— И я тебя рад видеть, — нахмурился Степан, отчего-то испытывая смутную тревогу. Какая-то мысль не давала ему покоя, но пока понять, какая именно — не удавалось.
— По телефону здоровались, если ты об этом, — буркнул Владислав, наливая себе выпить. — Чего там за дела такие с Горбачёвым?
— Скажи мне, пожалуйста, друг мой, — Степан хмурился, вертя в длинных пальцах сигару. — А чего мы именно за это место уцепились, ты не в курсе?
Влад пожал плечами, усаживаясь в массивное кресло.
— Что мы уцепились… — Он задумался на секунду. — Да просто не люблю, когда какой-нибудь чёртов сукин сын считает, будто может забрать у меня то, что я хочу. А вот почему этот самый сукин сын так вцепился, отвечать не стану. Потому что тупо не знаю.
— Глеб не показался мне кем-то, кто наделён такими же устоями, — задумчиво произнёс Стёпа, пытаясь сосредоточиться и понять, какого кусочка не хватает в паззле. — Скорее, он ищет какую-то выгоду, о которой, возможно, мы не знаем.
Влад вскинул брови.
— С каких пор ты стал разбираться в психологии наших конкурентов? — Он рассмеялся, но видя, что друг не разделяет веселья, мгновенно посерьёзнел. — Пробей эту тему, быть может, ты и прав, и мы знаем чуть меньше, чем Глеб.
Поля устала. Устала так сильно, что ей порой не хотелось жить. Устала от того, что творилось с ней с тех самых пор, как Глеб её ударил впервые. И устала от безысходности, в которой ей приходилось жить. Несомненно, она сама выбирала свою судьбу, и понимала, что её состояние страха — лишь плата за то, что она получала хорошего взамен. А если нужно было платить за общение с дочерью, значит, так тому и быть.
Но сейчас Поля поняла, что сломалась, что она больше не выдержит. Это был край, дойдя до которого, осознала — дальше хода нет. И она вынуждена была теперь принять решение. Точнее, она уже приняла его внутри себя, оставалось только решиться на то, чтобы его озвучить.
Полина понимала, что после разговора, к которому она так готовилась, всё изменится. Она не знала, станет ли всё лучше или хуже, но то, что всё поменяется, было ясно, как Божий день. А это значит, что пора было решаться.
— Малыш, ты слышишь? — донёсся до Поли голос из телефонной трубки, и она вздрогнула.
— Да, Артурка, я тут задумалась немного.
— Надеюсь, обо мне? — хихикнул друг, через мгновение становясь серьёзным. — Я говорю, чего ты делать собираешься, краса моя ненаглядная?
— Я скажу сегодня Глебу о том, что не стану больше ему помогать, — голос Поли был глухим, потому что она отчётливо представляла себе, чем может окончиться этот разговор. Взрывом, как минимум. Вот только, как отреагирует Глеб, в точности сказать было невозможно.
— Ты с ума сошла! — с долей благоговения произнёс Артур, — Прямо сегодня?
— Да, сейчас я позвоню ему и попрошу приехать.
— Погоди, — было слышно, как он стал бегать по квартире, очевидно, собираясь приехать тоже. Поля слабо улыбнулась самой себе. — Я выезжаю через пять минут.
— Артур, не нужно, — запротестовала, всей душой желая, чтобы Артур был с ней рядом. Внутри начал расползаться противный липкий страх, который сковывал всё тело. — Ты можешь попасться под горячую руку, я себе этого никогда не прощу.
— Тогда позови своего Степана, — зазвенели ключи, значит, всё же он ехал к ней, как и обещал.
— Привет, Стёпа, не мог бы ты поприсутствовать при моей встрече с мужем? Ты хочешь, чтобы я это ему сказала?
— Дурилка, — послышалось приглушённое рычание мотора. — Жди, я скоро.
И не успела Полина снова запротестовать, как Артур положил трубку.
Поля постояла немного у окна, собираясь с силами и мыслями для того, чтобы звонить Глебу. Что же будет с Марусей и с возможностью общаться с ней? Насколько всё изменится после этой встречи? В любом случае знать ответ в точности всегда менее тревожно, чем гадать.
Полина сделала глубокий вдох и набрала номер Глеба. Оставалось дождаться ответа…
14
— Ну, моя амазонка, ты как? — вошедший в дом Артур отодвинул от себя Полину и внимательно вгляделся в её глаза.
Именно это неподдельное участие, отражающееся на дне его глаз, словно прорвало невидимую плотину, и Поля разрыдалась, не сдерживаясь.
— Ну-ну, что ты? Что ты? — только и повторял Артур, не зная, что ему делать, чтобы успокоить Полю. Он гладил её по волосам, по спине, ругая Глеба последними словами, но не зная, как помочь.
— Как я до эт-т-того док-катилась? — Рыдания не давали Полине нормально говорить, слова срывались с губ судорожно. — К-к-как?
— Ну-ну, — Артур решительно отодвинул её от себя и, взяв за руку, повёл в сторону диванчика, на ходу разматывая большой бежевый в клетку шарф. — Не смей себя ни в чём обвинять.
Усадив несопротивляющуюся Полину на диван, быстро снял с себя куртку, бросил её в одно из кресел и направился в сторону бара. Налив в два бокала коньяка, он немного подумал, затем добавил в бокал Поли ещё порцию и вернулся обратно.
— То, что ты связалась с животным, не твоя вина. — Артур редко был настолько серьёзен, но сейчас смотрел на Полю с неподдельной тревогой и сочувствием. — Теперь нам нужно сделать так, чтобы он исчез из твоей жизни.
Вручив ей бокал с напитком, он уселся поудобнее, положил ногу на ногу и задумчиво повертел бокал коньяка в пальцах.
— Артур, я тебе очень благодарна, ты же знаешь. — Поля послушно отпила янтарной жидкости и стёрла со щеки сбежавшую слезинку. — Но я тебя умоляю, не вмешивайся в это.
— Что у тебя со Степаном? — вместо ответа спросил Артур, отставляя свою порцию коньяка в сторону. — У них с его другом какой-то клуб, что ли, так? Зачем им ещё один и почему нужно именно это здание?
— Стёпа управляет клубом «Time out». Или не управляет, я не знаю. В любом случае, он ведёт все дела Владислава, — проигнорировав первый вопрос, ответила Поля, снова прикладываясь к бокалу. Она пила коньяк, словно не замечая вкуса, постоянно теребя пальцами край своей кофточки. — Почему они так вцепились именно в этот центр, я не знаю. И знать не хочу, просто надеюсь, что Глеб от меня отстанет.
Она снова стёрла с лица слезинку, стараясь не смотреть на Артура, чтобы не расплакаться пуще прежнего. Ей было очень важно понимать, что сегодня она не осталась наедине со своими проблемами, и в то же время она отчаянно боялась, что по её вине что-то случится с Артуром, и она себе никогда не сможет этого простить.
— Поня-я-ятно, — рассеянно протянул тот, оглядывая небольшую уютную гостиную. — Давай мы сделаем так: ты сейчас поговоришь с Глебом, а потом мы отправим тебя куда-нибудь отдохнуть. Ты вымотана. Тебе это просто необходимо.
— Я, — начала было Поля, но тут же вскочила с дивана, бросая затравленный взгляд в сторону окна. Бокал выпал из её ослабевших пальцев и спикировал вниз, выплеснув своё содержимое на белоснежный ковёр. — Он здесь, — последние два слова Поля прошептала еле слышно, на выдохе. Но Артур понял её, мгновенно подобравшись и, поднявшись с дивана, встал рядом.
— Уходи, Артик, прячься! — снова зашептала она, начиная подталкивать друга к выходу из гостиной. На лице Полины был написан такой страх, что можно было без труда понять — она находится в состоянии паники.
— Перестань! — Артур схватил её за плечи и хорошенько встряхнул. — Немедля возьми себя в руки!
— Пожалуйста, тебе не нужно быть здесь, — продолжала, срываясь, говорить Поля. — Пожалуйста.
— Хорошо-хорошо, — Артур прижал к себе хрупкое тело, стиснув его до боли. — Я буду в соседней комнате, но если тебе понадобится помощь, сразу же приду.
Дождавшись, пока она кивнёт, он отпустил её и вышел из гостиной.
— Надеюсь, что у тебя для меня хорошие вести, другие я слушать не намерен. — Глеб вальяжно расположился на диване, с долей интереса взглянув на валяющийся неподалёку бокал, но, тут же потеряв к нему интерес, перевёл взгляд на Полю. Та стояла рядом, сжимая тонкие пальцы в кулаки до боли в ладонях, в которые впивались ногти.
