– Уверен, твой брат объяснил тебе этот пункт, но я все равно должен убедиться, что ты здесь по собственному желанию.
– Желанию?
Абель сильнее сжал плечи.
Доктор Чамберс откашлялся, проигнорировав мое высказывание. Меня завели сюда обманом, и все в этой комнате это понимали. И даже собрались получить от моих мучений удовольствие. Удивлена ли я? Мария Чамберс уже в тринадцать была невыносимой хулиганкой. Должна же она была этому у кого-то научиться.
– Мистер де ла Роса – потомок одной из семей-основателей. Потому мы все относимся к нему с глубочайшим уважением, как, уверен, и ты.
Мужчина на диване фыркнул посреди этой фразы.
Я отвлеклась на него, но лишь на мгновение.
– Уверен, она все сознает, – ответил за меня Абель.
– Тебе очень повезло, девочка, – продолжил доктор Чамберс.
Я в этом сомневалась, но решила это не озвучивать.
– Но поскольку «Общество» никого не принуждает действовать против его воли, я хочу убедиться, что именно ты попросила своего брата
– как хорошего и честного его члена – привезти тебя сюда и засвидетельствовать твою чистоту, дабы ты была признана годной для брака с мужчиной столь высокого статуса.
– Вы серьезно?
– Айви, – произнес Абель. Видимо, он хотел сказать что-то еще, но доктор поднял руку.
– Это трудно для современных молодых леди. У меня есть дочь, ровесница твоей сестры, Абель. Я все понимаю, поверь мне, – он снова посмотрел на меня. – Но мы должны чтить традиции и не тратить ничье время впустую. Ты согласна на обследование, Айви?
– У меня нет выбора.
Абель сдавил мои плечи.
– Сестра, – последовала долгая напряженная пауза, – если ты предпочитаешь вернуться домой, я немедленно увезу тебя. У нас есть альтернативы, – угрожающе закончил он.
– Нет, – я поднялась. – Я подчинюсь. Давайте покончим с этим.
– Очень хорошо. При процедуре должен присутствовать один свидетель, и мистер Холтон любезно согласился отказаться от своих утренних дел, чтобы помочь нам уладить эту формальность.
– Как самоотверженно с его стороны.
– Ты можешь раздеться за перегородкой, – доктор поднялся. – А потом устраивайся поудобнее в кресле. Все будет хорошо.
К перегородке я шла на дрожащих ногах, потому налетела на столик, опрокинув чашку с кофе.
– Прошу, извините мою сестру. Она очень нервничает, – произнес Абель. У меня создалось такое чувство, что он хотел сдержать мое расстройство в секрете.
– Это нормально, – ответил доктор.
Оказавшись за ширмой, я привалилась к стене и глубоко вздохнула. Голова кружилась, а кожа стала влажной от пота. Я закрыла глаза и заставила себя дышать глубоко, считая до пяти на вдохе и столько же на выдохе. Повторяя снова и снова.
Я вообразила себе, что плыла в бассейне кампуса, как делала каждое утро. Это было одним из немногого, что помогало держать расстройство в узде.
«Все это быстро закончится, и я смогу уйти отсюда. Потом повидаюсь с папой, а затем, возможно, удастся поплавать в бассейне, прежде чем Эва вернется домой».
Полностью раздевшись, я накинула висевший тут халат, благодарная, что он вообще был. Я слышала, как мужчины за ширмой переговаривались, помешивая сахар и сливки в кофе. До меня донеслось имя Сантьяго, и я прислушалась, но, похоже, они стали говорить еще тише, когда упомянули моего жениха. Однако по их тону я поняла, что он им не нравился.
Похоже, я задержалась слишком сильно, поскольку через некоторое время один из мужчин прочистил горло.
– Ты готова, Айви? – окликнул меня Абель. – Уверен, у этих джентльменов есть дела поважнее, чем ждать тебя тут.
«Эти джентльмены могли катиться к черту».
Я поплотнее запахнула халат и обошла ширму, направившись к отрегулированному смотровому столу и стараясь ни на кого не смотреть. Подставки для ног были раздвинуты так, чтобы все присутствующие смогли бы хорошо рассмотреть меня между ног.
Я медлила, и к столу с улыбкой подошел доктор Чамберс. Но улыбка была не теплой. А такой, что я задалась вопросом: не было ли у него эрекции под этим халатом, поскольку он явно предвкушал мое унижение. То, что хотел со мной сотворить.
– Забирайся, Айви. Уверен, ты проходила подобные процедуры прежде. По сути, отцовский долг – водить дочь на проверки ежегодно.
– Мой отец был чересчур мягок со своими дочерьми, – отозвался Абель.
– Очень плохо. Я вот держу Марию на коротком поводке. У этой девчонки есть дикая жилка, но я верю, что мне по силам держать ее в узде.
Ух, мне вдруг стало жаль Марию. Я не хотела думать, что ей приходилось проходить такую процедуру. И вообще кому-либо.
Щеки ярко горели, когда я обошла стол, потуже затягивая пояс халата. Забравшись на него, я повернула голову к двери, глубоко вздохнула и легла на спину.
«Сделай это».
Мне хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
Это единственное, чего я сейчас желала.
Я поставила ноги на подставки, а потом совершила огромную ошибку, посмотрев туда, где сидели Абель и второй мудак. Они откинулись на спинку дивана и наблюдали так внимательно, словно перед ними разворачивалось шоу. В каком-то смысле так оно и было.
– Очень хорошо, – проговорил доктор Чамберс, подходя ко мне ближе.
Он убрал мои руки от узла на поясе и положил их по обе стороны стола, а я уставилась в потолок. Когда доктор развязал пояс и распахнул халат, полностью меня обнажая, я впилась ногтями в мягкую кожу. Затем он раздвинул мне ноги с помощью механизма.
Доктор Чамберс прочистил горло, и я ощутила прикосновение его пальцев на животе.
– Не многообещающий знак, – проговорил он. – Когда они сбривают все волосы, невольно задаешься вопросом, для кого.
– Я плаваю, – ответила я. Впрочем, не то что бы их касалось мое желание сбривать волосы на теле.
– Молчать, – рявкнул Абель.
Доктор Чамберс провел пальцами по двум синякам у меня на животе, но комментировать не стал. Интересно, решил ли он, что это Абель избил меня. И считал ли доктор подобное нормой.
Наконец, он встал у меня между ног и покатил стол на колесиках ближе к дивану.
Холтон поднялся и встал рядом, не сводя глаз с моего влагалища. Совершенно зря я бросила взгляд на его промежность, поскольку увидела, как из-под выпиравшего живота торчал небольшой член, плотно прижимаясь к брюкам.
