Питер побежал. Перед ним тянулся длинный коридор, забитый детьми, инвалидными колясками, бездельниками-туристами. Он прыжками преодолевал пространство, лавируя между препятствиями, дыхание со свистом вырывалось у него из груди. Питер весьма смутно представлял, где находится. Он должен добраться до цокольного этажа, куда выплескивается поток пассажиров с международных авиарейсов. Криста должна быть там, под пристальными взглядами следящих за ней людей; она ничего не знает о страшной опасности, ей грозящей. Питер повернул к главному выходу, весь вспотевший от напряжения и охватившей его паники. Вдруг он понял, что, наверное, выглядит, как террорист, убегающий от места, где заложил бомбу. Он перешел на шаг, жертвуя быстротой ради уменьшения возможности того, что его остановят.
В какой зал выходят пассажиры рейсов «Америкэн эрлайнз»? Вместе с другими рейсами? О Боже, он точно не помнил, но, кажется, да. Он оказался возле эскалатора. Вот туда! Питер прыгнул на эскалатор. Тот был забит иностранцами, все они стояли. Он подумал, не начать ли пробираться между ними. Нет, это бессмысленно. Он стоял, напряженный до предела, весь дрожа от тревоги, на самом медленном в Западном полушарии эскалаторе, ощущая, что только секунды отделяют его от самого страшного момента в его жизни.
Криста терпеть не могла ждать кого бы то или чего бы то ни было! Она ходила по запруженному людьми пространству, пробираясь между баррикадами из вещей, ощущая на себе взгляды простонародной толпы. Она посмотрела на часы. Рейс из Мехико приземлился вовремя. Слава Богу хотя бы за это. С минуты на минуту Мона появится в дверях, развязная, излучающая сексуальность, с фальшивой улыбкой на губах. Интересное дело! Есть люди, которые умеют доставлять неприятности, даже когда спят. Мона из их числа.
Криста заметила, что за ней пристально наблюдает мрачного вида латиноамериканец. О Боже, мужчины иногда бывают такими надоедливыми! По какой-то причине — просто потому, что это не преследуется законом, — они позволяют себе оскорблять вас своими взглядами. Криста передернулась, как возбужденный молодой конь в замкнутом пространстве перед стартовыми воротами. Она не любила, когда ее запирали в клетку. Она не любила тереться плечами в толпе. Ей не нравилось тратить время на капризы какой-то малосимпатичной ей модели. Ее ужалила мысль о том, что сейчас Роб и Мэри находятся в гостиной ее дома на острове Стар. Интересно, как происходит та встреча? Криста надеялась, что как надо. В противном случае ей крепко достанется от Лайзы за хитрость, к которой она прибегла, устраивая свидание.
Черт возьми, где же Мона? Минуточку, не она ли это за стеклянными дверями, в черных очках и нелепой шляпке?
Мона была как натянутая струна. Она провела долгую бессонную ночь, нюхая остатки кокаина, который у нее хватило ума не пытаться провезти через аэропорт Майами. Она постаралась укрыться от мира за темными очками и под шляпой, но все равно была в каком-то параноидальном состоянии, на грани срыва, и почему-то в ожидании, что должно случиться нечто ужасное.
Мона до сих пор не могла понять, почему Джонни так настаивал на том, чтобы Криста лично встретила ее в аэропорту; правда, Джонни вообще любил окружать себя таинственностью. Это являлось частью его обаяния, если у него вообще было обаяние. Во всяком случае, она вздохнет с облегчением, когда избавится от этих гребаных фотокамер Браддока. Вручить их надо не Браддоку, а Кристе, так что с той минуты, как она вручит их Кристе, Моне не придется больше о них думать… Она сможет думать только о долларах и съемках для «Браво», которые она получит за свои хлопоты. Да, это хорошая сделка. Мона поправила тяжелый сверток у себя под мышкой и постаралась не обращать внимания на хлипкого паренька с еще более хлипкими усиками, который явно заглядывался на нее и все старался держаться к ней поближе. На выходе он обязательно попытается прижаться к ней в тесноте. Трудно, наверное, быть мужиком… бриться, надевать эти маленькие отвратительные носки, жуткое нижнее белье.
Мона начала обдумывать, что скажет Кристе. Лучше всего действовать прямо и просто. Криста — не любительница спектаклей. Мона передаст ей сумку и сообщит, что решила вернуться к Джонни, в агентство «Элли», так что «всего хорошего» и никаких обид. Да, именно так она и будет действовать. Вот еще сейчас бы нюхнуть пару раз — это бы не помешало.
Но где Криста? Ей бы следовало уже быть здесь. Этого хотел Джонни, а Джонни надо слушаться. Мона шарила глазами по толпе за стеклянными дверями. Ага, вон, похоже, Криста, справа. Мало на свете людей, которые могут быть похожими на Кристу.
Питер Стайн положил дрожащую руку на плечо Кристы и повернул ее к себе. Увидев его, она широко раскрыла глаза.
— Целуй меня, — прошипел он.
— Я не хочу…
Он прижал ее губы к своим раньше, чем она закончила свою фразу. Это был яростный поцелуй. Питер запрокинул ее голову, его губы впились в рот Кристы, глаза вращались, как орудийные башенки на танке. Люди вокруг таращились на него, кто с улыбкой, кто с сочувствием, другие без всякого интереса. Он крепко обхватил ее руками, не давая вырваться, лихорадочно соображая, что сказать ей в оставшиеся в его распоряжении секунды.
Он чуть отодвинулся от нее, его рот оказался в нескольких сантиметрах от ее лица.
— Ну…
— Криста, Криста, не задавай никаких вопросов. Доверься мне. Доверься мне. Ты в опасности. За нами наблюдают.
— Что ты…
— Кого ты встречаешь?
— Мону.
— Вы еще не общались?
— Нет. Но она уже идет сюда. Я ее вижу…
— Как она выглядит? Быстро! Опиши ее.
— Она негритянка, в смешной шляпе.
— У нее для тебя пакет, или сумка, или что-нибудь в этом роде?
— Да. Она везет камеры Билла Браддока. А в чем дело? Что происходит?
Питер крутанул ее так, чтобы его тело оказалось между Кристой и стеклянной дверью.
— Криста, я люблю тебя. Делай все, что я скажу. Обещай!
— Питер, ты не можешь вот так запросто врываться в мою жизнь и… — Она засмеялась в растерянности. Опасность? За ней наблюдают? Чепуха, она всего-навсего встречает в аэропорту свою модель и вдруг сталкивается с Питером Стайном, мужчиной, о котором она не может не думать. Она-то гадала, увидит ли его снова, а он — вот, рядом, говорит, что любит ее, и целует на глазах почти всего Майами.
— Тебя подставляют с наркотиками, — прошипел Питер. — Немедленно выходи на улицу! Ты меня слышишь? Не разговаривай с Моной. Не смотри на нее. Отправляйся прямо в контору своего адвоката и жди там. Сиди у него в приемной весь день, пока я не свяжусь с тобой. Свяжись со своим офисом. Пусть они знают, где ты. Делай это немедленно, ладно? Иди, Криста, иди! — И оторвал ее от себя.
