня ворчуном.
— Ну, ты часто бываешь раздражительным, когда находишься на работе.
— Ты бы тоже постоянно злился, если бы работал с идиотами.
Я кручу стакан пива обеими руками на барной стойке.
Он смеется.
— Интересно, что бы подумали твои сотрудники, встретив тебя за пределами офиса. Они бы тебя даже не узнали. Ты совершенно другой.
— Я не смешиваю личную и рабочую жизни. Если бы они знали, что во мне живет парень из братства, они бы перестали меня уважать.
— Уважать или бояться?
— И то, и другое. — Я вздыхаю и машу бармену. Когда он подходит ко мне, я говорю: — Начос с сыром и соусом халапеньо, пожалуйста.
— Конечно.
Он уходит, а Роарк спрашивает:
— Значит, она не переставала болтать, и из-за этого ты ее выпроводил?
— Поверь, ты бы тоже так поступил. Не думаю, что она подходит. Мне следовало сначала провести собеседование с ней.
— Так поступают с новыми сотрудниками обычные бизнесмены, но, опять же, когда это ты был обычным? — Роарк бросает на меня взгляд и спрашивает: — Ты уверен, что это не связано с тем, что ты считаешь ее хорошенькой?
— Ты, блядь, издеваешься?
Он пожимает плечами.
— Просто решил уточнить ещё раз.
— Ты говоришь так, словно я какой-то перевозбужденный мужик, который не может удержать своё хозяйство в штанах. Ванесса была первой и единственной в этом плане, ясно? Больше такого не повторится.
Он вскидывает руки в знак капитуляции.
— Ладно, просто спросил.
Боже. Стоит лишь раз совершить ошибку, и вот какая тебя ждёт слава. Ванесса была ошибкой, причем огромной.
Я нанял ее, основываясь на ее профессионализме, но поздние вечера и ее соблазнительные и наводящие на размышления способности начали изматывать меня, пока одна затянувшаяся ночь не привела к снятию сексуального напряжения между нами.
Я очень быстро погрузился в романтические отношения с ней.
Когда мы расстались, я ясно дал понять своему ближнему кругу, что, несмотря ни на что, мы никогда не будем говорить о ней.
Никогда.
Судя по всему, Роарк не прочь вспомнить мое прошлое.
— Что теперь собираешься делать?
— Начну с нуля. Попрошу Рениту поискать кого-нибудь нового. Возможно, привлеку парочку агентов по найму. Я не могу долго справляться с этим дерьмом в одиночку.
— Понятно. — Роарк вздыхает и откидывается на спинку стула. — Итак… что ты думаешь о выборе смокинга для свадьбы?
Мы обмениваемся понимающим взглядом, прежде чем я говорю:
— Если он выберет коричневый, я буду в бешенстве.
Роарк кивает.
— Согласен. Темно-синий — крутой цвет, коричневый сделает нас похожими на маленькие кучки дерьма, стоящие у алтаря. Не могу поверить, что Джулия одобрила этот цвет.
— Я отправил ей сообщение, спрашивая о цвете смокинга, и она ответила, что предоставила Брэму полный контроль над мужской частью. Нам просто нужно соответствовать цветовой гамме свадебной церемонии.
— Я люблю твою сестру, но это была глупейшая ошибка.
Перед нами ставят начос, и мы оба тянемся к чипсами и зачерпываем ими сыр и халапеньо.
— Брэм может быть очень убедительным, и зная его, он хочет быть полностью вовлечен в процесс. Он не обычный жених, который просто ждёт у алтаря, он ходит с ней на каждую встречу и принимает участие в каждом решении. Он даже ходил с ней за платьем.
— Ты серьезно? Я думал, женихи не должны видеть это дерьмо до свадьбы.
— Он нацепил повязку на глаза и все время говорил, как она прекрасна, хотя и не видел её.
Роарк качает головой в недоумении.
— Почему мы вообще с ним дружим?
— Каждый день задаюсь этим вопросом. — Откусываю еще кусочек начос и спрашиваю: — Ну что, готовишься к очередному раунду фэнтези-футбола?
Он кивает.
— Я тренировался в межсезонье. Я собираюсь уничтожить вас, двух ублюдков.
Да, это мы еще посмотрим. Слава богу, что есть фэнтези-футбол, этот бар и начос.
Сейчас для меня это единственный способ сохранить человеческий облик.
РЭТ
Сегодня утром я еле тащусь на работу. Гораздо медленнее, чем обычно.
Вот что происходит, когда увольняешь свою помощницу еще до того, как она успевает включить компьютер. Я не ложился спать до двух часов, переделывая свое расписание и отправляя электронные письма с электронной почты «исполнительного помощника», чтобы все выглядело так, будто я все успеваю.
Прошлой ночью я делал, так много поганых вещей, что на их осмысление ушли бы часы, так что давайте просто оставим это, поскольку я нахожусь в состоянии отчаяния.
Зевнув, прислоняюсь к стене личного лифта, чтобы не упасть, и наблюдаю, как кабина поднимается все выше и выше, пока не достигает моего этажа. Отталкиваясь от стены, прижимаю портфель к боку, когда двери раздвигаются, и… мне в лицо сразу же ударило солнце.
Сплошь.
Взрывая сетчатку и превращая ее в ничто, мои глаза поражает солнечный свет, и я отшатываюсь назад, чувствуя себя вампиром, пораженным яркостью дня.
Используя руку словно плащ, закрываю глаза от света и бормочу:
— Какого хрена?
Рядом со мной жизнерадостный голос произносит:
— Доброе утро, мистер Уэстин. Обожаю солнечное сияние. По утрам оно заряжает энергией, верно?
Прищурившись, выхожу из лифта и
