Ознакомительная версия.
Потом все дружно ели салаты и пиццу и делали вид, что не замечают, как Иван то и дело бросает на Лиду красноречивые взгляды и пристально смотрит ей в глаза.
Курьер отказался взять плату за заказ и даже сильно обиделся, когда Лида принялась настаивать.
– Но как же, Ванечка, ничего, что я вас так называю? Не можете же вы за каждого заказчика выкладывать из своего кармана? Почти девятьсот рублей!
– Не все в нашей жизни измеряется деньгами, – твердо сказал Иван. – По крайней мере, для меня.
– Чем я могу вас отблагодарить? – с большой надеждой спросила Лида.
– Сходить со мной…
Иван хотел сказать: «В боулинг», но спохватился:
– В зоопарк! Или в Театр зверей Дурова! Вы… ты любишь кошек и хомячков?
– Обожаю, – выдохнула Лида, счастливая оттого, что Ванечка перешел на «ты». – И мышей тоже!
– Да, они забавно шуршат под диваном, – шутливым скрипучим голосом произнес Иван.
* * *
«Театр зверей уехал на гастроли», – прочитали объявление на вкусно пахнущем прелым навозом бело-зеленом здании.
– Все на гастролях, даже верблюд, один я торчу в Москве, – весело изображал горе Иван. – Ну ничего, погодите, бегемоты и крокодилы, следующим летом я вам составлю конкуренцию: «Иван Гонсалес – единственный концерт в Сочи»! Нет, лучше так: «DJ Урановый кокос – чумовая ночь в клубе «Точка»!
– Бери выше: турне по Европе! – с жаром уверяла Лида и слушала, как за стеной задумчиво жует сено ослик, оставленный в театре по причине простуды. – Ванечка, я уверена: все так и будет! Ты самый талантливый шоумен и артист!
Она уже знала про любимого Ванечку абсолютно все!
Что его мама познакомилась со студентом из Чили Габриэлем Гонсалесом, вышла замуж и родила Ванечку. Но в Чили жить не смогла, а муж, врач-педиатр, не нашел в девяностых годах работы в Реутове. И жили они вдвоем – мама и сын, счастливо. Пока матери не задурил голову тип на пятнадцать лет моложе, подлец и мерзавец, ясно, что подженился ради квартиры в Реутове: хоть и хрущевка, но трехкомнатная, пятнадцать минут езды до Москвы! Мать этому козлу родила девочку, Ванечкину сестренку Лизочку, ей три года. А Ванечка из принципа не живет в той квартире: противно смотреть, как мать этого гада обхаживает, аж светится вся, ноги мыть и воду пить готова!
Ну и черт с ними, Ванечка сам всего в жизни добьется, станет артистом, шоуменом. Хотя это непросто: Ванечка говорит, все схвачено. Везде или папины бабки, или административный ресурс, или продюсеру нужно задницу подставлять, или со старой мымрой дуэтом петь.
– Ты что думаешь, там есть случайные люди? – кричал Иван, и глаза его белели.
– Ну пробиваются же… Смотри, Андрей Данилко, Юра Шатунов – сами всего добились, без денег, без связей. Данилко из бедной семьи, Шатунов вообще детдомовский, – робко возражала Лида: ее пугала злость, с которой Ванечка говорил о тех, кто достиг успеха.
– Ты еще Кобзона с Зыкиной вспомни! Сердючка, Шатунов, Трахтенберг, Фоменко – исключения, подтверждающие правило!
– Ванечка, но не может быть столько исключений… – пыталась успокоить любимого Лида.
Но только сильнее распаляла Ивана.
Он колотил кулаком в ладонь, отпихивал стул, если они сидели в кафе, пинал ограду Крымского моста, когда они выходили гулять, или дерево на аллее.
– Без папаши-бензоколонки и дедули-губернатора пробиться тоже можно, если ты в тусовке, или двести тысяч долларов на раскрутку есть, или со знакомым банкиром в перестройку вместе джинсы в кооперативе шил, или тебя кто-нибудь познакомит с продюсером, сведет с режиссером…
После этих слов Иван пристально смотрел на Лиду, но она, по простодушию, не внимала намекам, лишь виновато закусывала губы, расстроенно сводила брови и крепко, мол, я с тобой, сжимала руку любимого.
– У тебя все получится, я просто уверена! – с жаром убеждала девушка. – Ты же пашешь, Ванечка: и в студии звукозаписи, и на кастинги ходишь, и на массовку! Да еще на доставке пиццы подрабатываешь. А когда работаешь двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, удача приходит!
– Кончай свои психологические тренинги! – сердился Иван.
Лида испуганно замолкала и старательно меняла тему разговора:
– Солнышко, я переживаю, что ты живешь у друзей, ночуешь в студии, в каком-то подвале. Если хочешь, переезжай ко мне. Ты не думай, что я… Что это тебя к чему-то обязывает, – набравшись смелости, однажды, в середине августа, сбивчиво предложила девушка и замолкла, с ужасом ожидая ответа: Ванечка был очень независимым и не терпел указаний.
Иван выдержал паузу и кивнул:
– Ладно, раз ты хочешь, я не против.
Лида радостно пискнула и прижалась к любимому.
Иван обнял девушку за шею.
Мост играл оду радости, клинья солнечного света дрожали струнами арфы, звуки города сверкали, как капли дождя на узорчатой паутине.
Лида запрокинула голову, чтобы слезы остались в глазах.
«Он хочет быть вместе со мною! Хочет, чтобы мы были рядом и не расставались ни днем ни ночью!»
На следующий день Иван принес рюкзак с футболками и джемпером, сумку с дисками и кроссовками, бутылку белого вина и две свечи в алых стеклянных стаканах.
Лида любовно разложила одежду по полкам шкафа, придержала дверцу, вечно норовящую раскрыть рот, поставила на пол обувь.
Аккуратной стопкой водрузила на подоконник диски, поглядела на Ивана и осторожно предложила:
– Может, купим подставку для CD?
А после зажмурилась от волнения и торопливо добавила:
– И столик для твоего компа!
– Ладно, сходим в выходные в магазин, – благосклонно согласился Иван.
Лида вспыхнула от радости: Ванечка хочет обустраивать квартиру, их общий дом.
Иван посмотрел на диван, подошел к девушке и обхватил за шею.
Лида растерянно замерла.
Потом принялась бессвязно болтать, несла околесицу: про розу в горшке, готовую распуститься пышными, похожими на смятые балетные пачки цветами, про поросенка в тирольской шапочке, надо бы отнести ему яблоко…
– Хватит болтать, – шептал Иван и пытался высвободить Лидино плечо из шелкового сарафана.
– Ой, у нас же там свечи и вино, – преувеличенно восторженно «вспомнила» девушка, схватила любимого за руку и потянула на кухню.
Иван не отпускал, гладил Лидины ключицы, водил пальцем по косточке от уха к подбородку, трогал позвонок на шее, шептал «худышка».
– Тебе не нравится? – испуганно выдохнула девушка.
– Наоборот…
– Подожди…
Лида выскользнула из мужских рук и порхнула на кухню.
Достала два цветных бокала для сока.
Зажгла свечи.
Фитильки затрещали, запахло клубничным освежителем воздуха.
Иван вошел следом.
Из бутылки с воплем вылетела пробка.
Ознакомительная версия.
