Допрос продолжался час, потом Аннализу отпустили. Конни проводила ее к лифту.
— Спасибо тебе, — прошептала ей Конни.
— Что ты, Конни! — Аннализа обняла подругу. — Это такая мелочь! Как ты сама? Может, пообедаем вместе?
— Может, и пообедаем. Когда все это кончится, — ответила та.
— Конец уже близок. Все будет хорошо.
— Всякое может случиться. Федеральная комиссия по связи отстранила Сэнди от биржевых торгов, поскольку он под следствием, так что поступление денег прервалось. Я выставила на продажу нашу квартиру. Адвокаты выписывают огромные счета. Даже если Сэнди выпутается, мне вряд ли захочется и дальше жить в Нью-Йорке.
— Как жаль! — сказала Аннализа.
Конни пожала плечами:
— Это всего лишь один город, один из многих. Я подумываю о переезде туда, где нас никто не знает. Например, в Монтану.
Вечером Аннализа попыталась рассказать вернувшемуся домой Полу о том, как прошел у нее день. Он стоял в кабинете перед гигантским аквариумом.
— Конни говорит, они собираются продать квартиру, — начала она.
— Вот как? — отозвался Пол, не отрываясь от своих рыбок. — Сколько они за нее хотят?
Она посмотрела на него с удивлением:
— Я не спрашивала. Как-то неудобно было.
— Может, нам ее купить? — предложил Пол. — Она больше этой. Они в отчаянном положении, так что их квартира может достаться нам по сходной цене. Рынок недвижимости падает. Им придется поторопиться с продажей.
Аннализа смотрела на мужа во все глаза. Комок у нее в животе превращался в камень.
— Пол, — проговорила она осторожно, — я не хочу переезжать.
— Возможно, — сказал Пол, следя за рыбами. — Но деньги мои, мне и решать.
Аннализа замерла. Потом, двигаясь нарочито медленно, словно Пол стал настолько неуравновешенным, что от него уже не приходилось ждать нормальной реакции, она направилась к двери. По пути она лишь тихо обронила:
— Как скажешь, Пол. — И осторожно затворила за собой тяжелые двойные двери.
На следующее утро Лола Фэбрикан очнулась ближе к полудню. Ее шатало и мутило с похмелья. Она с трудом встала, приняла болеутоляющее, потом стала изучать в крохотной ванной комнате свое лицо. Несмотря на обильное возлияние вчера вечером, на дне рождения знаменитого рэпера, ее кожа осталась совершенно свежей, как после спа-салона. За последние два месяца она поняла: что бы она ни выпила, что бы ни съела, чем бы ни занималась, на лице у нее это не отражалось.
К сожалению, о ее квартире сказать то же самое было нельзя. В крохотной ванной было грязно, повсюду валялась косметика, кремы, лосьоны; бюстгальтеры и трусики La Perla были разбросаны у унитаза: так она напоминала самой себе о необходимости стирки. Но Лола давно запустила домашние дела, и ее квартирка постепенно превращалась, по выражению Тайера Кора, в настоящий свинарник. «Так найди мне уборщицу!» — возразила она, добавив, что запущенность ее жилища не отбивает у него охоту здесь ошиваться.
Она ступила в пластмассовое корыто душевой кабины, такой тесной, что, намыливая шампунем волосы, она всегда билась локтями о стенки. Как же она ненавидела эту конуру! Даже Тайер Кор сумел перебраться в квартиру побольше, в более приличном районе, что он не уставал подчеркивать. После получения работы у Минди Гуч Тайер превратился в зануду, в одержимого карьериста, хотя был всего-навсего помощником, пусть на его визитной карточке и значилось «компаньон». Они по-прежнему виделись, только теперь это происходило поздно вечером. Просидев допоздна в клубе, Лола вспоминала, что ее ждет возвращение в постылую пустую квартиру, и, борясь с одиночеством, звонила приятелю и просила пустить переночевать. Тайер обычно соглашался, но уходить надо было вместе с ним, в половине девятого утра: он говорил, что не так ей доверяет, чтобы оставлять ее одну в своей квартире, ведь теперь, когда у него появилось достойное жилье, ему не хотелось превращать его в хлев.
Обрабатывая волосы кондиционером, Лола находила утешение в мысли, что скоро и у нее будет просторное жилье. Днем она записалась на пробу для участия в реалити-шоу. После успеха фильма «Секс в большом городе» продюсеры решили сделать на его основе реалити-шоу. Прочитав ее секс-колонку, они обратились к ней через ее страницу в Facebook и пригласили на пробы, назвав ее «настоящей Самантой». Лола согласилась, нисколько не сомневаясь, что роль отдадут ей. Уже целую неделю она представляла себя на обложке Star — чем она хуже девчонок из шоу «Холмы»? Она станет более известной, чем Шиффер Даймонд, и натянет нос Филиппу Окленду и Инид Мерль. Как только у нее появятся деньги, она первым делом купит квартиру в доме номер один на Пятой авеню. Пусть маленькую, с одной спальней — не важно. Главное — превратить жизнь своих врагов в кромешный ад!
Пробы начинались в два часа дня, у Лолы еще было время купить новую одежду и подготовиться. Завернувшись в полотенце, она достала из-под кровати обувную коробку и пересчитала деньги. Целых два дня она приходила в себя после нападения Инид в газете, зато теперь полностью оправилась и заявила Марки, что приобрела настоящую известность и требует от него больше денег. Она запросила у него пять тысяч долларов, он закатил истерику, но все-таки согласился поднять ее гонорар с одной тысячи долларов за статью до двух. У Лолы уже собралось восемь тысяч своих денег, еще восемь тысяч она получила от Филиппа, и по две тысячи в месяц поступало от Джеймса Гуча. Джеймс оплачивал аренду и содержание ее квартиры, поэтому ей удалось скопить еще двенадцать тысяч. Сейчас она взяла из коробки три тысячи стодолларовыми купюрами, чтобы прикупить что-нибудь броское от Alexander McQueen.
В бутике на Четырнадцатой улице ее взгляд сразу привлекли высокие, до бедра, замшевые сапоги с пряжками по бокам. Пока Лола их примеряла, продавщица ворковала насчет того, что эта модель буквально для нее создана, и это определило выбор. Лола отвалила за сапоги две тысячи долларов и понесла их домой в огромной коробке. Дома она натянула сапоги и застегнула на них молнию, потом надела приобретенное пару недель назад марлевое платьице. Эффект получился сногсшибательный.
— Обалдеть! — произнесла она вслух.
В превосходном настроении она прикатила на пробы в такси, хотя преодолеть надо было всего-то семь кварталов — все происходило в офисе крупного кастингового агентства. В лифт вместе с Лолой набилось еще восемь девиц, определенно направлявшихся туда же. Лола, оценив конкуренток, решила, что ни одна ей не чета и что ей не о чем тревожиться. Лифт остановился на пятнадцатом этаже, где волновалась целая толпа молоденьких женщин всех ростов и комплекций.
