Я не могла так легко отвлечься от неприятных событий этого дня, как это получилось у Марии; наверное, потому, что у меня не было Эгана, который успокоил бы меня. Я не смогла заставить себя поддерживать разговор с другими гостями и удалилась в салон, где в одиночестве попыталась читать. Я не ожидала увидеть там Конора, поэтому просто лишилась дара речи, когда он появился. Наши тревожные взоры на мгновение встретились.
— А мне понравился буфет, — смущенно сказал он. — Я понял, как важно иметь в отеле такие вещи, и доволен, что вы позаботились об этом. Благодарю вас.
— А я теперь жалею, что сделала это, — призналась я. — Не думала, что это повлечет за собой такие последствия.
— Вы о Софи? Да забудьте!
— Вы хотите сказать, что она говорила все это без какой-то задней мысли?
Он внимательно смотрел на меня целую минуту.
— А у вас есть повод думать иначе?
— Здесь Мария и Эган, поэтому… Я просто не могу не думать об этом.
— Софи несет всякую чушь. Не обращайте внимания. К тому же у нее есть некоторые права…
— На отель?
Он сделал неопределенный жест.
— На… все. — Потом сухо добавил: — Я уверен, что Мария все вам рассказала.
— Вы имеете в виду то, что вы потеряли деньги, которые оставила вам мать?
— Я не потерял их, а проиграл, — сказал он. — И как все игроки, я рассчитывал на лучшее.
— Во что же вы вложили деньги?
— Вы знаете что-нибудь о сере?
Я покачала головой.
— Она в большом дефиците. Метод ее извлечения очень дорог. Процесс, в который я вложил деньги, позволял упростить ее получение. Он мне казался вполне надежным. Он таким и был и когда-нибудь мог принести большую выгоду. Но требовалось время и добавочный капитал, которым мы не располагали. И когда банки перестали давать кредиты, я использовал и часть наследства Эгана. Но было уже поздно. Мы обанкротились. Эгану пришлось оставить школу. Не из-за недостатка в деньгах. Я работал и все еще был в состоянии оплатить его образование. Причина была гораздо глубже. Я оказал влияние на его выбор. Он захотел во всем походить на меня.
— Походить на вас?! — воскликнула я. — И работать так, как вы?
Он пропустил мимо ушей мою иронию.
— Я всегда хотел избежать работы, которая требует присутствия в офисе с девяти до пяти. Я просто ненавидел каждую работу, которую имел. Мне хотелось поехать куда-нибудь за границу и делать то, что нравится. А он был впечатлительный подросток. И как, черт возьми, он мог распорядиться своей жизнью, кроме как надрываться за рабочим столом и ожидать уикэнда?
Конор умолк. Он, наверное, прочитал на моем лице, что дал повод к некоторому предположению и даже укрепил его фактами. Мария была ключом к свободе Эгана, так же как эта авантюра с их деньгами была ключом к свободе Конора.
— Это совсем не то, что вы подумали, — наконец сказал он. — Эган не гонится за ее деньгами. Вы должны поверить этому.
— В первый день, когда мы встретились, вы сказали, что недовольны нашим приездом. Намекали, что не одобряете роман Марии и Эгана. Почему?
— Я не деньги имел в виду. Мария совсем еще ребенок. Ей надо еще расти и расти, прежде чем она сможет справиться с… с таким мужчиной, как Эган.
— А какие проблемы она будет иметь с Эганом? Вы имеете в виду, что «Ферма» не приносит прибыли? Какое значение это будет иметь, если он женится на Марии? Она сможет вложить достаточно денег, чтобы целиком преобразовать отель, а может быть, они уедут отсюда навсегда.
Он промолчал.
— Может быть, вы думаете, будто он не интересуется ею, а хочет только использовать ее? — сказала я, боясь услышать ответ.
— Он любит Марию, — твердо сказал Конор.
Я почувствовала, как у меня перехватило горло, так была растрогана.
— Тогда почему бы не дать им шанс быть вместе? — спросила я. — Вы считаете, что он слишком сложен для нее?
— У них ничего не выйдет.
— Вы все время на что-то намекаете, но ничего не говорите прямо!
— А я и не могу ничего сказать. Я только догадываюсь… Ей было бы лучше, если бы они никогда не встретились. — Конор немного поколебался и добавил: — И ему тоже. — Его встревоженный взгляд остановился на мне. — Сохраните ли вы в тайне то, что я сказал?
— Да, если хотите, но…
Я не собиралась быть вероломной по отношению к Марии. Не хотела бы влиять на ее чувства из-за каких-то неясных предположений. И кроме того, почему я должна безоговорочно доверять Конору? Потому, что нахожу его привлекательным? Нет ли каких-то личных причин, по которым он высказывает сомнения по поводу их отношений?
Мое желание увидеть Лауру было так велико, что я было решила в этот день не ходить на этюды, чтобы быть в «Ферме», когда она появится. Мне было стыдно: я вела себя так по-девчоночьи и так… недостойно! Я не могла допустить, чтобы Конор и женщина, которую он любит, занимали так много места в моей жизни. Поэтому я заставила себя собрать рисовальные принадлежности и вышла.
Камилла готовила две комнаты. Эган задержался, перехватив мой взгляд.
— Для Лауры? И ее друзей?
Он кивнул:
— Она всегда занимает одну и ту же комнату.
— Но если она у вас постоянный гость, то почему бы вам не положить хотя бы свежее покрывало? Или, может быть, поставить цветы на стол?
— Керри, дорогая, ничто не отпугнет Лауру. Ни подушки на стуле, ни покрывала.
Он ушел, смеясь, а я позавтракала и отправилась в местечко, которое выбрала накануне, расставила мольберт и начала писать, назначив себе определенный срок и отгоняя всякие посторонние мысли. Через какое-то время вытерла руки, села на траву и съела свой ленч, глядя на голубые пики гор, за которыми лежало Средиземное море.
Я влюблена в Конора.
Подумала, что должна была догадаться об этом еще тогда, в то утро, когда, работая у бассейна, он поднял взор и наши глаза встретились. Но я не могла сразу поверить в это. Все случилось слишком быстро, чтобы быть правдой, и, кроме всего прочего, мне двадцать семь, а не семнадцать. Да еще и Лаура, которая лишает меня надежды… Но даже если бы он и был свободен, здесь царила атмосфера «Фермы» — атмосфера скрытности, секретности, намеков, — и мне часто хотелось повернуться спиной к отелю и его владельцам.
Конор был совсем не тот мужчина, в которого я хотела бы влюбиться. Я представляла себе такого мужчину, который ворвется в мою жизнь как вихрь, потрясет меня и целиком захватит силой своей воли. Кто же еще может изменить направление моей жизни? Большой, неопрятный, скрытный, упрямый, злой — дюжина определений приходила в голову, но ни одно из них не делало Конора неприятным для меня. Но мне и не хотелось думать о нем так. Я представила его себе в роли любовника: горячего, заботливого и такого же неутомимого в любви, как в работе.
