— Я позволяю парням открывать мне двери, но только в том случае, если они не ожидают ничего взамен. Я вполне обхожусь без похлопываний и щипаний моей задницы.
Жестом руки он дает мне понять, чтобы я уходила.
— Ах, вы, сегодняшние девушки хотите всего… и того больше.
— Не слушай его, Киара, — говорит Сильвия, подзывая к себе. — Что ты хочешь, так это хорошего парня… настоящего джентльмена.
— Таких не бывает, — говорит Милдред рядом с ней.
Хороший парень. Я думала, что Майкл был хорошим, а он даже расстаться со мной не мог по-джентльменски.
— Может, я останусь одна до конца моих дней.
Обе, Сильвия и Милдред яро качают головами, их белокурые локоны летают из стороны в сторону.
— Нет! — говорят они в унисон.
— Ты не хочешь этого, — говорит Сильвия.
— Я не хочу?
— Неа. — Она смотрит на мистера Уиттакера. — Потому что они нужны нам… даже если они дьявол во плоти. — Она подзывает меня еще ближе. — Я бы не возражала, если бы он похлопал по заднице меня.
— Я бы тоже, сестрица, — вторит ей Милдред, проводя кистью по холсту. Она рисует силуэт уж больно напоминающий нагого мужчину. — Почему бы тебе не попросить того милого юношу, Тука, прийти и попозировать для нас? Ты говорила, что мы можем как-нибудь нарисовать что-то живое.
— Я думала о собаке, — говорю я ей.
— Нет. Найди нам мужскую модель.
— Я не собираюсь рисовать какого-то пацана, — кричит мистер Уиттакер со своего места. — Киаре придется позировать тоже.
— Я ничего не обещаю, — говорю я классу. Подожду пока смогу позвонить Туку и спросить, не хочет ли он стать моделью для моего класса. Может он даже пойдет на это.
— Хееей, — поет Медисон. — Я вернулась.
И привела дюжину других людей с собой. Все размещаются вокруг бонга[27] и, делая затяжку, передают его по очереди друг другу. Интересно, что Киара и ее друзья делают сегодня. Поспорю, она занимается для какого-нибудь экзамена или что-то вроде, чтобы она могла поступить в хороший колледж, когда я на вечеринке с бонгом и маленькими синими таблетками.
Ник раскладывает таблетки на подносе. Это напоминает мне то, что Алекс тогда назвал пу-пу ассорти.
Когда Медисон с широкой улыбкой на губах передает мне бонг, я хочу забыть о Киаре, экзаменах, колледже и том, чтобы быть хорошим. Я бандит, так пора бы уже начать вести себя подобающе.
Я делаю затяжку, вдыхая легкими сладкий дым. Товар действительно хорош, потому что я начинаю чувствовать его действие еще до того, как успеваю передать бонг следующему рядом со мной. Когда он снова ко мне возвращается, я делаю еще одну глубокую, медленную затяжку. К четвертому разу меня уже достаточно торкнуло и меня не волнует Киара с ее печеньем или Алекс, постоянно влезающий в мои дела, или тот факт, что я соврал Бриттани о том, что не буду пить или употреблять сегодня наркотики.
Сейчас я хочу думать только о жизненно важных вопросах, таких, как…
— Почему Тяжелая Шеви не сбривает свои усы?
— Может она на самом деле мужик? — говорит Ник.
— Тогда зачем она скрывается под маской уродливой тетки? — спрашиваю я. Серьезно.
— Может он уродливый мужик, и у него нет другого выбора.
— Может быть. — Я наблюдаю, как Медисон делает еще одну затяжку. Она замечает мой взгляд, улыбается мне и забирается мне на колени, облизывая губы. По форме и размеру ее языка я уверен, что у нее в роду были игуаны. Она наклоняется вперед, ее chichis[28] в нескольких сантиметрах от моего лица.
— У Ника всегда товар высшего качества, — воркует она, отклоняясь назад и потягиваясь на мне, как кошка на ковре. Не нужно уточнять, что я — ковер. Она поворачивается, садится на меня сверху, как на коня и обвивает мою шею обеими руками. Ее глаза почти закрыты. — Ты сексуален.
— Ты тоже.
— Мы идеально подходим друг другу. — Она проводит пальцем по моей щеке и наклоняется ближе. Ее тело начинает двигаться на моем, и своим игуанским языком она проводит по моему подбородку, что, должен признать, ни одна девушка не делала мне раньше. И я не стремлюсь к повторению от этой девчонки также.
Мы начинаем зажигать прямо на виду у всех. Я думаю, что Медисон нравится аудитория, потому что, когда одна из девчонок говорит одному из парней перестать на это смотреть, Медисон слегка отодвигается и начинает стягивать с себя футболку, как будто она стриптизерша в клубе, которая танцует для меня приватный танец.
Это очевидно, что Медисон нравится, что за ней наблюдают и восхищаются парни, и завидуют девчонки.
Это девчонка однозначно любит выставлять себя на показ, но когда я смотрю в лево и замечаю, Ника приклеенного ртом к полуголой Леси, я начинаю задумываться о том, может это нормально в данной компании, показывать свои сексуальные таланты на публике.
Но это не для меня.
— Пойдем, куда-нибудь в более уединенное место, — говорю я Медисон, в то время как она опускает руку вниз, чтобы прощупать меня через джинсы.
Она надувает губы, затем сползает с моих колен и протягивает мне руку.
— Пойдем.
Ночь движется уж слишком быстро. Я бы немного расслабился, и в уголке моего сознания я вспоминаю о том, что Рам предупреждал меня о Медисон, но она хватает меня за руку и поднимает с дивана.
— Повеселитесь хорошенько, — кричит нам Ник.
Две минуты спустя, мы оказываемся в комнате с огромной двуспальной кроватью у стены.
— Твоя комната? — спрашиваю я.
Медисон качает головой.
— Моих родителей, но их почти не бывает дома. Сейчас они в Фениксе. — Я слышу нотки горечи в ее голосе, и я не собираюсь проводить с ней время в их кровати в качестве ее мести.
Сказать ей, что я предпочитаю сделать это на полу, вместо кровати ее родителей?
— Пойдем к тебе в комнату, — говорю я.
Она качает головой и притягивает меня ближе к кровати.
— Что Рам сказал тебе обо мне? — спрашивает она.
— Сейчас немного трудно думать об этом, — говорю я ей. — Я такой же накуренный, как и ты.
— Постарайся вспомнить. Он упоминал, почему мы расстались? Потому что, если да, это не было только моей виной. Я имею в виду, не то, чтобы я знала, что он знал и, что я не знала, что делала. И даже если бы я знала, это не случилось потому, что я знала, что он знал. Его мама никогда бы не узнала об этом и не арестовала бы нас.
Моя голова гудит от ее слов.
— Окей, — отвечаю я. Я не имею понятия о том, что она только что сказала, но думаю ответа «окей» должно быть достаточно. Я могу только надеяться.
