Я прислонил свой рот к её уху и прошептал:
— Ты такая чертовски тугая.
— Я так много сделала, — прошептала она в ответ.
— Хорошо. — Я перекинул её колено через свою руку и вошёл в неё с такой силой, что трахал её, пока мы не сместились до самого изголовья, быстрый и безжалостный трах, без пощады к её неопытности, и она была рядом, подстегивая меня, откинув голову назад, её горло было бледным, потным на изгибе, она тихо скандировала моё имя:
— О, Финн, о, Финн, блядь..... Финн.
Я почувствовал, что оргазм накатил на меня, как ураган, настигнув сильно и быстро. Я приподнялся на локте и просунул руку между нашими телами, поглаживая её клитор. Она вскрикнула, потом замерла, и я почувствовал, как её тело начало сжиматься вокруг меня.
Да, блядь!
Я вошёл ещё раз и достиг кульминации в громовой, ревущей волне огня и жара. Я входил в неё снова и снова, не в силах насытиться, а она держалась за меня до самого конца, встречая меня удар за ударом, пока наши тела не кончили.
Я долго лежал на ней, едва поддерживая себя, чтобы не задушить её. Её плоть продолжала пульсировать вокруг меня, остатки оргазма, которые я не хотел пропустить.
— Ну что ж, — сказала она хриплым голосом. — Думаю, теперь я расслабилась.
Я неистово рассмеялся и вытащил её, перевернув на бок. Затем поцеловал её влажную голову.
— Мне нравится, когда ты во мне, — прошептала она.
— Мне тоже, — сказал я.
Очень. Может быть, даже слишком. Это могло оказаться проблемой.
Глава 6
Джейн
Мы лежали в кровати Финна с мягкими белыми простынями и удивительными подушками. Лунный свет заливал комнату. Видимо, каким-то образом за те бесконечные мгновения, пока тело Финна было прижато к моему, время сдвинулось с мёртвой точки. Взошла луна, совы сидели на деревьях. Я даже не помнила, чтобы что-то из этого происходило.
Финн лежал рядом со мной. Его бедро было прижато к моему, горячее и твёрдое. Одна его рука перекинута через подушки над нашими головами. В лунном свете его мышцы похожи на скульптуру. Его дыхание было медленным и ритмичным, но он не спал. Я знала это. Он слушал, как я дышала, чувствовал мою ногу рядом со своей, наблюдал за изгибами моего тела в лунном свете.
— Ты знаешь, как мне хорошо? — спросила я.
— Около одиннадцати по шкале от одного до десяти, — ответил он, его голос был грубым и сексуальным, — просто, потому что...
Я повернула голову в сторону и посмотрела на него.
— Не слишком ли ты самоуверен? — он покачал головой.
— М-м-м. Просто уверен. — Рука, которая лежала на подушках, опустилась и обвила мою спину.
Я рассматривала залитый лунным светом потолок.
— Разве это не определение самоуверенности?
— Нет. Самоуверенные люди — это глупые люди, которые слишком высокомерно относятся к вещам, в которых ни черта не смыслят.
— О! — Я последовала за его рукой и прижалась ближе, лицом к нему, пока наши тела не соприкоснулись от груди до колен, моя грудь — с его рёбрами, а киска — с его талией. Он обхватил заднюю часть моего колена и провёл им по своему паху, касаясь его мягкого, изогнутого члена.
— Это странно, Финн, потому что я могла бы поклясться, что ты был дерзким.
— Нет. — Он слабо улыбнулся. Его глаза всё ещё были закрыты.
— Хм, — сказала я скептически. — Ну, может быть, восемь из десяти.
Он тихонько фыркнул.
Я прижалась к нему, почувствовав себя очень, очень хорошо.
— Сегодня у меня было больше секса, чем в... ну, ты знаешь, когда я спала с кем-то в последний раз?
— На прошлой неделе, — предположил он, чтобы поддержать игру. Я покачала головой.
— Это было... давно. У меня нет времени и сил на отношения. Проверять и обращать внимание.
Подбадривание. Постоянное сияние.
Вообще-то мне хотелось бы немного контроля, немного заботы. Но это было слишком утомительно, как, если бы я была подключена к сети целый день. При таком раскладе я могла быть яркой и сияющей звездой двенадцать-четырнадцать часов в сутки за отличную зарплату, а ночью блекнуть в полном одиночестве. Никто не видел, из чего я сделана: внутри пустая, но снаружи как большой яркий и светящийся прожектор.
Это было здорово. Действительно здорово.
— Ах... — Финн открыл глаза и повернул голову. — Знаешь, Джейни, это не обязательно должно быть так, как у твоих родителей. — Я подняла брови.
— Если ты ещё раз заговоришь о наших родителях, я уйду. — Он перевернул нас так, что его тело оказалось позади моего.
— Договорились, — сказал он. — У меня нет желания говорить о наших семьях или прошлом. Мы просто будем делать то, что считаем нужным.
Его рука, тяжёлая и теплая, опустилась на мою талию. Его вес должен был раздражать: мне не нравилось слышать дыхание в постели рядом с собой по ночам, не говоря уже о том, чтобы на меня опиралась тяжёлая мужская рука. Но конкретно эта тяжёлая мужская рука, судя по всему, не была проблемой.
— Мне нравится то, что происходит сейчас, — тихо сказала я.
— Мне тоже, — пробормотал он в ответ, его голос стал тяжёлым и медленным.
Сегодня много чего произошло. Я поехала домой с парнем. Занималась с ним сексом в машине. И сосала его член. В грязи. И, возможно, будет ещё больше. Я надеялась.
— Но, если из-за тебя произойдет ещё одна вещь, — прошептала я лунному воздуху, — это будет доказательством того, что ты вудуист.
Ещё одна неожиданная, неконтролируемая, яркая, захватывающая вещь.
На следующее утро я проспала впервые... в жизни.
***
Солнце будит меня в шесть, без нескольких минут. Я поглубже вжалась в мягкую подушку, избегая лучи и пытаясь сориентироваться.
Затем почувствовала тепло мужского тела рядом с собой. И быстро сориентировалась.
Вскочив с кровати и стараясь не шуметь, начала хватать на ходу предметы одежды. Они были разбросаны по коридору от спальни до кухни. Я подхватила сумку, и из неё вывалился телефон. Я рефлекторно прикоснулась к кнопкам, чтобы оживить его, пока одной рукой натягивала юбку.
Телефон был разряжен.
Я замерла, юбка наполовину задралась на икрах. Мне стало холодно. И страшно. Мой телефон никогда раньше не разряжался. Для меня было ритуалом включать его в розетку. В машине, дома, в гостиничных номерах — я переступила через этот ритуал.
На кухне у Финна я уставилась в его пустой, чёрный экран и не увидела ничего, кроме мутного отражения своего лица. Восход солнца ударил мне в затылок бледным теплом.
Если мне и требовалось доказательство того, что прошлой ночью я переступила опасную черту, то оно было прямо здесь. Доказательство того, как легко позволить своим приоритетам ускользнуть. Сползти к своим корням.
Я до конца надела юбку, натянула через голову рубашку и бросилась к двери. Не собиралась позволять чему-то тянуть меня обратно вниз, даже Финну Данте и самому лучшему сексу на земле.
Это единственный парень, которого волновало нечто большее, чем мой глянцевый снимок. Страница из журнала. Сливки общества. Не то, чтобы это была их вина. Я никогда не давала мужчинам шанса захотеть или ожидать чего-то большего. Финн был единственным.
Я почувствовала лёгкий озноб. Это ведь могло что-то значить, не так ли? Что он был единственным?
Мое сердце заколотилось.
Я на цыпочках вернулась в спальню и посмотрела на его расслабленное лицо, с таким волшебным ртом, который проделывал со мной такое дерьмо. В животе у меня появилось ощущение невесомости и трепета. Я очень, очень хотела его поцеловать. Но он был вудуистом. А я не верила в магию.
Ладно, вообще-то, это меня до смерти пугало.
И я уже знала, что случится, если ты прокатишься на волне до конца. Разобьёшься вдребезги.
Я выскользнула за дверь, освещённая ярким рассветом, оставив на подушке рядом с ним нацарапанное прощание.
Потом я побежала.
Финн
Я проснулся в пустой кровати и с запиской.
Я прекрасно провела время. Рада, что ты появился в конце моего пути.
