Который день хожу по дому тенью. Мне кажется, что в доме ещё пахнет её духами. Захожу в её кабинет… Сажусь за её огромный стол... Пустота... Раньше здесь стояли три ноута. Они работали всегда. Ей нравилось проверять свои прогнозы, сверяя изменение котировок акций на мировых биржах…
Я сказал ей, что дом рыдает без неё… Нет, он не просто рыдает… У меня складывается стойкое впечатление, что он меня выживает… Без неё… Правильно. Я строил его для Наты. Каждая комната, каждый уголок продуман ею и мной. Мы любили этот дом. Оба.
На следующий день после того, как она ушла, огромное зеркало от пола до потолка в её кабинете треснуло. На ровном месте. Думал, прислуга зацепила. Но экономка заверила, что в тот день никто не убирался... Дом...
Как-то пару дней назад просто сел на кровать и тяжёлая спинка у ног с грохотом отвалилась… от нашей-то кровати, выдержавшей те ещё скачки… Это не считая всего остального мелкого отвинтившегося, перегоревшего и отпавшего...
Её кофеварка… Отдельная тема. Эту… штуку подарила Нате Камилла. Она не подходит нам по дизайну. Она варит кофе десть (десять!) минут! Её надо ставить на плиту! Надо точно угадать температуру нагрева! Она издаёт странные отвратительные звуки... Если недостаточно плотно закрыть клапан, вас ждёт фееричный взрыв с последующим отмыванием кухни и себя, любимого, от того самого кофе, который хотелось бы принять внутрь, а не в виде обжигающего мелкодисперсного душа…
Я всей душой ненавижу эту дрянь! Она мне, похоже, платит взаимностью… Кухню мыла экономка. Причём, почему-то кажется, тихо ехидно хихикала с меня… Даже эта суровая женщина, которая теперь приходит до моего пробуждения, не смогла с нею договориться. Правильно, это вещь Наты… Только она получала удовольствие от процесса. И кофе варила отменный. И утро было светлее, когда она, что-то мурлыча себе под нос, ставила передо мной капуччино с каким-нибудь особенным вензелем на пенке или самый обычный кофе…
Мне пришлось купить нормальную кофе-машину. Достаточно одного клика, чтобы получить то, что желаешь… Но вот души нет. Тихо, вкусно, но грустно…
Эта тишина… она убивает. Никогда не думал, что она может быть тяжёлой, как могильная плита. Мне она постоянно давит на грудь. Я задыхаюсь без Наты в этом доме… Сижу на работе до глубокой ночи. Не хочу ехать туда, где её нет…
Мои родители впервые в жизни назвали меня идиотом. Дорос мальчик... Мама открыто плачет, отказываясь разговаривать со мной... Она обожает Нату. Я – единственный сын. Так что, мою совсем молоденькую жену она приняла как дочь. Нату невозможно было не любить... Да, и семьи дружили.
Когда Дэн однажды поймал меня с девицей, выходящим из отеля, мы, великовозрастные самцы, помахали кулаками. Отец Наты позвонил не мне – моему отцу. Мне он даже не захотел пару матов сказать. Тогда я в полной мере ощутил глубину его презрение. Что может сказать отец взрослому сыну? Он точно предсказал то, что сейчас произошло. Тогда я его услышал. И ведь успокоился. На время...
Ната подала на развод…
Как это всё случилось? Увлёкся…
Эта маленькая колючая заноза с детства была рядом. Мы с Дэном часто забирали её из детского сада, а потом из школы. Я видел, как она росла и превращалась сначала в нескладного подростка, а потом в обворожительную девушку… Я уже засматривался на неё, когда произошла та страшная авария… У меня до сих пор выступает холодный пот, когда вспоминаю, как мы с Дэном пытались выковырять её из той груды металла, а она, то приходила в себя и плакала, то проваливалась в спасительное забвение. А мне казалось, что она больше не вернётся…
Потом была больница. Я помню её испуганные глаза, когда она пришла в себя… Мне казалось, Ната – самая красивая девочка на свете… И да – её пришлось завоёвывать. Она никогда не страдала отсутствием поклонников. Вокруг всегда кто-то вился. Я умел красиво ухаживать и пустил в ход всё искусство обольщения, чтобы завоевать свою королеву. И у меня получилось. Наша свадьба стала самым счастливым днём в моей жизни.
Что потом произошло? Привык к хорошему.
Первую беременность Ната отходила отлично. Её отрицательный резус-фактор не принёс нам проблем. Маленький Никита стал чудом, благословившим наш брак. Моя гордость. На редкость умный мальчишка получился. Мой сын.
Анюта… вот она дала нам прикурить. По полной программе. Почти всю беременность Ната провела в больнице. Её не успевали выписать, как снова отправляли на сохранение. Мне страшно было даже подумать о том, чтобы прикоснуться к ней. А мне уже тридцать. У меня своя компания, растущий успешный бизнес. Поездки, рауты, фуршеты… без жены…
Первый левак случился на конференции в Кракове. Всё вышло до безобразия легко и просто. Девушка из Бельгии слишком откровенно меня рассматривала. Пригласил на поздний кофе, плавно переросший в тот самый секс без обязательств. У европеек отношение к сексу гораздо проще. Сбросил напряжение… А потом это стало чем-то типа спортивного интереса.
Проститутки меня никогда не интересовали. Терпеть не могу продажных женщин. Внебрачные постоянные отношения – не для меня. В моей жизни рядом со мной было место только для одной единственной женщины – моей жены.
Постепенно я сам себя убедил, что секс и любовь – это разные вещи. Это даже два разных слова, и каждое из них имеет своё собственное значение. Любовь – это моя жена, и только. Никого, кроме неё, я не любил. Она – моя душа.
Для секса всегда старался выбирать женщин, которым нужно то же, что и мне – удовольствие на один раз. Никаких новых встреч, никаких звонков, никаких выяснений отношений. Мне это ненужно. Сначала я долго отрывался только в зарубежных поездках. Там всё предельно легко и ясно. Встретились – разъехались. Никаких рисков. Потом начал баловаться и дома. Чем дальше, тем больше. Для меня это стало, как допинг. На него подсаживаешься, и спрыгнуть невозможно.
Кирилл... С ним мы часто ездили по одним и тем же зарубежным мероприятиям. Вот он мне выносил мозг. Однажды сказал, что, когда я ошибусь, он не даст мне шанса всё исправить... Я тогда только посмеялся. Я был уверен в себе. Я был уверен, что никогда не потеряю Нату. И вот сейчас я вижу, что он делает... В клубе у Аркаши мне хотелось отрубить ему руку... Она спряталась за его спину! От меня! Он посмел угрожать мне в кабинете Наты... Мы дружили с детского сада... Больше нет...
Рита… С нею всё пошло не так. Она была вызывающе красива и показалась таким же вызовом мне. Она сразу дерзко обозначила свой интерес. Но она пришла с Кириллом. Значит, нет. Но девица оказалась настырной. Она появилась у меня в офисе через три дня после юбилея. Ко мне ещё надо прорваться. Она назвалась хорошо известным мне именем и передала визитку. Я распорядился пропустить. Когда увидел, кто вошёл, офигел. Такой наглости надо поучиться. Не выгнал… Дурак.
А дальше глупость за глупостью… Сначала я отказал Нате в ужине. И ведь действительно собирался работать. Но Рита пришла уже с конкретным намерением. И всё сложилось… Секс в кабинете, незапертая дверь, отсутствие секретаря… Ната в проёме двери… Фатум…
Что происходит, когда люди сами себя лишают того, что больше всего ценили в жизни? Сейчас я это знаю… Я не знаю, как назвать весь тот бардак, в который превратилась моя жизнь... Как получилось, что секс я поставил выше любви?..
У меня больше нет друзей детства. У меня больше нет семьи. Никита не хочет со мной разговаривать… Он просто не отвечает на звонки. Анюта, глядя на него, фыркает, но, хотя бы, общается сквозь зубы. Я бешусь... Это мои дети! Мои! Когда в очередной раз Аня зовёт Никиту к телефону, он неизменно холодно ей отвечает, что ему по-прежнему нечего мне сказать... Я скриплю зубами...
Я знаю, что будет дальше. Ната не станет со мной встречаться и говорить. Дело о разводе в руках одного из лучших адвокатов. И Женька не просто адвокат. Он её друг... Её требования – аннулирование брака и опека над Анной. Как и обещала, она не предъявляет ко мне никаких имущественных претензий. Даже нет требования об алиментах. Всё, что она хочет оставить себе – её мерс… Она подчёркивает, насколько я ей противен. Она не хочет ничего, что связано со мной… А ещё адвокат потребовал запрет на приближение и ограничение общения. Ковалёв знает своё дело. Мой визит к ней на работу прекрасно поспособствует принятию правильного решения судьёй. Это уже даже не под дых, это прямо в кадык…
