Ах да.
Еще на нас смотрели, наверное, все, кто только присутствовал в этом зале.
Лясик с таким хмурым видом прошествовал к мешку с подарками, чтобы вознаградить остальных сотрудников, что я уже была даже готова смириться с тесными объятиями Глеба. Исаев же, не выпуская меня из кольца своих рук, отнес к собственному столику.
- Мне стоять? – уточнила я, когда он наконец-то поставил меня на землю.
- Иди сюда, - Глеб протянул ко мне руки. – Я же обещал твоему дедушке, Снегурочка, что не позволю тебе сидеть на стуле?
Я подозрительно посмотрела на Исаева.
- Ты предлагаешь мне сесть тебе на колени?
- Я не предлагаю, - усмехнулся Глеб. – Я настаиваю на этом.
Он вновь сгреб меня в охапку, усаживая практически силком.
- Мы так не договаривались, - зашипела ему на ухо я, чувствуя, как одна рука мужчины уверенно ложится на талию, а вторая скользит от колена к бедру, благо, поверх платья. Впрочем, оно было совсем не таким плотным, чтобы могло достойно меня защитить.
- Извини, но я не могу позволить этому обормоту продолжать втягивать тебя в сей позор, - протянул Глеб. – Он мне не нравится. И он очень нехорошо на тебя смотрит.
- Нехорошо – это как?
- Как на женщину, - пожал плечами Глеб. – Нет сомнений, ты хороша собой, - он заправил выбившийся из прически локон мне за ухо и весело подмигнул, - и только последний дурак или слепой не увлекся бы такой прелестной девушкой, но не надо мне тут инцеста между Дедом Морозом и Снегурочкой. А тебе еще исполнять роль моей невесты.
- Я ж еще не согласилась, - запротестовала я.
- Но ты и не отказалась.
Я завозилась у него на коленях, пытаясь принять как можно более целомудренную позу. Вышло только хуже. Теперь Глеб уверенно прижимал меня к себе, а я, признаться, чувствовала себя танцовщицей на приватном выступлении. Только зрителей у этого привата было слишком много.
Ну, зато Лясик смотрел на Глеба полными ненависти глазами и остаток конкурсов вел сам. Я даже немного успокоилась и велела себе не задумываться о последствиях.
- Есть хочешь? – поинтересовался Исаев, даже не задумываясь о том, что там кто-то надувал шарики на спор и вроде как собирался играть в переодевание.
- Хочу, - согласилась я. – А можно?
Тарелки на столе манили своим видом.
- Можно, - кивнул Исаев.
- Но будет неудобно, - засомневалась я.
Он только расплылся в улыбке.
- Верно. Потому я тебя покормлю.
Господи, во что я вляпалась!
- Ну, и что ты хочешь съесть?
Вопрос Глеба застал меня врасплох. Я вновь завозилась у него на коленях в надежде высвободиться, но мужчина только уверенным рывком привлек меня к себе. Ладонь властно опустилась мне на бедро. Я вздрогнула. Так близко к мужчине…
Так близко к красивенному, невероятно сексуальному мужчине. Первым, который вызывает у меня отнюдь не желание оттолкнуть его подальше и сбежать.
Еще и этот Лясик зудел про очередной конкурс…
- Салат? – предположила я, осматривая стол. – Какой-нибудь. Вон тот греческий, например.
- Это не еда.
- Ну, может быть, для кого-то, кто зарабатывает несколько миллионов в день, просто поведя бровью, это и не еда, - не удержалась от колкости я, - а для безработной вроде меня – более чем роскошная.
- Я имею в виду, ты ею не наешься, - рассмеялся Глеб. – Но если ты намекаешь на мраморную говядину, то ее едят не только миллиардеры.
- Ну да, еще их невесты. Кстати, а к финансовому благосостоянию такой нелепой невесты, как я, вопросов не будет.
- Народ любит истории про золушку, - ухмыльнулся Глеб.
Утопая в его глазах, я напрочь забыла о том, что рядом происходили какие-то конкурсы. Исаев стянул со стола сначала тарелку с канапе, потом и греческий салат, и я, для равновесия держась одной рукой за его плечо, сжала во второй вилку и увлеченно гоняла по белой тарелке особенно непослушную оливку. Это было куда увлекательнее, чем слушать, что за ерунду нес Лясик.
- Как-то рано для историй про золушку, - промолвила я, наконец-то справившись с оливкой. – Учитывая то, что мы практически незнакомы.
- Ты сидишь у меня на коленях. Есть два варианта: либо ты очень развратная девушка, которая согласна сидеть на коленях у первого встречного, либо у нас тут любовь с первого взгляда.
Я почувствовала, как стремительно краснею. Боже, как я себя веду! Любая нормальная девушка уже давно бы поднялась на ноги и вернулась к своему Деду Морозу, а не позволила втянуть себя в такую неловкую ситуацию. А мне должно быть стыдно уже за ту выходку в лифте, за те поцелуи, которыми меня награждал совершенно незнакомый мужчина, рядом с которым я какого-то черта совершенно потеряла голову.
Самое смешное, что «развратная» - это последнее слово, которое можно было применить по отношению ко мне! Ну, по крайней мере, когда я вела себя как обычно. У меня даже нормальных отношений никогда не было, я этим просто не интересовалась! Даже мой преподаватель, чего уж греха таить, больше напоминавший сошедшее с небес божество, чем живого человека, мог не сомневаться: мне от него надо только знания! Все барышни бегали за ним с надеждой отхватить свидание, а мне хотелось узнать какие-нибудь профессиональные секреты.
И теперь я, «ледяная Катя», сидела на коленях у постороннего мужчины и краснела от каждого его комплимента или шутки.
- Я не считаю тебя развратной, если что, - улыбнулся Глеб и едва ощутимо коснулся моей щеки губами. – Но ты забавная. И сидишь такая красная, словно я предложил тебе заняться сексом на столе при куче свидетелей.
- Я не согласна! – этого заявления было достаточно, чтобы я наконец-то совершила попытку встать и едва не перевернула тарелку с салатом прямо на Глеба.
Исаев явно ожидал такой реакции, потому что придержал меня, не давая встать, и дополнил:
- Как-нибудь потом и без свидетелей.
- Мы почти не знакомы, - напомнила я.
- Вот и познакомимся как раз, - ухмыльнулся он.
- Это неприлично.
- Почему? Ты ж моя невеста, - пожал плечами Исаев. – Если что, невесты – это как раз те девушки, которые потом переходят в статус «жены».
- Кстати, об этом, - раздраженно промолвила я, - как ты потом будешь объяснять коллегам, что не женился на собственной невесте?
- Есть два варианта.
- Я вся во внимании.
- Ну, первый – я просто ничего не буду объяснять. А второй – мне даже не придется этого делать, потому что я таки…
Он не успел договорить. За спиной кто-то раздраженно откашлялся.
Я отвела взгляд от Глеба и наконец-то обнаружила Лясика, буквально зависшего над нашим столиком.
- Что, Дедушка? – раздраженно поинтересовался у него Исаев.
- Подарки закончились, - мрачно промолвил Лясик, дергая собственную бороду.
- Предлагаете мне провести закупку новых?
- Нет, - отозвался Илларион. – Хочу забрать свою Снегурочку, потому что нам уже пора.
Я была в шоке. Неужели он успел отыграть все конкурсы? Но когда? Или мы так заговорились?! А я внезапно поймала себя на мысли, что хотела бы продлить этот вечер на целую вечность. И чтобы никто не смел нам мешать. И…
- Пойдем, внученька, - мрачно промолвил Илларион, хватая меня за руку. – Пора уж нам отлетать.
Нам действительно было пора, и я, решив не устраивать скандал, поднялась на ноги.
- Спасибо за чудесный корпоратив, - Глеб смотрел только на меня. Лясик его явно не волновал. – Завтра в десять, у меня в кабинете. Я скажу на рецепции, чтобы пропустили. Придешь?
- Приду, - шепнула я, даже толком не понимая, куда меня приглашают.
На собеседование? Или, может быть, на свидание?..
6
Утром я проснулась от взгляда. Пронзающего насквозь, уничижительного такого, злого, раздраженного взгляда. Не было никаких сомнений, автором такого пристального взора могла быть только моя мама…
Вчера вечером, когда я пришла домой в Снегурочьем костюме, она, казалось, даже обрадовалась. Я ж провела время с достопочтенным Лясиком, выручила его, когда она, совершенно растерявшись после потери работы, напрочь забыла о собственных обязательствах и попросту не вышла на последний собственный корпоратив. Разумеется, агентство не успело бы подобрать замену! Так что я, можно сказать, спасла Иллариона.
