заставило идти домой, где я неизбежно останусь одна.
Представила себе, как снова окажусь в его лапах, а мужчина снова повалит на кровать, зарычит, как зверь и прильнет губами к коже.
Я панически боялась оставаться одна, выбирала маршруты по улицам, где полно людей. Казалось, если потеряю из виду хотя бы одного человека, то он снова нападет.
Демид так тщательно все подстроил, что мне теперь некуда идти.
Я переехала в этот город вместе с Кириллом, чтобы обустроить семейное гнездышко. И за это время практически ни с кем не познакомилась.
И что теперь?
С Кириллом мы окончательно стали врагами, а подруга считает умалишённой.
К кому идти? Где искать спасения?
Я остановилась в сквере, где совсем недавно Демид проводил меня домой. Стеклянным взглядом уставилась на то самое место и чувствовала, как ворошится в душе отчаяние.
«Я приду за тобой, как только зайдет солнце».
Жуткое обещание откликнулось в душе неожиданным желанием оказаться в его опасных объятиях.
«Ты можешь бесконечно бродить по городу, — усмехнулся он. — Но рано или поздно останешься в одиночестве. И тогда я… приду за тобой».
Нельзя стоять и ждать.
Голова вдруг прояснилась, и я поняла, что можно сделать.
Выход был не самым лучшим, но это лучше, чем вообще ничего не делать. Мне никто не верит и не поверит никогда.
Я достала телефон и позвонила.
Я ужасно рисковала, но другого выхода просто не оставалось.
Стоя около дома, смотрела на темные провалы окон собственной квартиры и кожей чувствовала, что за мной наблюдают откуда-то со стороны.
Оглянулась, пытаясь найти глазами знакомый темный силуэт. Но Демид — настоящий охотник, который умело скрывается от глаз, пока наблюдает за добычей.
Кажется, я даже слышу его тяжелое дыхание и разгорающееся желание в предвкушении скорой встречи.
Можно было бы подумать, что это соседи смотрят на взъерошенную подозрительную девушку из окон, но я чувствовала — вампир наблюдает за мной.
Темнота сгущалась над головой, вызывая тревогу.
Одинокие прохожие проходили мимо, спеша в спасительное тепло своих домов.
Я знала, что он вскоре придет. Сразу же как переступлю порог квартиры, или когда наступит темнота.
Он нашей встрече думала с трепетом. Кровь горела при мысли, что он может сделать со мной.
Это все его воздействие, словно мужчина специально заставляет желать его и бояться, составляя, как он говорил, коктейль из эмоций.
Нерешительно двинулась к подъезду, сжав в кулаке ключи. Оказавшись рядом с дверью нервно вздрогнула, когда за спиной послышалось шорканье по асфальту, а в поле зрения появилась крепкая мужская рука.
Я резко вздохнула и оглянулась, но сразу же успокоилась, узнав соседа по лестничной клетке.
— Добрый вечер. — Мужчина устало улыбнулся мне, не заметив тревогу на лице соседки. Я буркнула приветствие в ответ, когда он открыл дверь в подъезд.
Подниматься с ним по лестнице было спокойнее, чем одной, но легче не становилось при мысли, что все равно неизбежно останусь одна.
Поднялась на свой этаж и взглянула в светлый коридор. Даже полностью освещенное помещение не вызывало у меня доверия.
Послышался стук. Дверь за соседом закрылась.
По коже невольно пробежал мороз, будто некто невидимый с наслаждением провел ладонью по моей спине. Словно подталкивал к дому.
Я нерешительно двинулась к двери. Умудрилась уронить ключи. Едва смогла попасть в замок и онемевшими руками повернуть язычок.
Когда дверь за спиной закрылась, легче не стало. Наоборот, появилось ощущение, словно меня заперли в ловушке.
Я нервно перебрала ключи в руке.
— Нет, — прошептала я. — Плохая идея.
Развернулась, чтобы скорее покинуть квартиру, но когда нажала на ручку, поняла, что дверь не поддается, хотя не запирала ее.
Сердце ухнуло в груди и забилось так часто, что слышала, как оно стучит в висках. Кожу прошиб холодный пот, а во рту пересохло.
Я резко развернулась, потянулась, чтобы включить свет, но выключатель не сработал.
Из полутьмы комнат раздался тихий смех, но силуэт Демида я не видела.
Поздно отступать.
Поддаваясь паническому страху, пошла в одну из комнат. Только сейчас почувствовала, что я промокла практически насквозь и промокшее пальто тяжелым грузом тянет вниз.
Или это снова его воздействие.
Я распахнула дверцу шкафа в гостевой комнате и принялась быстро шарить по полкам, на ощупь разыскивая нужный предмет.
Неловкие пальцы перебирали все подряд.
Не уверена, что этот предмет вообще лежит здесь. Что если ошиблась? А если я вообще забыла его в квартире Кирилла?
Тогда это будет самым глупым решением в моей жизни.
В какой-то момент я наткнулась пальцем на что-то острое, отчего одернула руку, охнула, но искать не перестала.
Позади послышались тихие шаги. Страх и жаркое волнение захлестнули меня. Мне одновременно хотелось сбежать и упасть в опасные объятия вампира.
Он приближался, лениво переступая по паркетному полу. Даже не скрывался, зная, что никуда от него не денусь.
Наконец, я нашла, что искала. Хотя в темноте могла перепутать, но, нащупав знакомые формы, до боли в пальцах сжала предмет.
Отпрянула назад, чтобы скорее покинуть квартиру, но наткнулась спиной на Демида, который только и ждал этого, чтобы сомкнуть свои чудовищные объятия.
Вампир ловко обхватил меня поперек талии, прижав заодно руку со спасительным предметом, и схватил за подбородок.
Ловушка захлопнулась.
— Ну-ка, ну-ка, — пророкотал он. — Что это ты у нас искала?
Его голос вызвал почти мучительное желание почувствовать губы Демида на своих.
— Неужели думала, что найдешь осиновый кол среди своих вещей? — насмешливо спросил он.
— Ты вампир?
Демид ответил мне циничной усмешкой.
— Вампиров не существует, сладкая. Тебе ведь говорила об этом подруга.
— Ты пил мою кровь, — ослабленным голосом произнесла я.
— Да-а, — протянул он, обжигая дыханием кожу. — И буду пить снова, пока твое сладкое разбитое сердечко не станет моим.
Мужчина настойчиво надавил на голову, вынудив упереться затылком в его плечо. Демид наклонился и с рокочущим тяжелым вздохом провел носом вдоль горячей жилки на шее.
Ласково поцеловал в пульсирующее местечко. Услышала, как он с наслаждением облизался, а его дыхание потяжелело.
Меня должно было сотрясти от отвращения, но я чувствовала возбуждение, которое старательно подавляла, старалась сохранять хоть какое-то хладнокровие.
Чем сильнее злила вампира.
— Вредина, — волнительным шепотом поругал он. — Не хочешь делиться? Я все равно тебя заставлю мучительно желать меня. И сегодня ты будешь страдальчески умолять взять тебя.
При мысли, что он сделает это, меня охватывал далеко не ужас, а практически обожающее волнение.
Хотелось бросить спасительный предмет, развернуться и погрузиться в его влияние, погружаясь в болезненную страсть и теряя рассудок.
Самое ужасное, что это чувство нарастало, становясь сильнее. Я боролась с ним, напоминая, кто стоит за мной,
